Алексис Родзянко: главный конкурент американского бизнеса в РФ – власти США

Трудно найти человека, который разбирается в тонкостях российско-американских отношений лучше, чем Алексис Родзянко, восемь лет возглавлявший Американскую торговую палату (AmCham). В заключительном интервью РИА Новости на посту он рассказал, почему американские компании стараются молчать о своих успехах в России, оценил перспективы встречи Владимира Путина и Джо Байдена, дал совет по улучшению инвестклимата в России и вспомнил бал в резиденции посла, описанный Михаилом Булгаковым в романе "Мастер и Маргарита". Беседовал Серго Кухианидзе.

– Недавно исполнилось 88 лет со дня установления дипломатических отношений между нашими странами. Но праздновать по большому счету нечего. Или вы думаете иначе?

– Все верно, дипломатические отношения между США и Россией не просто достигли нулевой отметки, они стали много хуже, чем были 88 лет назад. В 1933 году только что открывшееся в Москве американское посольство вело невероятно бурную деятельность. В Спасо-Хаусе, резиденции посла на Арбате, устраивались приемы, на которые приходил весь столичный бомонд, включая членов политбюро. Один из таких головокружительных балов был даже описан Михаилом Булгаковым в "Мастере и Маргарите".

Сейчас же полная тишина, и дело, разумеется, не в балах и приемах. Сведена на нет вся дипломатическая активность. В посольстве США в Москве, где еще пять лет назад работало 1200 человек, осталось 120 сотрудников, 30 из которых – морские пехотинцы, ведущие по традиции охрану дипломатических объектов США за рубежом. Закрыто консульство в Санкт-Петербурге, а также приостановлена деятельность консульских служб в Екатеринбурге и во Владивостоке.

Бизнес-сообщество в этой ситуации больше всего волнует то, что стало практически невозможно получить деловую визу. На дипломатических контактах, находящихся в ужасном состоянии, негативно сказываются и ограничения, введенные из-за пандемии. При этом, несмотря на очень плохие дипломатические, межгосударственные отношения, деловые связи между двумя странами продолжают успешно развиваться.

– Как это?

– Да, вот такой парадокс. Дело в том, что в отношении американских компаний, уже работающих на российском рынке, Кремль ведет себя вполне конструктивно. Объяснить это можно тем, что никто не отменял в России рыночной экономики, желания страны развиваться, иметь услуги и продукты, производимые иностранными компаниями, в том числе американскими. Их в настоящее время в стране, кстати, около 1300, около 500 из которых – это крупнейшие корпорации. Такие как, например, Coca-Cola, PepsiCo, Mars, GE, Boeing, Procter & Gamble, Colgate-Palmolive, Caterpillar и многие другие. То есть те, кто уже в России, чувствуют себя достаточно уверенно и уходить отсюда не собираются.

Другое дело компании, стремящиеся начать бизнес в России. Из-за санкций, противостояния вокруг украинского вопроса, сделать они этого – за редким исключением – не решаются. Скажу больше, даже успешные американские компании стараются не афишировать своих достижений в России: сколько здесь зарабатывают, как расширяются, куда инвестируют. Они предпочитают не привлекать к себе ненужного внимания из-за плохой геополитической обстановки и сложных отношений между двумя странами.

– Как на этом фоне выглядят разговоры о возможной встрече Путина и Байдена? Она реальна, по-вашему?

– Скорее всего, да. Вряд ли она состоится до конца года – слишком мало остается времени, но в будущем году, думаю, Байден и Путин встретятся. Не знаю, правда, пожмут ли они друг другу руки на очном саммите где-то в Европе, или же он пройдет виртуально. Обсуждаться, прежде всего, конечно, будут геополитические проблемы – ядерное оружие, Китай и Тайвань, Украина. Но очень хотелось бы, чтобы президенты нашли время и возможность решить и более практические вопросы, связанные с работой посольств и предоставлением консульских услуг.

– Санкции войдут в повестку дня?

– Сомневаюсь, стороны занимают столь противоположные, взаимоисключающие позиции по этой теме, что говорить, по сути, не о чем. Россия считает, что, введя санкции, Соединенные Штаты совершили ошибку, а Штаты уверены, что санкции подвигнут Россию изменить свое поведение в мире.

Это тупик, но политики, к сожалению, редко думают реалистично. Поэтому их слова и поступки порой так нелогичны. А реальность заключается в том, что, либо мы научимся жить друг с другом, либо вместе погибнем. Эта аксиома времен "холодной войны" актуальна и в наши дни. Но тогда между нами все держалось на военно-стратегическом паритете, "равновесии страха". Сегодня же между Вашингтоном и Москвой куда больше точек соприкосновения, чем кажется на первый взгляд. Ведь в те годы наши экономики были абсолютно разделены, они никак не пересекались, в СССР строили коммунизм, была, конечно, интеграция рынков соцстран, но все же это больше напоминало автаркию. А теперь рынки двух стран довольно тесно переплетены, американский бизнес принимает активное участие в российской экономике. И именно в этом я вижу надежду. Экономические связи должны заставить политиков задуматься, трезво взглянуть на весь спектр российско-американских отношений, заняться поиском путей взаимовыгодного сотрудничества, выхода их тупиков.

– Вы полагаете, что бизнес может повлиять на политику?

