"Беженцами не признают":

Беженцы с Украины, приехавшие в Россию самостоятельно, жалуются, что попали в бюрократический замкнутый круг. Тем, у кого нет родственников или друзей, готовых помочь с регистрацией, временное убежище или разрешение на проживание не оформляют. Медицинский полис без этого не получить. А без него отказывают в химиотерапии, не записывают на КТ. С какими еще проблемами сталкиваются переселенцы и как их можно решить — разбиралось РИА Новости.

Житель Мариуполя Роман Диденко (имя изменено) показывает фотографии своего разрушенного дома. Верхние этажи обвалились, в квартиру не попасть — на лестничной клетке рухнул пол. На несколько недель его с женой и грудным ребенком приютила свекровь. Но в условиях гуманитарной катастрофы и так непросто, а с младенцем тем более.

"Не было ни электричества, ни воды. Сын месяц света не видел. Памперсы закончились — чудом достали несколько упаковок для взрослых. Мы их резали и делили на несколько раз. Колготки детские на себе сушили. Спали в куртках и шапках под одеялами, но все равно мерзли", — так Роман описывает последние дни в Мариуполе.

Решили уезжать. До Ростова-на-Дону семья добралась 29 марта. Отправились не с гуманитарной колонной — самостоятельно, на машине. Роман не скрывает: хотели обосноваться поближе к границе, а не "там, куда привезут". Тешили себя надеждой, что, когда бои закончатся, смогут хоть на пару дней вернуться домой: посмотреть, уцелело ли что-то в квартире, заявить об утраченном имуществе.

В Ростове-на-Дону знакомые помогли снять жилье на месяц. Почти сразу Роман с женой обратились в отдел по вопросам миграции, чтобы получить хоть какой-то официальный статус.

"Но выяснилось, что без регистрации мы не можем оформить ни временное убежище (ВУ), ни разрешение на временное проживание (РВП). Беженцами нас не признают: для этого должно быть преследование по политическим, расовым или религиозным мотивам", — объясняет Диденко.

Без этих документов его не берут на работу.

"Обзвонил уже десятки мест. Везде говорят, что нужно хотя бы временное убежище. А как мне его получить без регистрации? Замкнутый круг". Роман признается, что иногда руки опускаются. Они с женой даже думали вернуться в разрушенную квартиру. Но там нет пола.

Сейчас семья пытается найти жилье, в котором можно будет находиться официально. Но в Ростове-на-Дону таких предложений крайне мало: слишком высокий спрос из-за наплыва беженцев.

В группе помощи вынужденным переселенцам во "ВКонтакте" — десятки сообщений с просьбой помочь с регистрацией. Люди готовы даже заплатить. Но почти все запросы остаются без ответов.

О сложностях с оформлением регистрации и временного убежища сообщил и уполномоченный по правам человека в Севастополе Павел Буцай.

"Часто люди едут к знакомым. Некоторые готовы предоставить жилье, но не регистрацию. Дело в том, что еще с тех времен, когда Севастополь был на украинской территории, у жителей сохранился стереотип, что зарегистрировать человека на своей жилплощади крайне сложно. Но еще труднее выписать. Особенно детей".

Он обратился к федеральному омбудсмену Татьяне Москальковой, а также в Управление по вопросам миграции с просьбой упростить процедуру легализации граждан Украины, прибывших в Россию.

Впрочем, даже те, у кого регистрация есть, сталкиваются с трудностями. Семья Марии Галкиной (имя изменено) выехала из Мариуполя 22 марта — после того, как над их головами пролетела мина. ВСУ обстреливали катера, пришвартованные у побережья, в нескольких сотнях метров от их дома.

"И ведь укрыться было негде. В нашем микрорайоне Песчанка нет подвалов. В тот же вечер собрались, на следующее утро отправились в Россию", — вспоминает собеседница РИА Новости.

Обосноваться решили в подмосковном городе Пушкино, куда с несколькими остановками добирались две недели. Знакомая помогла снять недорогую квартиру. Сразу пошли в ФМС. Но выяснилось, что беженцев принимают только раз в неделю — по понедельникам с 09:00 до 15:00. В ближайший понедельник явились к открытию — уже была очередь в сорок человек.

"За три часа приняли всего одну семью. Выглянула сотрудница и сказала: "Можете не ждать, больше не успеем", — рассказывает Мария.

Беженцы попытались записаться на прием к главе города. Им предложили "окно" в конце сентября.

По словам Марии, с такими сложностями сталкиваются в основном те, кто перебрался в Россию самостоятельно. Ее родные выходили из Мариуполя пешком, потом их подхватила эвакуационная колонна.

"Устроили в пункт временного размещения в Костроме. Ходить никуда не надо, все документы помогают оформить — и регистрацию, и медкомиссию. Сотрудники миграционной службы работают прямо в ПВР".

Уже в Пушкино Галкины пробовали устроиться в одном из подмосковных пунктов размещения. На горячей линии сказали, что мест нет по всему Подмосковью.

"Мы понимаем: нас много. Но ведь можно было бы пойти навстречу и принимать людей хотя бы несколько раз в неделю, — рассуждает Мария. — Мы не хотим сидеть на шее у государства, скитаться по гуманитаркам. Стараемся устроиться на работу. Но без официального статуса никуда не берут".

