Анча Баранова: COVID-19 передается даже при обычном дыхании

Россия, как и большинство стран мира, ввела ограничительные меры около двух месяцев назад, идет гонка за лекарством от COVID-19 и вакциной, а обычные люди пытаются найти средства защиты от вируса. Над какими лекарствами работают медики, как COVID-19 влияет на мозг и легкие, почему не надо бегать по этажам в многоквартирном доме, как сделать "летнюю" маску самостоятельно, рассказала корреспонденту РИА Новости Наталье Парамоновой профессор Школы системной биологии GMU (США) Анча Баранова.

— Многие люди считают, что они уже перенесли коронавирус и теперь могут выходить из дома, а не сидеть взаперти. Остается вопрос, если часть действительно переболела и не заметила, то почему все-таки начался такой вал заболевших?

— В России живет около 150 миллионов человек, и представить, что большая часть из них уже переболела, съездив на Новый год в Италию, довольно сложно. Какое-то количество незаметно переболевших людей есть, но это капля в море по сравнению с общим населением. Люди подхватывают инфекции в путешествиях, самолетах и в новых для себя местах. Однако не факт, что кашель, даже если он с вами приключился в Италии, был из-за COVID-19. Узнать мы это сможем только по новому тесту на антитела, который будет выявлять, имеются ли вирус-нейтрализующие антитела на этот конкретный коронавирус у конкретного человека.

Факт в том, что количество не переболевших в настоящий момент значительно больше, чем количество переболевших. Сколько людей из Москвы за предыдущие три месяца были в Италии? С одной стороны, довольно много, но по сравнению с общим населением района это очень маленький процент.

— Опять же в самоизоляции люди стали бегать по лестницам в подъезде, чтобы обеспечить себе физическую нагрузку. Как вы думаете, стоит это делать?

— Я бы не стала, все-таки в подъезде живет масса людей. Если кто-то чихнул на лестнице, а вы там потом пробежали? Или вы — бессимптомный носитель — пробежались, а потом туда же старушка вышла за хлебом? В респираторе, наверное, можно бегать, но вряд ли вам это понравится.

— Появилась информация, что в местах общего пользования будут установлены приборы для обеззараживания. Насколько это уникальная система и что есть уже сейчас?

— Есть такие приборы, они не популярны в США, а в России популярны. Это очистители-ионизаторы воздуха. Они прокачивают через себя воздух, внутри стоит воздуходувка, которая ионизирует пыль и капли влаги, а перед этой воздуходувкой стоят пластины, на них поступает ток, и эти пластины притягивают к себе зараженные пылевые частицы, и частицы на этих пластинах оседают. Таким образом, воздух очищается.

Частицы, которые содержат вирусы, и капли влаги с вирусами тоже прилипают к пластинам, и вирус разрушается. Однако очищать воздух в квартире имеет смысл, когда в квартире есть источник заразы, то есть больной COVID-19. Такие же приборы стоит использовать и в местах общественного пользования. Что-то подобное стояло в общественной корейской бане (В Вашингтоне. — Прим. ред.), пока ее из-за коронавируса не закрыли.

— В России в аптеках нет масок, люди их сами начали шить, как ситуация с этим обстоит в США?

— В США тоже масок нет, но шить никто не будет — американцы не умеют шить. Но есть очень простой способ. Можно замотать лицо шарфом, будет та же самая маска. Сейчас теплеет, можно воспользоваться платком, в платок положить несколько салфеток, и это будет работать не хуже, чем стандартная медицинская маска. Конечно, это не респиратор, то есть намного хуже, чем респиратор, но как стандартная медицинская маска сработает. Есть также рекомендации носить защитные очки, потому что сейчас уже понятно, что вирус проникает через глаза тоже.

— Появились прозрачные маски, которые опускаются на лицо, как забрало у рыцаря. Как они работают?

— Лучше, чем ничего. Прежде всего такие маски вообще не защищают от аэрозоля. Прозрачные забрала не фильтруют ничего. Но хотя бы представляют из себя механическую преграду при кашле.

