Страшные муки "заложников" в дельфинариях — спасения нет

МОСКВА, 26 дек — РИА Новости, Мария Марикян. В Башкирии разгорелась нешуточная дискуссия: местный предприниматель собирается заняться дельфинотерапией, общественники возмущены. Они считают, что бизнесмен ради наживы хочет прикрыться социальным проектом. И этот случай не единичный. Во многих регионах активисты не только выступают против строительства новых дельфинариев и океанариумов, но и пытаются на законодательном уровне добиться полного запрета на отлов китообразных, эксплуатируемых в культурно-развлекательных целях. Этому способствовала нашумевшая история с "китовой тюрьмой" на Дальнем Востоке. Что терпят морские млекопитающие, которые раньше в день могли проплывать сотни километров, а теперь мечутся из угла в угол в закрытых хлорированных бассейнах, — в материале РИА Новости.

"Под вопросом"

Осенью в Уфе во время еженедельного "Инвестчаса" в горадминистрации бизнесмен предложил проект океанариума в парке "Кашкадан". Речь шла о четырехуровневом развлекательном комплексе с дельфинарием на 700 зрителей, аквариумами для пресноводных рыб, пятнадцатью террариумами и вольерами для крокодилов, черепах, питонов, анаконд. Плюс — тропический ботанический сад. В администрации инициативу приняли на ура.

Но активисты тут же возмутились и опубликовали петицию с требованием запретить строительство. Ее поддержали уже около 90 тысяч человек. Общественники объясняют: на фоне событий вокруг "китовой тюрьмы", когда морских млекопитающих незаконно выловили и собирались продать за рубеж, открытие новых океанариумов противоречит "российским и мировым тенденциям развития гуманного отношения к животным".

РИА Новости связалось с уфимкой Ольгой Маловицей, она рассказала следующее. В конце сентября состоялись общественные слушания по реконструкции парка "Кашкадан" и строительству океанариума. "Там нас вообще не услышали", — утверждает зоозащитница. Тогда активисты собрали под своим требованием подписи (более двух тысяч) и в конце октября направили в приемную главы республики. Назначили повторные слушания. Название проекта изменили: теперь вместо океанариума фигурирует "Научный экоцентр образования и абилитации в Уфе", где дельфинов будут использовать для терапии. Это общественников не устроило. Власти пообещали, что "прислушаются к их мнению".

В конце ноября глава республики пригласил для обсуждения нашумевшего проекта активистов, чиновников, врачей и матерей детей-инвалидов. По словам Ольги Маловицы, к консенсусу снова не удалось прийти. Активисты направили запрос в местный Минздрав, где ответили, что эффективность дельфинотерапии не доказана.

"Могу предположить, что заинтересованные лица пытаются под социальный проект замаскировать коммерческие интересы", — высказывает мнение Маловица.

В пресс-службе администрации Уфы агентству сообщили: "Центр абилитации пока в планах. Инвестору нужно пересмотреть проект. Все на стадии переговоров". И добавили, что вопрос о дельфинах после такой волны возмущения обсуждается.

Оставить в покое китообразных

Уфимский случай — не единичный. По всей стране зоозащитники борются со строительством новых дельфинариев и океанариумов. Активисты выступают вообще против добычи китообразных в учебных и культурно-просветительских целях. Соответствующая петиция размещена на сайте "Российской общественной инициативы". Под ней подписались уже более ста тысяч человек, поэтому ее обязаны рассмотреть. Голосование завершится 27 декабря.

Общественники просят исключить из федерального закона о рыболовстве китообразных. Также они добиваются того, чтобы ряд морских млекопитающих (а именно белуха, гринда, косатка, афалина, тихоокеанский белобокий дельфин) раз и навсегда вычеркнули из перечня видов, в отношении которых устанавливается "общий допустимый улов".

«

"Киты проплывают за сутки сотни километров, питаются различными морскими животными, имеют сложную социальную организацию, используют эхолокацию и многое другое, что невозможно сделать в ограниченных бетонных бассейнах, наполненных хлорированной водой", — приводят аргументы авторы петиции.

И предлагают альтернативу: желающие могут понаблюдать за ними в естественной среде обитания. "Такой природный туризм привлекает значительные рабочие места и инвестиции в регион и является образцом устойчивого природопользования".

"Животные страдают"

Почему общественники так категорично настроены против дельфинариев и океанариумов, РИА Новости поинтересовалось у экспертов.

Заместитель руководителя отдела мониторинга и изучения биоразнообразия "Центра морских исследования МГУ" Дмитрий Удовик объясняет, что китообразные во многом полагаются в своей жизнедеятельности на звук: "Они посылают звуковые волны в окружающую среду и улавливают те, что отражаются от объектов. Так, эти животные добывают себе пищу и в целом ориентируются в пространстве, как, к примеру, человек с помощью глаз. А содержание в неволе приводит к тому, что китообразные постоянно получают отраженный сигнал от стенок бассейна. Чем меньше бассейн, тем хуже".

Особенно тяжело морским млекопитающим во время перевозок. "В контейнере дельфин слышит самого себя. Представьте, если вам на голову наденут кастрюлю и вы в ней непрерывно будете кричать", — приводит сравнение Удовик.

Юрист ассоциации "Зооправо" Евгения Немцова считает, что передвижные дельфинарии, как и любая другая деятельность в сфере культуры, отдыха и развлечений, в которой используются животные в подобном формате, должны быть запрещены: "Объективно — технически невозможно предусмотреть и обеспечить все необходимые условия".

Как говорит Немцова, дельфину, например, нужно по меньшей мере 50 квадратных метров площади поверхности воды. Одному дельфину длиной до трех метров требуется бассейн объемом не менее 200 кубометров. Нормы утверждены в постановлении правительства.