На проблемы с трудоустройством жаловались все беженцы, с кем общалась корреспондент РИА Новости. Требуют патент, документы о легализации. Хотя, например, патент для граждан Украины вот-вот отменят. Об этом еще 24 апреля сказал первый заместитель министра внутренних дел Александр Горовой. Но пока ссылку на нормативно-правовой акт не опубликовали, и предприниматели боятся брать людей на работу.

Есть нюансы и с медициной. Без полиса ОМС отказывают в КТ, химиотерапии. Хотя это незаконно. Еще 6 марта председатель правительства Михаил Мишустин подписал постановление о бесплатной медицинской помощи для всех, кто вынужденно покинул Украину, ЛНР и ДНР. Причем, согласно документу, нельзя отказывать даже в высокотехнологичных процедурах.

У 53-летней Инны Чмыхало, приехавшей из Рубежного, рак матки четвертой степени. Диагноз поставили в декабре, приступили к химиотерапии. На конец февраля был назначен очередной курс. Но город начали обстреливать.

"Почти месяц мы с мамой просидели в подвале. В дом попал снаряд — на нас сыпались осколки и кирпичи. Воду привозили на пожарной машине — при обстрелах она не появлялась. Топили снег", — вспоминает дочь Инны Ольга Кобзарь.

У онкобольной возник асцит — в брюшной полости скопилась жидкость. Боли были невыносимые, ходить с раздувшимся животом очень тяжело.

"Чудом мы выбрались из Рубежного. До сих пор перед глазами стоят обожженные взрывами машины и трупы, висящие на дверях. Видимо, люди хотели выбраться из салона, но не успели", — говорит Ольга.

В России они обосновались в подмосковных Электроуглях — там были знакомые. Ольга тут же поехала в ближайший онкодиспансер в Балашихе. Но там сказали, что без полиса ОМС химиотерапию провести не могут.

"Помог фонд "Милосердие" — благотворитель оплатил первую процедуру. На 11 мая назначена вторая, а делать ее не на что. Стоит она 31 тысячу рублей", — переживает дочь больной.

Семья сразу подала документы на РВП. Но процесс застопорился из-за подозрения на туберкулез — при медосвидетельствовании у Инны обнаружили затемнение в легких. Требуется КТ, а без полиса этого не сделать. Срочно стали оформлять временное убежище — так легализоваться быстрее. Однако и здесь возникли проблемы.

На самом деле, для людей, лишенных возможности передвигаться, есть упрощенная процедура подачи документов. Но мало кто из беженцев об этом знает. Надежда Панова (имя изменено) из Донецкой области рассказала РИА Новости, что сотрудники миграционной службы приезжали к ее лежачему отцу домой: сняли отпечатки пальцев и приняли документы.

"Спасибо им огромное: отнеслись по-человечески. Причем у меня даже не было выписок об инвалидности папы — все осталось на Украине у лечащего врача", — говорит она.

В Московский церковный штаб помощи беженцам приходит по 150 человек ежедневно. По словам координатора Нины Миловидовой, у каждого второго — проблемы с оформлением временного убежища или полиса ОМС.

"Люди жалуются, что неохотно берут в больницу с онкологическими и психиатрическими заболеваниями, туберкулезом. Много беременных обращаются, особенно те, у кого впереди сложные роды. Им нужно заранее лечь в стационар, но в такой плановой госпитализации отказывают", — объясняет Миловидова.

Есть и другая проблема. Если беженец попал в больницу по скорой, денег с него не возьмут. Но лекарства, часто дорогостоящие, приходится покупать за свой счет. Московский церковный штаб доставляет препараты в некоторые больницы, однако ресурсов не хватает.

Также, по словам волонтеров, есть трудности с переводом документов на русский язык и медосвидетельствованием.

"Все это довольно дорого. Например, чтобы получить временное убежище, нужно потратить порядка десяти тысяч рублей на человека. На семью, соответственно, — 30-40. Мало у кого из вынужденных переселенцев есть столько, — замечает Миловидова. — Мы отправили несколько писем в Минздрав и департамент здравоохранения с просьбой предоставить льготные места в медцентрах для беженцев, обратившихся к нам в штаб. Ждем ответа".

Также волонтеры организуют бесплатный перевод, но сотрудничающее с ним бюро уже не справляется с потоком.

Для многих беженцев десять тысяч — неподъемная сумма. Даже если остались гривны, по нормальному курсу их поменяют лишь в "Сбере" и РНКБ. И только после получения пособия в десять тысяч — тогда человеку откроют рублевый счет. Ждать приходится по несколько недель.

"В итоге люди идут к нелегалам и соглашаются на обмен по очень невыгодному курсу, вдвое дешевле", — объясняет Роман Диденко из Мариуполя. — Купюры в плохом состоянии отбраковывают".

Юристы напоминают: власти приняли ряд нормативных актов, облегчающих для граждан Украины, ЛНР и ДНР легализацию в России. Например, для них упростили процедуру предоставления временного убежища. Срок рассмотрения заявления — пять дней. Исключение — Москва, где "экспресс-схема" действует только для тех, у кого здесь родственники.

Правда, по наблюдениям волонтеров, укладываются в сроки крайне редко. Обычно люди ждут неделями.

"Сразу после оформления временного убежища можно получить полис ОМС, — отмечает адвокат и представитель Межрегиональной общественной благотворительной организации "Вера, Надежда, Любовь", помогающей беженцам, Ольга Плыкина. — Что касается гражданства, то на приехавших из ДНР и ЛНР не распространяется требование о пятилетнем проживании в стране, подтверждении дохода и владении русским языком. Достаточно временного убежища, вида на жительство либо РВП".