— Что еще стало понятно про COVID-19 за время пандемии?

— Заразность вируса зависит от его концентрации. Лучше ходить в большие магазины, там большой объем воздуха и вероятность подхватить вирус меньше. С другой стороны, аэрозоль, насыщенный вирусом, при чихании без маски распространяется на большое расстояние и оседает на полках магазинов. Поэтому важно помнить, что мы только снижаем риски, а не находим волшебный способ не заболеть.

Вирус передается не только при кашле и чихании, но также при обычном дыхании. Описан очень яркий случай. В начале марта в штате Вашингтон, когда еще не везде объявили карантин, собрался на репетицию хор. Никто не кашлял, просто пели хором полтора часа, потом разошлись: из 140 человек заболело 45. Был один бессимптомный носитель, который со всеми вместе пел, и хор заболел.

Стало понятно не про само распространение, а про людей, которые распространяют. У людей с COVID-19 уровень производства вируса может очень сильно отличаться, и это не очень зависит от симптомов. Есть люди, которые болеют чуть-чуть, но при этом они выделяют огромное стратегическое количество вируса. C другой стороны, есть люди, которые болеют тяжело, и на последних стадиях они уже мало распространяют вирус. Заразность человека для окружающих не зависит от того, как сильно он кашляет, поэтому крайне важно выявлять бессимптомных носителей, они вносят непропорционально большую нагрузку в эпидемию. Карантинные меры как раз и направлены на то, чтобы снизить передачу от бессимптомных, так как те, кто сильно болеют, те и сами дома сидят.

Другая важная новость поступила, что люди, которые избавляются от заболевания, могут продолжать распространять вирус, если симптомов у них уже нет. В этом большая разница с гриппом. При гриппе часто симптомы еще есть, а больной уже не инфекционен.

С этими наблюдениями и связано предположение о том, что возможно повторное заражение. Однако у нас нет данных, которые указывали бы, что повторный вирус у этих людей оказался какого-то другого штамма, ведь теоретически второй раз, просто по статистике, должен прийти хоть чем-то отличающийся вирус. Если же обнаруживается тот же самый вирус, что и был, то вернее предположить, что это старый, еще не до конца истребленный нашим собственным организмом штамм.

Кроме того, стало ясно, что одного негативного теста недостаточно, даже двух недостаточно, чтобы выпустить переболевшего из карантина. Сейчас в Китае и Корее принята следующая процедура, чтобы убедиться, что человек вылечился. Первый тест проводят через неделю после избавления от симптомов, потом еще один тест — в другой день, а потом еще один спустя несколько дней. Если три теста отрицательные, то человека можно признать здоровым. В противном же случае мы будем видеть вот эти случаи якобы повторного заражения — и если человек все это время сидел в карантине и никуда не выходил, откуда у него новый вирус взялся? Скорее всего, это все тот же вирус, просто он мог притихнуть, а потом снова активироваться.

В случае же Европы и США, где нехватка тестов, такая технология пока не применяется, потому что нужно потратить три теста на выписку одного пациента. В этих странах пока выписывают по одному негативному тесту.

— Судя по новостям, основные препараты, которые помогают при COVID-19, это препараты против малярии или глистов. Почему из множества препаратов начали именно их тестировать?

— История с испытаниями лекарств против коронавируса начиналась в Китае, там была тяжелая ситуация и людям давали все, чтобы достигнуть хоть какого-то результата. Кому именно пришла в голову мысль попробовать хлорохин, установить сложно. Кроме хлорохина, испытывался целый ряд препаратов: давали противогриппозные препараты, статины (Фармацевтические препараты, призванные бороться с высокими уровнями холестерина (холестерола) в крови человека. — Прим. ред.) и комбинации против ВИЧ. Что-то из них помогало, но очень незначительно, поэтому от применения этих препаратов быстро отказались. А препараты хлорохинового ряда остались.

Препараты хлорохинового ряда применяют во Франции уже довольно широко, на прошлой неделе сообщили о том, что ивермектин также может помочь — по данным, полученным на культуре клеток. Теперь этот препарат будут тестировать на людях.

