Цискаридзе: лучше бы я вел "Танцы со звездами", а не судил участников

МОСКВА, 30 янв — РИА Новости. На телеканале "Россия 1" продолжается шоу "Танцы со звездами". На этот раз ни одна пара не покинет проект, все дойдут до финала. Тем сложнее придется жюри. Один из судей — народный артист России Николай Цискаридзе в интервью РИА Новости рассказал о шоу, его секретах, а также о будущем балета и своей личной жизни.

Всегда в движении: в чем сложность шоу для непрофессионалов

— У "Танцев со звездами" в этом году 13-й сезон. Это довольно много для такого шоу. Почему, как вы думаете, проект до сих пор популярен?

— В России он идет не так долго, если сравнивать с подобными в других странах. У нас были перерывы. Например, в Италии один сезон заканчивается и сразу начинается другой. В Великобритании это шоу безумно популярно.

И потом, во-первых, бальный танец — это очень красиво. А во-вторых, нам удалось за эти годы создать честный проект. Я, например, никогда не обманывал публику.

© Фото предоставлено пресс-службой ВГТРК

Шоу "Танцы со звездами"

— В чем сложность именно танца?

— Когда пришел судить на паркете, для меня было потрясением то, что там сложнее, чем на льду. Дается определенное количество тактов примерно на полторы минуты. На коньках партнер может поставить тебя в нужную позу и какое-то время просто толкать, чтобы занять музыку. На паркете это невозможно: оба танцора должны всегда двигаться.

"Танцы со звездами" — это огромные физические нагрузки, непрофессионалы такие никогда не испытывали, а среди них много драматических артистов. Когда начинаешь танцевать, тело ведет себя по-другому. Те, кто добираются до финала, уходят в великолепной физической форме, очень подтянутые.

© РИА Новости / Алексей Ладыгин

Перейти в медиабанк

Съемки нового сезона телепроекта "Танцы со звездами"

Строгий судья: почему Цискаридзе ставит низкие баллы

— О вас говорят, что вы строгий судья. Почему так?

— Ставить высокие оценки — с самого начала неправильно, и это популизм. К сожалению, многие мои коллеги по жюри этим грешат. Кроме того, несмотря на то, что я уважаю всех участников, первые туры я присматриваюсь. Люди приходят с определенным багажом, а уже дальше показывают прогресс.

— Все-таки "Танцы со звездами" — это шоу, и нужно поддерживать интерес зрителя не только номерами. В жюри вы между собой как-то договариваетесь, чтобы программа была ярче, или ваши обсуждения и реплики — это всегда экспромт?

— Все спонтанно. Я бы предпочел быть ведущим, а не членом жюри — чтобы не высказывать своего мнения. Участники иногда на меня обижаются, когда я говорю нелестные вещи о них, хотя я всех уважаю. Получается парадокс. Но так и создается интерес.

© Пресс-служба ВГТРК

Жюри шоу "Танцы со звездами"

— Кто вас особо удивил за много сезонов?

— Для меня в свое время стала открытием Лера Кудрявцева. В первом туре я подумал, что мы ее выгоним сразу. Но она так работала! И дошла до финала. Она — тот человек, который делает все до конца. Я ее очень сильно полюбил, и мы продолжаем дружить по сей день.

Оля Бузова еле-еле двигалась, но она бесподобно работоспособная и от тура к туру показывала прогресс — личный. Не могу сказать, что это было гениально. Но работа была видна — и за это нельзя ставить совсем низкие оценки.

Я могу назвать еще: Анна Снаткина, Екатерина Варнава, Анастасия Мельникова и другие.

— Вы говорили, что большинство участников — драматические артисты. Как часто они пытаются обмануть вас и спрятаться за актерским мастерством?

— Многие пытаются, но это неправильно. Хотя Дарья Златопольская — очень добрая, любит похвалить за актерские навыки. Но я сужу только танцевальное мастерство.

Я даже своим ученикам говорю: вы у меня самые любимые и лучшие, но балет я люблю больше.

Катастрофа настоящего: что происходит с русским балетом

— В России вас все-таки ассоциируют не с паркетом, а с высоким танцевальным искусством. Как вы считаете, можно ли до сих пор балет считать брендом страны?

— Классический балет — мы должны так называть! Весь репертуар мировой сцене подарила Россия: музыку, хореографию. Даже модерн начался с русских. Другое дело, что в XX веке история мировой хореографии пошла разными путями.

Катастрофа нынешнего положения в следующем. Например, вы производите молоко и продаете его, а как покупатель поступит с ним — выпьет, пустит на кефир или сметану или позволит просто прокиснуть, — его дело.

Российские балетные школы — самые давние, наше образование финансируется государством, и наибольшее внимание к этому виду искусства — только в нашей стране. Но дальше все зависит от тех людей, к которым молодые артисты приходят в театр. В управлении балетными труппами, на мой взгляд, не те, кто там должен быть.

И мы скоро рискуем потерять балет навсегда в том смысле, в котором он был у нас в СССР и в 1990-е.

— Может, стоит сократить число театров с балетом? Пусть будет мало, но качественно.

— Не должно быть мало. Просто большой классический репертуар не нужно танцевать там, где это не получится первоклассно. Не может, например, "Лебединое озеро" исполняться на небольшой сцене двенадцатью артистами!

Больные дети: есть ли кому танцевать балет

— Вы работаете с детьми, которые только хотят стать артистами балета. Как обстоят дела с набором?

— Очень много больных. А мы не можем их принимать. Второй тур — прежде всего медицинский, и немало абитуриентов на нем отсеивается.

— А во время обучения?

— Если бы у нас не было госзадания, мы бы исключали в десять раз больше. К сожалению, нет необходимого количества способных детей, как это было в Советском Союзе.

© РИА Новости / Александр Кряжев

Перейти в медиабанк

— Можно ли решить эту проблему?

— Мы ищем. Но не бывает массовости в нашей профессии. Я большой противник, чтобы школы были повсеместно. Должно быть несколько высококлассных хореографических училищ. И еще: не может быть много педагогов, их просто нет в мире.

Есть свободное время: от чего получает удовольствие Цискаридзе

— У вас очень плотный график. Вы живете и работаете в Санкт-Петербурге, но часто ездите по делам в другие города, в том числе каждую неделю в Москву. Остается время на личную жизнь?

— Наша профессия изначально диктует, что твоя личная жизнь — это работа. Если не умеешь совмещать, у тебя ничего не получится. Есть определенная натренированность, потому этот вопрос для меня неактуален.

— И все-таки: чем вы любите заниматься в свободное время?

— Главное — ничем. Я 30 лет отдал физической культуре на очень высоком уровне. Сейчас чем меньше двигаюсь, тем мне лучше.