Почему Украина оказалась беззащитна перед демонами нацизма

Молодые люди выстраиваются в "коридоры позора" и кричат двум очень пожилым женщинам, идущим к церкви: "Чемодан, вокзал, Россия!" Толпа беснуется и хохочет вокруг молящейся коленопреклоненной женщины у Киево-Печерской лавры, окружает ее танцующим кольцом, глумится, смеется, бросает в лицо оскорбления. Верующих, идущих с молитвой, встречает толпа молодчиков и пытается затеять кровавую драку. Две юные девицы выкрикивают проклятия и те же "чемодан-вокзал", выпрыгивая из своих штанов и целясь в лицо молящимся, будто пытаясь уничтожить врага заклинаниями. Сцены, начавшиеся с Майдана 2014 года, где из толпы "протестующих" точно так же выплескивались протуберанцы ненависти, где боевики провоцировали полицию, вызывая на рукопашный бой, ничуть не изменились. Только теперь они переместились к храмам. И лица те же. Наглые, агрессивные девицы — точь-в-точь такие же, что делали коктейли Молотова в Одессе перед Домом профсоюзов. Пересмотрите хронику. То же глумление, агрессия и ощущение упоения своей властью и правом уничтожать. Хотя тогда речи не было о беснующейся в расколе Украине, наоборот, большинство было уверено, что страна эта полна глубоко верующих людей и уж православие там стоит неколебимо.

Вопрос, который не оставляет в покое и заставляет задаваться им снова и снова: откуда это на Украине? Откуда, из каких глубин и бездн вышло то зло, которое сейчас вселилось в толпы, готовые растерзать всякого за языческую химеру "славаукраинства". Давайте честно — ведь мы не думали, до какой степени украинское общество инфицировано этой идеологией. И насколько она опасна и заразна. А потом увидели языческие капища в располагах нацистов "Азова"*. Так что же это вообще, беснование или нацизм? И какое тут лекарство в принципе поможет — денацификация или экзорцизм? И можно ли тут перепутать лекарства или лучше их смешать для верности?

Знаменитый психолог Карл Юнг дал глубокий ответ на этот вопрос в одном из своих интервью: "При национал-социализме давление демонов настолько возросло, что человеческие существа, подпав под их власть, превратились в сомнамбулических сверхчеловеков, первым среди которых был Гитлер, заразивший этим всех остальных. Все нацистские лидеры одержимы в буквальном смысле слова, и, несомненно, не случайно, что их министр пропаганды был отмечен меткой демонизированного человека — хромотой".

Поразительно точное наблюдение о природе и механизмах нацизма, отчасти подтвержденное и экспертами-психиатрами Нюрнбергского процесса.

Не раз и не два замечено, что те, кто близко подходил к черной бездне нацистских взглядов и преступлений, часто менялись сами. Даже эксперты, защищенные специальными знаниями и опытом, профессионально работающие с темой насилия, преступлений, девиаций. В случае с Украиной к этой бездне подвели целую страну.

Опыт изучения нацизма учит, что ничему не учит. Нацистов изменить невозможно, только покарать, зато у нацистов всегда получалось изменить тех, кто оказывался близко к ним.

Яркий пример такой интоксикации нацизмом дает нам, как ни странно, Нюрнбергский процесс. Во время трибунала никто и не мог предполагать, что этим кончится.

Дуглас Келли, который в качестве врача-психиатра работал на Нюрнбергском процессе, занимаясь освидетельствованием преступников и изучением их поведения, в итоге стал жертвой нацистов: после процесса он покончил с собой тем же способом, что и Герман Геринг, приняв яд в капсуле. Келли, изучавший нацистов и пытавшийся понять, как они, оставаясь вменяемыми в медицинском смысле людьми, могли творить такое нестерпимое для любого человека зло, не нашел ответа в ходе своих исследований. Психиатр, приступая к работе, был уверен, что нацисты окажутся невменяемыми, но все опыты, опросы, тесты подтверждали обратное — гитлеровцы вполне нормальны. Более того, они способны проявлять нежные чувства по отношению к близкому кругу, могут быть прекрасными мужьями, детьми, родителями. Прямо не снимая окровавленных сапог и плащей после своих карательных операций. Келли думал, что он изучает Геринга, но на самом деле Геринг буквально изменил его — до такой степени, что врач даже стал нелегальным почтальоном, передавая письма преступника на волю.

