Режиссер Александр Федоров
— об эпидемиях у индейцев и карантине в Перу
Ольга Цынская
Режиссер-документалист Александр Федоров ездит по далеким и небезопасным уголкам планеты в поисках сюжетов для фильмов. В интервью РИА Новости он рассказал о путешествии в джунгли Амазонки, о том, как там индейцы переживают эпидемии, чем карантин в Перу отличается от самоизоляции в России, с какими трудностями столкнулись наши туристы вдали от родины и как им удалось добраться до Москвы.
Уже несколько лет я путешествую по миру. Снимаю исчезающие культуры и труднодоступные районы.
Туда вряд ли рискнет отправиться адекватный человек — понимая, насколько это опасно. В 2017 году с журналистом Леной Срапян мы оказались на Амазонке.
Это была параллельная вселенная: шаман, имитирующий сцену охоты с помощью природного галлюциногена; племена индейцев, убивающие всех, кто нарушит границу их территории, обозначенную скрещенными копьями на тропах.
Вернувшись в Москву, я организовал фотовыставку амазонского племени ашанинка.
И решил, что обязательно снова отправлюсь в экспедицию в Перу — снять об индейцах документальный фильм. Мне очень захотелось показать миру их философию, которая называется kametsa asaiki и учит правильно жить вместе, решая проблемы словесно, без конфликтов.
Амазонка для меня — место священное.
В первую очередь там поражают жители: у них совершенно другое мышление. Например, они считают, что еда меняет тело, и не только физическое.
То есть если ты ешь местные блюда — ты амазонец, а как только попробуешь бургер, сразу становишься европейцем.
Еще интересна их политика — делиться друг с другом.
Все это часть философии kametsa asaiki, правильной жизни. И если не следуешь ей, то ты — не свой. Когда привозишь им подарок, автоматически становишься своим, ведь ты же поделился с ними. В ответ с тобой обязательно поделятся едой.
В племени нет понятия «цена»: независимо от того, сколько стоит айфон, — еда ценится дороже.
Конечно, европейцам сложно это понять, ведь мы живем совсем по другим правилам и законам. За этим очень интересно наблюдать, и нам точно есть чему у них научиться.
Индейцы Амазонки очень тяжело переживают любые болезни.
Когда-то на их территорию завезли сифилис, холеру, брюшной тиф, туберкулез, гепатит. И у местных не было ко всему этому иммунитета. Поэтому там панически боятся любой новой инфекции. В том числе и коронавируса.
Интуитивно они понимают: чтобы не допустить эпидемии, не нужно пускать чужаков. Из-за этого мне в этот раз не удалось снять ни единого кадра для фильма. Решили вернуться туда осенью, когда мы всем миром победим пандемию.
Единственное, что я успел записать, — интервью с антропологом, автором книги о племени ашанинка, и их философию жизни.
Индейцы пережили очень жестокую гражданскую войну и, чтобы никогда больше такого не испытывать, создали философию, в которой нет места злу и жестокости.
Я хочу показать свой фильм об этом всем. Может быть, и мы наконец поймем, что любые вопросы можно решить переговорами, а не войной.
Карантин в Перу ввели моментально.
Вечером накануне выступил их президент, и уже с утра запретили любые перемещения жителей и транспорта по городу и между провинциями. Туристам это создало множество проблем.
Например, если ты поселился в каком-то отеле на одну ночь, планируя на следующий день перебраться в другой, — уже не получится. Тем более уехать в другой город.
Мне повезло, если так можно выразиться. В момент объявления карантина я уже находился в столичной гостинице, причем на карантине.
В джунглях Боливии умудрился подхватить лихорадку денге. Занес инфекцию, расчесав укус комара. Я остался там же, где жил, притом что многие отели закрылись вообще или не селили новых постояльцев.
Не скажу, что повсеместно царила атмосфера страха, но люди были очень напряжены.
Город, границы контролировали военные и полиция. Увидеть на улице перуанца без маски было невозможно. Ввели комендантский час: с 18:00 до пяти утра.
В остальное время можно выйти только в магазин или аптеку, на один час. Позже еще больше ужесточили правила: выход один день — мужчинам, в другой — женщинам, в третий — никому.
Иностранку арестовали за «проявление на улице симптомов коронавируса».
Чихнула или кашлянула, наверное, а тепловизорами оснащены не все полицейские и военные.
В одном хостеле у постояльца обнаружили коронавирус, там всех закрыли в своих комнатах на три месяца с правом выхода на один час в день — реальная тюрьма! А вокруг хостела повесили ленту с черепом и костями!
Добраться до родины всем нашим туристам, оказавшимся в Перу, помогло российское посольство, за что мы очень признательны.
Конечно, было и недовольство, и немного паники. Пугала неизвестность. В Москве практически все написали благодарность ребятам из посольства.
Сейчас в самоизоляции обдумаю проекты документальных фильмов о России, давно об этом мечтал. Хочу снять ленту о якутском кинематографе — Сахавуде.
Сделать серию картин о музыке разных национальностей — в Туве, Дагестане и Мордовии.
А осенью планирую все-таки вернуться на Амазонку, к племени ашанинка.