Ивермектин, по сравнению с хлорохинами, более безопасный препарат с широким терапевтическим окном. Однако есть и проблема: в пробирке-то он классно работает, но не исключено, что для выраженного противовирусного эффекта человеку надо съесть этого препарата так много, что это ему физически не по силам. В ближайшее время это станет ясно.

— Почему страны тестируют одни и те же препараты, можно в одной сделать тест и запустить в других лечение?

— Каждая большая страна прежде, чем выпускать протокол лечения, делает свои клинические испытания препаратов. Это бизнес — одни препараты вытесняются другими просто на основе рекламы и других способов маркетинга, поэтому государства ставят на пути такого входа на рынок специальные ограничения. Любое государство, не только Россия или США.

— Какие сейчас препараты применяют для лечения COVID-19 в мире?

— Давайте все препараты разделим на две группы: с одной стороны, препараты противовирусные, среди них есть хлорохин, гидроксихлорохин, мефлохин в России. На подходе еще два препарата — ивермектин и индометацин — он тоже должен испытываться.

Однако уже есть препараты, использование которых вот-вот прекратится. Результаты их применения меньше, чем побочные эффекты. Так, скорее всего, уйдут из практики противокоронавирусной терапии комбинации против ВИЧ, рибавирин и препараты интерферона. Они еще есть в рекомендациях, но уже понятно, что они особо не помогают.

Допустим, проблема интерферона в том, что у него очень маленькое окно возможности при таких инфекциях, как "наш" коронавирус. Интерферон эффективен в начале развития заболевания, когда человек только почувствовал, что у него горло запершило. Однако в этот момент никто не угадает без теста, есть ли у человека коронавирус. На поздних стадиях заболевания, когда уже пневмония, одышка и температура, интерферон применять не только поздно, но и вредно.

Вторая группа — это препараты, что действуют на хозяина, то есть на нас. Препараты, которые, может быть, и не влияют на репликацию вируса. Нужно сказать, что коронавирусная инфекция по своему течению — это инфекция острая, в конце этого заболевания всегда происходит излечение. Мы с ней точно справимся, если, конечно, выдержим напор вируса.

Чтобы помочь организму продержаться, у нас в арсенале разные средства воздействия на организм. В том числе хорошо известные нам лекарства для сбивания температуры, лекарства от кашля и так далее. Они применяются в других похожих ситуациях и помогают человеку дожить до того момента, пока вирус не будет вычищен из организма антителами.

В случае с коронавирусом можно применять специфические препараты против воспаления, в том числе очень сильные — так называемые моноклональные антитела. Они очень точно работают, отключают конкретные рецепторы или лиганды (Химическое соединение, которое формирует связь с участком рецептора. — Прим. ред.). Против всех этих вещей у нас есть моноклональные антитела, которые придуманы, в частности, для больных с артритом, астмой, другими хроническими заболеваниями. Их уже сейчас используют, чтобы сбивать силу цитокинового шторма (Потенциально летальная реакция иммунной системы. — Прим. ред.) у коронавирусных тяжелобольных.

Опрос

Как вам на самоизоляции?

Невыносимо

24.3%

Терпимо

36%

Мне нравится

11.9%

Я работаю, так что не чувствуется самоизоляции

27.8%

Проголосовать

Проголосовали:286040

6 апреля 2020, 10:40

— Что стало ясно про последствия коронавируса?

— Были исследования, которые были проведены на людях после первого коронавируса SARS. Новый вирус не сильно отличается от него по клинической картине, просто более длинный инкубационный период, тяжелая форма протекает похоже. Так вот, люди после этого, первого, SARS чувствовали себя не очень хорошо. У них надолго остались последствия для здоровья, а потом многие из них так никогда и не вышли на работу, и качество жизни у них в среднем ниже, чем у их не переболевших сверстников — здоровье ухудшилось.