Вывод Келли к концу процесса был неутешителен и легко применим к любому человеку. Психиатр пришел к решению, что "вполне вероятно, многие люди в аналогичных обстоятельствах опустились бы до аналогичного поведения". Второй эксперт Нюрнбергского процесса, психиатр Густав Гилберт, не был согласен с Келли, считая поведение нацистов исключительной социальной патологией. Он был уверен, как и Юнг, что нацисты — одержимые демонами психопаты, что мы имеем дело с особого вида психической патологией.

Дальнейшее развитие нацизма в Европе, взлет которого мы наблюдаем прямо сейчас, показало, что правы и не правы были оба эксперта.

Келли писал: "Нацизм — это социокультурное заболевание. В Нюрнберге у меня были для изучения самые чистые из известных культур нацистского вируса — целых 22 флакона. Но подобное можно встретить в любой стране — за большими столами, за которыми решаются важные вопросы". Абсолютно точные слова, которые применимы к списку многих стран Запада. Новости в подтверждение каждый день мы читаем на ленте.

Через двенадцать лет после процесса, попав в глубокий личный кризис — разочарование в профессии, уход в криминалистику из психиатрии, алкоголизм, суицидальные намерения, — Келли покончил с собой, так и не освободившись от облучения нацизмом. Тогда, в Нюрнберге, он пришел в восторг от "мужественного поступка" Геринга, раскусившего ампулу и не позволившего себя повесить. И — с точки зрения психиатра — таким образом победившего своих судей. Келли подвел свой жизненный итог тем же способом. Крикнув семье на прощанье, что "не может больше". Как говорят современные специалисты, причина трагедии Келли в том, что тогда психологи и психиатры не проходили супервизию, обязательную постоянную личную терапию, которая страховала бы их от того, чтобы самим не стать пациентами психиатрических клиник.

Все это так же верно и с обществом — оно должно постоянно проходить терапию против нацизма. Как только прекращается ежедневное массовое лечение и профилактика, болезнь возвращается снова.

В споре двух психиатров мы долго стояли на позиции Гилберта, уверенные в том, что нацизм в Германии 30-40-х — исключительное явление, отклонение от всех человеческих норм, ошибка социума, которая никогда не повторится. И как победители мы имеем иммунитет от нацистской идеологии. А уж тем более как советские люди и их потомки, воспитанные в духе интернационализма и гуманизма, узнавшие о чудовищных преступлениях гитлеровцев, сами боровшиеся с нацизмом или пострадавшие от него. Потерявшие близких в войне с нацизмом к нацистскому влиянию нечувствительны — так наивно думали мы, плохо выучив нюрнбергский урок.

К глубочайшему нашему разочарованию, все оказалось совсем иначе. Нацисты беснуются у церквей, бесноватые язычники записываются в нацистские батальоны.

Каков рецепт, что делать с этим теперь, если случилось? У кого спросить совета?

Я предлагаю — у величайшего психиатра и психолога Карла Густава Юнга. Срока давности не имеет, с 1945 года ничуть не устарел.

"Спасение заключается только в мирной работе по воспитанию личности. Это не так безнадежно, как может показаться. Власть демонов огромна, и наиболее современные средства массового внушения — пресса, радио, кино, etc. — к их услугам. Тем не менее христианству было по силам отстоять свои позиции перед лицом непреодолимого противника, и не пропагандой и массовым обращением — это произошло позднее и оказалось не столь существенным, — а через убеждение от человека к человеку. И это путь, которым мы также должны пойти, если хотим обуздать демонов". Такое ощущение, что это сказано современником.

Предвидя скепсис читателей, великий психиатр утешил журналиста, который брал у него то интервью в 1945-м. Будто знал, как сложно будет в СМИ обсуждать эту страшную и спорную тему и спустя почти 80 лет.

"Трудно позавидовать вашей задаче написать об этих существах (нацистах. — Прим. автора). Надеюсь, вам удастся изложить мои взгляды так, что люди не найдут их слишком странными. К несчастью, это моя судьба, что люди, особенно те, которые одержимы, считают меня сумасшедшим, потому что я верю в демонов. Но это их дело так думать; я знаю, что демоны существуют. От них не убудет, это так же верно, как то, что существует Бухенвальд".

Опыт изучения нацизма дает только один рецепт, который не может быть просрочен: ежедневная работа по профилактике нацизма в любом обществе и с каждым его представителем.

* Запрещенная в России террористическая организация.