Вся власть певцам

Сам Беллини считал эту оперу шедевром и говорил: если случится кораблекрушение, то единственная его партитура, которую нужно будет спасать, ­– это "Норма". Всего итальянский композитор написал 11 опер, среди которых "Норма" (1831) – одна из наиболее известных. Любили это произведение и его современники, и слушатели более поздних эпох. Несмотря на известность и популярность, опера не так часто звучит на российских сценах. Дело в том, что от певцов "Норма" требует безоговорочного владения искусством бельканто ­­– особой техникой виртуозного пения. Нынешнюю постановку в Музыкальном театре на Большой Дмитровке осуществили режиссер Адольф Шапиро, художник Мария Трегубова и дирижер Кристиан Кнапп, который рассказал в интервью РИА Новости о том, как готовилась премьера и чем опера о друидах может быть интересна современному зрителю.

– В любой опере всегда есть определенный баланс между тем, что звучит на сцене и в оркестровой яме, между певцами и оркестром. И этот баланс меняется в зависимости от стиля произведения. Если мы говорим о Моцарте, то у него оркестр задает темп, которого должны придерживаться певцы. У Вагнера, к примеру, наоборот, оркестр задает невероятный драйв, оркестровая партия очень насыщенная. Недаром, например, смерть Изольды из оперы "Тристан и Изольда" исполняют как отдельное произведение на концертах даже без вокальной партии.

"Бельканто" переводится с итальянского как "красивое пение". И этот стиль сложен тем, что здесь, если так можно сказать, очень много власти отдано певцам. Оркестр должен внимательно прислушиваться к тому, что происходит на сцене. Мы должны быть готовы подстраиваться и идти за исполнителем. Например, самый известный номер из этой оперы – Casta diva – в исполнении разных певиц прозвучит совершенно по-разному. Конечно, оркестр дает в бельканто и эмоциональную психологическую краску. Но чаще всего мы здесь аккомпанируем.

– Здесь у главной героини, Нормы, которая поручена сопрано, огромная партия. Она требует очень разных навыков, необходимо показать разные грани характера. В некоторых эпизодах требуется очень лирический, богатый голос. В некоторых для Нормы написаны блестящие, быстрые и технически сложные мелизмы – это украшения, которые и есть суть стиля бельканто, они демонстрируют красоту голоса.

Кстати, такие перемены вокальной манеры прописаны не только в партии Нормы, но и в партии второй женской героини – Адальжизы. Это молодая девушка, подруга и соперница Нормы. Есть совершенно потрясающий момент – их дуэт, очень сложный и красивый. И мы в оркестре просто сидим и ждем этот эпизод, чтобы им насладиться.

– По сюжету Норма – язычница и жрица, она друид. И этот номер – ее молитва. Знаете, когда я слушаю Casta diva, то вспоминаю полотна итальянского Ренессанса, на которых изображена Мария с младенцем на фоне современных художникам той эпохи итальянских пейзажей. Мы понимаем, что по библейскому сюжету этих пейзажей быть не должно. Но это создает определенный контекст. Также и с этой музыкой. У Беллини получилась языческая молитва, написанная итальянским католическим композитором.

Думаю, он хотел, чтобы каждый слушатель в этот момент обратился к своим внутренним ощущениям, к своей душе. Это сделано в рамках языческого сюжета, но на самом деле это затрагивает чувства каждого зрителя в зале.

Насколько я знаю, этот номер стал настоящим хитом сразу после премьеры. Вспомните: он начинается с соло флейты, дальше вступает сопрано, потом подхватывает хор, который напоминает нам об атмосфере христианского храма. А потом у солистки начинаются эти мелизмы, украшения, характерные для бельканто.

Я довольно часто дирижирую "Нормой" в Мариинском театре, где я работаю. Правда у нас не спектакль, а концертное исполнение. И у меня иногда есть ощущение, что люди приходят, чтобы послушать именно этот эпизод, после него зал аплодирует. И потом многие с удивлением узнают, что после этой знаменитой арии, которая звучит в начале, есть еще много музыки, целая опера на полтора часа!

