Уроки патриотизма дает реальность

…А зал — полупустой. Вот что бывает, говорит американский преподаватель, публицист и писатель Сохраб Ахмари, когда патриотизм пытаются превратить в дешевый балаган.

История тут такая: настоящий техасец, настоящий республиканец и ветеран войны в Афганистане, член палаты представителей Дэн Креншоу решил устроить предвыборное мероприятие и поиграть на главной для любого нормального человека струне. Патриотизме. В данном случае — возрождении настоящего американского духа.

И вот что он придумал для такого мероприятия — видео (хорошо, что не голограмму), когда сам Дэн с командой уже сидят в Овальном офисе, и тут появляется… как бы призрак отца всех республиканцев Рональда Рейгана. "Ты что там задумался, Дэн?" — спрашивает призрак.

"Господин президент, — говорит ему Дэн, — как нам достучаться до следующего поколения патриотов в моей эпохе, в 2022 году?" — "Но ты же куда-то собирался?" — "Да, собственно, собирался. На мой молодежный саммит 2022 года. Они там ждут меня".

И дедушка Рейган ему говорит: тогда вперед, сынок. У нас еще есть шанс спасти Америку. Молодежь — наше будущее.

Тут со словами "мы не подведем вас, сэр" живой Креншоу выбегает на сцену того самого саммита. Аплодисменты. Жидкие. Потому что, как уже сказано, зал полупустой.

Между прочим, выговаривает своему однопартийцу и единомышленнику Ахмари, я на днях был в католическом университете в штате Огайо (напомним, глубинном и республиканском). И зал у нас был не просто набит — организаторам пришлось открывать соседний и проводить туда видеосвязь. Молодое поколение туда пришло толпами — обсуждать множество конкретных сегодняшних вопросов переустройства будущей нормальной Америки, а балаган в голливудском стиле под "свежими" лозунгами типа "Молодежь — наше будущее" там бы тоже не прошел.

Приговор автора (напомним — опытного преподавателя): молодежи нужны новые идеи и действия, а не банальности и спецэффекты.

И эти новые идеи и действия — то, что сейчас действительно требуется и в США, и не только там.

История эта напоминает нам о том, что самое интересное в сегодняшних событиях — внутренние тектонические сдвиги в обществах. По всему миру, потому что нынешняя гибридная третья мировая изменит общества множества стран, не только в России, а еще и в США — и далее много где. Люди это ощущают, и не самые умные учиняют среди прочего дешевые шоу для мобилизации лучших чувств, желательно у молодого поколения. Так вот, лучше бы по этой части поосторожнее. Чувство патриотизма должно быть настоящим, оно зреет долго.

Тут есть пара историй на популярную сегодня тему мобилизации, в том числе насчет добровольцев из нашей "консервативной" глубинки и тех, кто — прежде всего в мегаполисах — убежал от мобилизации за ближайшую границу.

Одна такая история: мне повезло общаться в свое время с замечательным человеком, который стал профессором в 33 года, был звездой экономической науки и ученым секретарем Института экономики Академии наук СССР. А летом 1941 года ему предложили стать директором этого института, в эвакуации, в его родном Ташкенте. К этому предложению, понятно, прилагалась так называемая бронь — от призыва в армию. Да и вообще, человеку 36 лет, не первоочередник.

Но он, как только тем же летом 1941 года объявили запись в московское ополчение, куда брали все возрасты, ушел в него рядовым.

Ну, войну-то закончил генерал-майором, фактически командующим армией и в 1945 году — комендантом Вены. Но в августе 1941-го он о таком вряд ли мог думать. В том числе потому, что ополчение это вооружено было известно как, с боевым слаживанием и подготовкой там было не всегда хорошо — бросали сразу в бой. И, мягко говоря, не все вернулись.

И этого человека я как-то спросил: а о чем вы тогда думали, идя в военкомат? Можно ведь себе представить, сколько замечательных слов могло роиться в голове молодого профессора, чьи лекции собирали толпы.

А он отвечал: "Да ни о чем я таком не думал. Я рассердился. Одна мысль была: что же эти сволочи творят и кто их остановит? Получается, что я".

Вот такая история. А теперь другая — сегодняшняя. У подруги нашей семьи горе: ее сын, айтишник, примерно того же возраста (кажется даже, именно 36 лет) превентивно убежал от чисто теоретического призыва, убежал в Армению.

А женщина эта, если коротко, крымско-донбасская, медик, с длинной биографией, в которой — помощь беженцам из Донбасса, работа в хосписах и многое другое. И вот она сидела, думала, мучилась, друзья ее утешали — у человека ведь горе и стыд. Потом позвонила знакомому адвокату и начала переписывать завещание. Хорошо, что еще у нее есть дочь, теперь отчий дом достанется ей, а парня из завещания выкинули.

Что можно по этому поводу сказать? А, наверное, ничего не надо. Здесь перед нами человек, который не рассердился. И только. Отчий дом он не получит, и смысл в этом полный.

Патриотизм — это не послушная кобыла, которую может взнуздать кто угодно. Это штука необъяснимая, которая растет или не растет в человеке всю жизнь, и в какой-то момент один человек может рассердиться, а другой — нет. Патриоты (в том числе американские) могут очень горячо обсуждать серьезные вопросы будущего своей страны и то, что они сами могут для нее и себя сделать, но морщатся от дежурно-натужных акций для мобилизации их энтузиазма.

Нам, видимо, еще долго предстоит наблюдать перемены в нашем обществе, отслеживать, какие политики взбивают пену "патриотизма", а на самом деле мечтают устроить в стране очередную левацкую революцию. Ни у кого в мировой истории из таковой ничего хорошего не вышло, но вдруг в этот раз получится. Надо только, чтобы все окрысились и сидели, боясь и в напряжении, ожидая, как "сменятся все элиты", вот тогда заживем.

А настоящий патриотизм — он не такой, он бывает и тихий. Например, такой: человек знает, что сейчас надо стоять на своем месте и делать свое дело.