«НАС ИЩУТ ПОВСЮДУ»
Репортаж с новой подлодки, которую Запад считает главной угрозой
Андрей Станавов
«По пеленгу 300, шум винтов, контакт классифицирую как торпеды. Идут на нас», — короткий доклад гидроакустика взрывает тишину центрального поста. По отсекам разлетаются отрывистые команды, гремят люки, слышен топот ботинок. Огромная атомная лодка стремительно ложится на боевой курс и начинает маневр уклонения. Командир доволен: увернуться успели, оценка за тренировку — отлично.
В преддверии Дня подводника корреспондент РИА Новости поднялся на борт многоцелевого крейсера «Северодвинск», пообщался с экипажем и выяснил, почему корабли проекта 885 так сильно не любят на Западе.
Телохранители «Бореев»
Быстрые, малошумные и крайне «неудобные» для противника — по мнению эксперта вашингтонского Центра стратегических исследований Эндрю Метрика, один «Ясень» может парализовать работу всего Бремерхафена — главного для США порта высадки в Европе.
Внешне крейсер подкупает обтекаемыми обводами ограждения боевой рубки — он словно создан для того, чтобы бесшумно скользить под водой. В сравнении с массивными и угловатыми стратегическими «Бореями» его корпус выглядит неожиданно узким и компактным. Впрочем, внешность обманчива. В недрах корабля бьется атомное «сердце» на тепловых нейтронах мощностью 250 тысяч лошадиных сил. Под водой силовая установка разгоняет лодку до 31 узла (57 километров в час).
После пронизывающего морозного ветра, буквально сдувающего с верхней палубы, тесные отсеки «Ясеня» кажутся спасительным убежищем. Впрочем, ненадолго.
Не успев сделать и пары шагов, зарабатываю болезненную шишку на лоб.
— Голову берегите! Сильнее пригибайтесь, — запоздало советует сопровождающий старшина.
— С моим почти двухметровым ростом только в подводники, — неловко пытаюсь отшутиться я, но получаю совершенно серьезный ответ:
— У нас служат люди и повыше. Дело привычки.
Минуя многочисленные люки, трапы и боковые ответвления, наконец добираемся до центрального поста. Это «мозг» подводного крейсера.
Именно отсюда им управляют в походе и бою. По сравнению со «стратегами», «Ясень» более маневренная и скоростная лодка, требующая от экипажа хорошей реакции, а от командира — умения мгновенно принимать решения.
«Наша главная задача — охранение стратегических ракетоносцев, которые держат в страхе дальние рубежи, — рассказывает РИА Новости командир корабля капитан первого ранга Роман Санатарчук. — Обеспечиваем их боевую устойчивость. По аналогии с авиацией, они — тяжелые бомбардировщики, а мы истребители прикрытия и штурмовики в одном флаконе. Если противник решит оскалить зубы, можем сами подойти и нанести удар высокоточным оружием — крылатыми ракетами «Калибр».
По словам командира, прятаться от чужих «глаз» и «ушей» с каждым годом становится сложнее — НАТО совершенствует комплексную противолодочную систему наблюдения, с норвежских аэродромов все чаще взлетают новейшие патрульные самолеты Boeing P-8 Poseidon. Запад пока еще очень плохо знает характеристики «Ясеней», поэтому пытается держать их на особом контроле.
«Нас опасаются не просто так, — отмечает командир. — У этого корабля очень низкая шумность, гораздо ниже, чем у большинства иностранных конкурентов. Крылатое оружие позволяет работать с больших дистанций, потенциальные цели обнаруживаем гораздо раньше, чем они нас. Кроме того, лодку скоро будут модернизировать под гиперзвуковые ракеты. Это серьезно расширит возможности».
Роману 39 лет. «Северодвинском» он командует с января. Командиром подлодки мечтал стать с детства. До этого с 2002-го служил на многоцелевых атомоходах проекта 671РТМ «Щука-Б», затем на знаменитых «убийцах авианосцев» проекта 949А «Антей». На головной «Ясень» пришел три года назад. Старшим помощником. Говорит, здесь все совсем по-другому: много новой автоматики и радиоэлектроники, более комфортные бытовые условия и обитаемость, удобней бороться за живучесть.
Насморк и пробоины
Примечательно, что «Северодвинск» стал первой подлодкой в истории российского флота, на которой всплывающую спасательную камеру испытали с людьми внутри. В ноябре 2014-го АПЛ стабилизировали под водой на глубине 40 метров, после чего ВСК с командой испытателей из пяти человек успешно отделилась от корабля и поднялась на поверхность.
Как на всех боевых кораблях, организации борьбы за живучесть здесь подчинено все. Тренировки по заделыванию пробоин и тушению пожаров проводят практически ежедневно. Разбуди любого подводника среди ночи, он мгновенно отрапортует, как себя вести в случае ЧП, где искать протечки и как накладывать на них пластыри.
«У нас боевой корабль, поэтому устранению повреждений уделяем особое внимание. Место поступления воды обычно объявляют по громкой связи, туда сразу же прибывает аварийная партия, — объясняет главный корабельный старшина Максим Грипич. — Начинаем бороться за живучесть. Это главная задача всего экипажа вне зависимости от должностей. Я вот техник-электрик, но в случае аварии у меня другие обязанности — спасать корабль и людей».
Обнаружить пробоину и добраться до нее часто очень непростая задача. Корпус длиной 140 метров разбит на восемь отсеков — главный командный пункт, торпедный, жилой, электромеханический, ракетный, реакторный, турбинный и отсек вспомогательных механизмов. Все это «хозяйство» поделено на множество палуб и уровней — настоящий железный город.