– В этом произведении очень много ответственности лежит именно на плечах исполнительницы партии Нормы. Оркестр, как я уже говорил, выполняет по большей части роль аккомпанемента, который подчеркивает красоту вокальной партии. Правда, здесь есть тоже нюансы.

– Абсолютно! Мы должны быть очень гибкими, мы должны быть готовы сохранять единый стиль и подстраиваться под разных солистов. Например, пиццикато (прием игры, когда звук извлекается не смычком, а щипком струны – прим. ред.) у оркестра – как мы его играем? Сухо, по-итальянски secco, или как-то иначе? Это меняется в зависимости от того, что происходит на сцене. Оркестр комментирует происходящее. И, например, в тот момент, когда разгорается конфликт – это дуэт Адальжизы и Поллиона – наш стиль должен поменяться. Иногда самые простые вещи очень сложно играть. Например, для меня самый сложный композитор, произведениями которого я дирижирую, – это Моцарт.

– Прекрасные! Я слушал этот оркестр, когда театр приезжал на гастроли в Санкт-Петербург. Мне очень понравилась постановка оперы "Пиковая дама". Это хороший, энергичный оркестр, с отличной артикуляцией и энергетикой. Так что я с удовольствием работаю сейчас с ними.

– Одиннадцатый сезон я уже работаю в Мариинском театре. Раньше я действительно много дирижировал современной музыкой. В Мариинском театре я начинал с 6-7 опер, а сейчас в моем репертуаре – я недавно посчитал – 94 оперы! Так что спасибо этому театру! Действительно, я много дирижирую произведениями Вагнера, была "Электра" Рихарда Штрауса, сейчас у меня почти все оперы Верди. Кстати, когда я начал репетиции в Москве, параллельно в Санкт-Петербурге мы работали над "Набукко" Верди. И я занимался этими двумя постановками одновременно, будучи в разъездах между двумя городами. И знаете, благодаря Беллини мне во многом по-новому открылся ранний Верди. Это был очень интересный для меня опыт.

– Да, именно! В обеих операх очень похожа оркестровка, действие происходит в древности. Оба композитора задействуют большие "банды" – сценические оркестры.

– У нас современная постановка, но в то же время она очень тесно связана с оригинальным либретто. Например, в партитуре у Беллини написано: первая картина происходит в лесу, откуда появляются люди. У нас все в точности соблюдено, будет лес, оттуда выйдет хор. Но наш лес несколько необычный, я бы сказал, в духе экспрессионизма. Герои у нас одеты в современные костюмы. В то же время основные моменты действия эффектно выделены.

– Почему не можем? Мы можем. Например, наш "Набукко" в Мариинском театре именно такой. Все выдержано в соответствующем стиле, и костюмы, и декорации. Или наша "Аида" ­– тоже самое. И это смотрится хорошо. Но мне кажется, что в опере мы всегда ищем связь нашего современного мира с сюжетом, нам нужно провести аналогии с сегодняшними проблемами.

Действие "Нормы" разворачивается в древние времена. Но и сегодня в нашей жизни есть любовные треугольники, эти проблемы понятны и близки современным слушателям. Понятна динамика отношений мужчины и двух женщин. И мы хорошо покажем это публике. Такой отстраненный контекст поможет зрителям ощутить связь с этим сюжетом.

Абстрактные декорации и костюмы дают зрителю пищу для размышлений, они как бы приглашают наш мозг поработать. Здесь важен баланс между задумкой композитора и желанием режиссера поставить оригинальный спектакль. У меня бывали случаи, когда я дирижировал современными постановками, в которых совершенно не было смысла и связи с сюжетом и авторским замыслом. Режиссер просто хотел придумать что-то для себя. Но эта постановка – совсем не такой случай.