"Такие громадные бассейны не обеспечить в передвижном формате. В итоге морские млекопитающие страдают, буквально задыхаются. Дельфины — социальные животные, поодиночке их держать нельзя", — подчеркивает Немцова. Чтобы представить чувства "заложников", собеседница дает аналогию: "Вас поместили в комнатку размером с туалет в поездах дальнего следования (с соответствующими запахом, "чистотой" и температурным режимом). И вот так их транспортируют неделями, изредка выпуская "погулять" в другой комнате размером с отсек плацкарта".

© РИА Новости / Евгений Одиноков

Перейти в медиабанк

Дельфин участвует в шоу в одном из дельфинариев в Крыму.

Удовик добавляет: цена за одного китообразного — десять миллионов долларов, а то и больше. Конечно, чтобы оправдать вложения, предприниматель пытается "выставить животное где угодно". К слову, в естественной среде обитания косатка живет до 40 лет, а в океанариумах — с трудом до двадцати пяти.

"Нулевой улов"

В океанариумах условия не лучше. Дмитрий Удовик отметил, что там смешанные группы китообразных вынуждены уживаться "в одном помещении", при этом "последствия могут быть непредсказуемыми". И приводит в пример историю косатки по кличке Тиликум — самец был причастен к гибели минимум трех человек. Одна из жертв — дрессировщица: в 2010 году во время представления Тиликум утянул ее в воду за волосы, и та захлебнулась.

«

"Даже в больших океанариумах они все равно постоянно получают сигнал о том, что находятся в замкнутом пространстве — слышат сами себя. Животное в непрерывном стрессе. Все это приводит к психологическим травмам", — говорит Удовик.

А самая большая проблема, которую всячески игнорируют, — этическая. При отлове взрослые самцы никому не нужны, берут только детенышей. "Могу объяснить на примере, как это происходило в Пьюджет-саунд (система заливов в штате Вашингтон. — Прим. ред.). Там при помощи динамита косаток загоняли в определенное место. В такие моменты самцы отходят в одно русло, показывают плавники, чтобы человек подумал, что именно там вся стая. Тем временем самки с детенышами уплывают в другое русло. Такое поведение говорит о том, что эти животные — высокосоциальные. Поскольку отловщики используют и лодки, и авиацию, они все это видят. Загоняют самок, изымают с помощью сетей их детенышей. А самки на этом же месте еще были две недели, — приводит жуткие подробности собеседник. — Порой в сети случайно попадают и крупные животные. Запутавшись, они не могут достаточно быстро освободиться из них и погибают. Это отловщики называют "нулевым уловом". По-хорошему они должны все это фиксировать. Но на деле происходит следующим образом: косаткам вспарывают брюхо, набивают его камнями, зашивают и сбрасывают в воду, чтобы не всплыла и ее не обнаружили. Подобные случаи замалчиваются, поэтому до сих пор нет статистики, скольких морских млекопитающих постигла такая участь".

Помимо этого, отловщики, получая квоту на добычу вдоль всего дальневосточного побережья, не спешат соблюдать правила. "Отлов производят обычно с одного места, потому что там им удобно. Есть места, куда косатки прибывают группами — их привлекает хорошая кормовая база. Детеныши учатся охотиться за рыбой. Там отловщики их и забирают. Подобное хищническое изъятие животных из одной группировки может привести к тому, что они рано или поздно попадут в Красную книгу. Скорее — рано", — заключил собеседник.

"Минус в квоте"

Замруководителя программы "Белуха — белый кит" Института проблем экологии и эволюции имени А. Н. Северцова РАН Дмитрий Глазов указывает, что отлов в культурно-просветительских целях в законодательстве прописан нечетко, поэтому и получается, что животные страдают из-за коммерческих интересов людей.

Глазов уточняет: вообще, в законе о рыболовстве отмечены четыре цели вылова. "Первая — коммерческая, когда рыбу, кальмаров и так далее отлавливают на продажу. Вторая по приоритетности — нужды коренных малочисленных народов. Третья — промысел в научных и учебных целях. Ну и четвертая — культурно-просветительская. Почему она попала в закон о рыболовстве — непонятно", — разводит руками он.

Только после "китовой тюрьмы" в законодательстве начались подвижки в защиту морских млекопитающих. "Одно из последствий этой истории — мораторий на их продажу и перемещение за границу, теперь Росприроднадзор не выдает разрешение, — продолжает эксперт. — Что касается условий жизни, мы от лица Совета по морским млекопитающим еще в 2014-м предлагали установить правила их содержания в неволе".

© Фото : ВНИРО

Выпуск белух в Японском море

Есть и другие проблемы. К примеру, известно, что китообразных вылавливают прежде всего на Дальнем Востоке. По словам Глазова, сейчас в регионе не хватает инспекторов, которые бы фиксировали, сколько животных "приловлено", а сколько погибло. Ведь сами отловщики вести учет "павших" не намерены — не хотят получить "минус" к квоте.

Глазов замечает, что пока о полном отказе от дельфинариев и океанариумов говорить не приходится. "Стадо, находящееся в разных уголках России, огромное, девать его некуда, животные уже адаптированы к неволе, выпустить их — значит обречь на гибель. Если теоретически косатки способны адаптироваться к новой жизни (хотя есть вероятность, что их не примут в стаю и они не смогут участвовать в размножении), то те же моржи, которых изымают детенышами, к дикой природе совершенно не приспособлены".

Другое дело — запрет на вылов и некомфортное, неправильное содержание. Поэтому на данном этапе, полагает специалист, необходимо обеспечить морским млекопитающим должный уход и приемлемые условия. А главное — закрепить все это на законодательном уровне.