Впрочем, в дальнем походе опасности могут подстерегать подводников не только извне. К примеру, если на берегу какая-нибудь вирусная инфекция в худшем случае чревата осложнением, больничным и госпитализацией, то в замкнутом пространстве на глубине она способна уложить в койки весь экипаж и полностью лишить корабль управления.
«Для инфекционных больных, представляющих угрозу остальным, имеется специальный изолятор с отдельным санузлом, — начальник медицинской службы «Северодвинска» Дмитрий Бабанов открывает люк в небольшое помещение с койками. — Сейчас тут живу я — начмеду отдельная каюта не положена. Понадобится — освобожу для больного, а сам перееду на его место».
К счастью, по словам Бабанова, сталкиваться в море с тяжелыми инфекциями ему пока не приходилось. Как правило, его работа заключается в рутинных осмотрах моряков между вахтами и периодических консультациях. Самые распространенные жалобы — простудные заболевания и приступы зубной боли.
«У меня экипаж — около 70 человек. Каждого знаю. Чаще всего приходят с обычным ОРЗ — кто-то поспал в тепле, вспотел, заступил на вахту, попал под вентиляцию, продуло, — рассказывает начмед. — Это не вирус, поэтому большого распространения нет. Максимум пять-шесть человек заболеют. Мы их просто отселяем в отдельную каюту и лечим симптоматически. Если доходит до бронхита, назначаю антибиотики. На борту есть все необходимые медикаменты и аппаратура для диагностики: рентген-аппарат, электрокардиограф, дефибриллятор, барокомплекс для лечения отравлений угарным газом. Даже несложный клинический анализ крови можем сделать. Коронавируса у нас пока, к счастью, нет, видимо, в этих широтах он замерзает».
Самый серьезный эпизод в практике Бабанова — моряк с острой почечной коликой. До берега было далеко, поэтому срочные меры принимали на месте — в корабельной амбулатории. Камень в итоге вышел, приступ купировали. Если бы лекарства не подействовали, потребовалось бы всплывать и решать вопрос с экстренной эвакуацией, что тоже не всегда возможно.
Три месяца глубины
По словам командира, крейсер часто и надолго уходит в море. Только за минувший год он суммарно провел в походах около 150 суток. Атомный реактор и автономные системы жизнеобеспечения позволяют «Ясеню» месяцами находиться на глубине, оставаясь незамеченным.
Сама же лодка при этом все отлично «видит» и «слышит» благодаря огромной сферической носовой антенне гидроакустического комплекса (ГАК). Из-за внушительного диаметра антенны торпедные аппараты на «Ясене» с носа перенесли во второй отсек и разместили по бортам «веером» — решение, беспрецедентное для отечественного кораблестроения. Как упоминалось выше, кроме мин и торпед, подлодка несет восемь вертикальных шахт с крылатыми ракетами — наряду с «Калибрами», в них также можно загружать сверхзвуковые противокорабельные «Ониксы».
Впрочем, самое главное и секретное оружие «Северодвинска» — его экипаж. Месяцы непрерывного патрулирования под водой требуют от людей колоссальной выдержки и работоспособности. Особенно это непросто с психологической точки зрения.
«Под конец обычно чувствуется напряжение. В свободное от вахт время стараемся чаще разряжать обстановку, шутим, устраиваем всякие безобидные розыгрыши, — рассказывает командир. — К примеру, можем отправить неопытного матроса в какой-нибудь дальний отсек якобы сделать флюорографию. Он полдня проищет, возвращается ни с чем. Такой вот добрый морской юмор, все улыбаются, настроение поднимается. В каютах есть телевизоры, показываем фильмы из цифровой кинобазы. Устраиваем коллективные просмотры».
Кормят на крейсере хорошо, кто-то говорит, что даже лучше, чем на надводных кораблях. Два кока, четырехразовое питание и довольно разнообразное меню. За обедом каждому подводнику ежедневно наливают по сто граммов красного сухого вина.
«На первое у нас супы, расписываем по меню-раскладке на неделю и готовим, — рассказывает РИА Новости кок-вестовой старший матрос Фанур Газизуллин. — На второе обычно гарнир, мясо, курица или рыба. Жарим, варим или под овощами запекаем. Всегда на столе салаты двух видов. На завтрак чередуем: каша, чай, кофе, творог, бутерброды с сыром и колбасой. Кофе сами варим. Когда в море выходим, ко всему этому добавляется вечерний чай, начинаем готовить выпечку — пирожки, пиццу, блины, оладьи».
Фанур родом из Башкирии, готовить ему нравилось с детства. Отучился на повара-кондитера четвертого разряда, какое-то время работал в кафе. На подлодку пришел четыре года назад, утверждает, что списываться на берег пока не планирует — все устраивает. На фотосъемку кок соглашается неохотно — заметно нервничает. На вопрос, в чем дело, смущенно объясняет, что не смог сегодня найти свой фирменный поварской колпак:
— Как сквозь землю провалился!
— Сквозь воду, — аккуратно поправляю его я.
Фанур улыбается и показывает на часы. Скоро на «Северодвинске» обед, а значит, время на общение с прессой у кока истекло.
Ему нужно досыта накормить 70 человек, без жизненной энергии которых даже самый совершенный и вооруженный подводный крейсер в мире превратился бы в бесполезную груду металла.