– Именно так, только бизнес и может повлиять на политику. Политика разъединяет людей, бизнес объединяет. Понимаете, в краткосрочном плане политика сильно влияет на бизнес, мы это наблюдаем повсеместно, но в долгосрочном – экономические соображения рано или поздно обязательно повлияют на политику.

– Вы так уверенно говорите, потому что, по сути, все восемь лет этим и занимались, возглавляя Американскую торговую палату в России, так?

– Ну, во всяком случае, мы старались. Самой трудной задачей было выстраивать комфортные условия для развития бизнеса в рамках той политической реальности, в которой мы находимся. Своим главным достижением считаю то, что палата продолжает свое дело, что американские компании успешно работают в России, и бизнес их растет.

Когда в ноябре 2013 года я приступил к обязанностям президента палаты, то и представить не мог, что буквально через несколько месяцев отношения между Москвой и Вашингтоном из-за событий на Майдане так обострятся, что против России будут введены санкции. "Как быть в возникшей ситуации?" – вот мысль, которая мучила меня постоянно.

Перво-наперво надо было помочь американским компаниям разобраться в сути санкций. Оказалось, что они не запретительные, то есть вопрос не стоял "собирайтесь и уходите". Речь шла о разного рода ограничениях, то есть началась жизнь в условиях новых жестких правил. Причем, жизнь изменилась в худшую сторону даже на эмоциональном уровне. Накал антиамериканских настроений в обществе достиг своего пика, пожалуй, в 2015-2016 годах. На личном уровне никакого давления я не ощущал, но на деловом – да. К счастью, дело тогда не дошло до демонстраций с лозунгами "Yankee go home!", но чего стоит, например, история со 150 ресторанами McDonald’s, куда вдруг нагрянули инспекторы и принялись придираться там ко всяким мелочам. Эта акция была, по меньшей мере, странной. McDonald’s – самая глубоко локализованная американская компания в России, 95% ее продукции производится внутри страны. Они платят такие налоги, что каждый год можно восстанавливать по одному Крыму! Впрочем, тогдашний глава компании мне рассказывал, что накануне рейдов его предупредили, чтобы он не особо беспокоился: мол, все это несерьезно и ненадолго. Иными словами, появление инспекторов было демонстративным, чтобы потрафить антиамериканским настроениям населения.

– В каких отраслях американские компании занимают сейчас в России лидирующие позиции?

– На рынке бытовых товаров, безалкогольных напитков, еще недавно они лидировали и в энергетике, но, введя санкции, правительство США ограничило тут поле деятельности для американских энергетических компаний. Вот почему, когда меня спрашивают: "Кто главный конкурент американских компаний в России: немцы, китайцы, японцы?", я отвечаю: "Американское правительство!"

– Чем для вас стала история с Майклом Калви?

– Напоминанием того, что карательная система времен Советского Союза не до конца ушла в прошлое в современной России. Это, фигурально выражаясь, нам всем погрозил пальцем с того света Иосиф Сталин. Дело Baring Vostok стало настораживающим сигналом для частных инвесторов, которые хотят прийти на российский рынок и вкладывать средства в малые предприятия, в стартапы: будьте осторожны, вы можете попасть за решетку ни за что, ни про что, буквально из-за коммерческого спора. Это дело Baring Vostok повысило риски, которые они должны теперь учитывать при принятии решений.

Конечно, мы не стояли в стороне, пытались повлиять на ситуацию, помочь Калви и его коллегам в том положении, в котором они оказались. Нашу озабоченность разделяли и Александр Шохин – глава РСПП, и Борис Титов – уполномоченный по защите прав предпринимателей, и министры правительства РФ, и другие российские чиновники, связанные с бизнесом.

История Майкла Калви стала достоянием гласности лишь потому, что речь шла о крупном иностранном инвесторе. А сколько таких историй происходит изо дня в день в России. Дело Калви прозвучало так громко, потому что коснулось иностранного инвестора, но 99,9% похожих историй связаны с россиянами. Поэтому основной мой посыл: "Не пользуйтесь Уголовным кодексом для решения хозяйственных вопросов и очень бережно относитесь к частной собственности. Освоив эти две истины, вы очень много сделаете для улучшения инвестиционного климата в России".

– Давайте немного пофилософствуем. Социализм, как известно, приказал долго жить, по крайней мере, формально, в 1991 году, когда город Ленинград был переименован в Санкт-Петербург. Капитализм – в 2008 году, когда Lehman Brothers полетел в тартарары. Какое общество нас ждет впереди?

– С банкротством Lehman Brothers капитализм все-таки не умер, у него случился приступ, его мощно ударило. Однако капитализм, в отличие от социализма, постоянно демонстрирует свою жизнестойкость, способность обновляться. Он, конечно, уже не тот – хищный и грубый, – что был в самом начале, на заре своего возникновения. Вообще любая крайность – чистый капитализм или чистый социализм – не отвечает нуждам человека. Общество будущего, скорее всего, будет чем-то средним между капитализмом и социализмом, взяв от каждого строя все лучшее. Но что, по-моему, останется незыблемым, так это частная собственность. Потому что частная собственность – это, прежде всего, ответственность. Если ее нет, то происходит то, что было в России в советское время.

– Вы возвращаетесь в Штаты. Друзья, коллеги определенно будут спрашивать, ну, как там в России? Что вы им ответите?

– В России много лучше, чем вам кажется, но все же хуже, чем могло бы быть.