Сейчас мы видим похожую историю. У людей после тяжелой формы коронавирусной инфекции, не у всех, но у некоторой части снижается жизненная емкость легких. Молодые люди марафон не могут больше бегать, а более пожилые люди одышку испытывают, когда по лестнице поднимаются. Опять же не у всех, а только у тех, кто перенес тяжелую форму, и даже в этом случае не у всех, а только у тех, кому особенно не повезло.

Также у больных с тяжелым течением COVID-2019 имеется много неврологических симптомов. Например, у людей пожилых с тяжелым течением болезни бывает симптом спутанности сознания и дезориентация. Способность вируса вызывать нейровоспаление сомнений не вызывает. Как долго оно может длиться и как закончится, пока не ясно. Больные сообщают, что даже после того, как они выписаны из госпиталя, остаются усталость и туман в голове.

Такие возможные осложнения означают, что людям после COVID-19 нужна реабилитация. В медицине всегда было понятие реконвалесценции. Оно означает период, когда человек переболел, а потом начал выздоравливать, и это был довольно продолжительный период. Считалось, что ты должен в сберегающем режиме работать, себя беречь, на курорт поехать, на воды. Сейчас понятие "период реконвалесценции" оказалось из медицинской практики отчасти вытесненным. Считается, что раз у тебя вируса нет, то сразу можно на полную работать и всякую другую лямку тянуть. Но нет. После коронавируса так не выйдет, точно нужна реабилитация.

— А сколько времени должна идти реабилитация?

— Мы не знаем, потому что пока есть данные по выписанным пациентам по Китаю и Гонконгу. В Европе выписанные есть, но по ним данных нет, потому что в Европе другие задачи сейчас.

Врачи сейчас не занимаются восстановительной медициной, они занимаются оказанием скорой медицинской помощи, то есть спасают людей. А те, кто спасены, они восстанавливают себя в самостоятельном режиме. Степень восстановления организма будет зависеть от того, насколько люди за собой следили и не перенапрягались. Первый этап, первые дни и недели крайне важны, как после инсульта. Научные статьи на эту тему появятся лет через пять, а реабилитироваться после COVID-19 надо уже сейчас.

— Что нового стало известно про сам вирус?

— Например, есть совсем новые данные из научных статей, которые еще не описаны на пациентах. У биологов появилось подозрение, что вирус активно вмешивается в метаболизм гемоглобина, он "отдирает" железо от гемоглобина и таким образом усиливает свои возможности реплицироваться (Размножатьс. — Прим. ред.) При этом, естественно, происходит гипоксия — кислородное голодание тканей. И повреждение легких от коронавирусной инфекции происходит не только потому, что вируса много, а еще и потому, что вирус постарался себе все железо "забрать".

Это пока шаткие научные гипотезы, которые надо подкрепить клиническими данными. Например, надо сравнить течение инфекции у людей с легкой степенью анемии, то есть они в обморок не падают, но и излишков железа у них нет, и тех, у кого гемоглобина, наоборот, очень много.

— Еще говорят о том, что детям коронавирус не страшен, хотя есть статистика по детским смертям.

— Как правило, дети болеют мягко или вообще бессимптомно, и чаще их заболевание проявляется лишь симптомами со стороны ЖКТ, однодневная диарея или однократная рвота, которые педиатрами часто не воспринимаются как коронавирус или вообще не попадают во внимание врача. Но после такого эпизода, поноса "из-за ничего", дети могут и дальше бессимптомно носить вирус и приносить его родителям. Я из окна (в Вашингтоне) вижу, стайки детей бегают и играют. Конечно, это способ распространения инфекции. Детям трудно запретить общаться, если они в соседнем дворе. Невозможно практически. Каков тут выход — непонятно, но это точно не есть хорошо.

Были сообщения, что дети умирали от коронавируса, это, конечно, ужасно. Но это не делает статистики, есть дети разные, например, дети с врожденным или приобретенным иммунодефицитом, таких детей немало. И, конечно, некоторых детей с иммунодефицитом вирус может убить, но это не значит, что то же самое на всех детей распространяется.