Виктор Бут и его товарищ рассказали, что творится в спецтюрьмах США

МЭРИОН/НЬЮ-ЙОРК (США), 9 дек – РИА Новости, Евгений Беленький. Российский бизнесмен Виктор Бут, отбывающий 25-летний срок в США, и его бывший товарищ по заключению американец Френсис Шеффер Кокс рассказали корреспонденту РИА Новости о жизни и опасностях американской спецтюрьмы.

Тюрьмы, о которых не знал даже конгресс

Блоки коммуникационного контроля (Communications Management Unit, CMU) – специальные, полностью закрытые подразделения внутри тюрем для содержания осужденных по статьям, связанным с терроризмом. В США их всего два: один в иллинойской федеральной тюрьме Мэрион, в которой и содержится Бут, и еще один – в тюрьме Терра Хот в штате Индиана. CMU были созданы в 2006 году без утверждения программы конгрессом США, которое последовало только четыре года спустя. С самого начала программы американские правозащитные организации ставят вопрос о ее неконституционности.

Заключенные в блоках коммуникационного контроля - в каждом не более 40–45 человек - содержатся в одиночных камерах, которые синхронно запираются на ночь. Днем они могут находиться в нескольких "общих" помещениях и столовой, а также в небольшом, отдельном от всей остальной тюрьмы дворике, окруженном высокими стенами. Главная задача CMU – ограничивать и контролировать все общение заключенных с внешним миром. Разрешен один телефонный звонок родным в неделю - не более 15 минут. Причем если разговор предполагается не на английском языке, на это необходимо подать специальную заявку. Все разговоры записываются и анализируются специальным отделом ФБР. Свидания в CMU ограничены четырьмя часами в месяц и проходят бесконтактно: заключенные и посетители общаются через бронированное стекло по телефонам, сигнал которых идет не напрямую от собеседника к собеседнику, а через телефонные центры ФБР в Вашингтоне и Вирджинии.

Шеффер Кокс: я побывал в обоих спецблоках

Шеффер Кокс - молодой местный политик с севера США и глава легальной вооруженной организации самообороны "Народное ополчение миротворцев Аляски". Он был осужден в 2010 году на 24 года тюрьмы по обвинениям в подготовке сговора с целью убийства полицейских и побуждении к этому других лиц. Основанием послужили аудиозаписи, сделанные источниками ФБР, на которых один из них уговаривал Кокса вставить в очередное заявление ополчения фразу о том, что за каждого арестованного или убитого ополченца будут убиты или похищены двое полицейских. В 2017 году одно из обвинений было снято, а в ноябре 2019 года был пересмотрен приговор в целом с сокращением срока наказания на 11 лет. Корреспонденту РИА Новости удалось поговорить с Коксом по телефону, когда тот находился в пересыльной тюрьме на пути в суд для заслушивания нового приговора.

"Мне пришлось отбывать в обоих Блоках коммуникационного контроля: сначала я был в Мэрионе, где познакомился и подружился с Виктором Бутом, а потом меня перевели в Терра Хот", - сказал РИА Новости Кокс.

"В Мэрионе нам как-то лучше удавалось поддерживать мир с соседями-исламистами. Там были и арабы, и иранцы, и американцы-мусульмане. Очень разные люди, но у нас как-то получалось жить в мире. Виктор, конечно, помогал поддерживать нормальные отношения с заключенными из мусульманских стран: он все-таки долго жил на Востоке и знает, как с ними общаться, знает языки. Они его уважают", - отметил он.

А вот в Терра Хоте, по его словам, совсем другая обстановка, более напряженная и жесткая.

"Я вообще не понимаю, как можно в один блок помещать осужденных за исламский терроризм и американцев-христиан, осужденных по делам о "внутреннем терроризме" или подготовке всяческих сговоров", - сказал Кокс.

"Моему товарищу почти отрезали голову"

По его словам, в тюрьме особенно жестокими были межрелигиозные столкновения.

"Мы сидели вместе, группой – несколько заключенных-христиан, читали и обсуждали Библию, нам тогда разрешили организовать библейский кружок. Вдруг на нас сзади напали наши соседи по блоку, радикальные исламисты. Моему товарищу, сидевшему рядом, накинули на шею петлю из проволоки и почти отрезали голову у меня на глазах", - рассказал Кокс.

"Я не сумел ему помочь, потому что сам дрался с двумя мусульманами, их было больше, чем нас. А офицеры тюремной охраны в самом начале нападения заперлись в одном из кабинетов и вызвали подмогу, отряд специального назначения, но сами не стали вмешиваться. Пока подоспели "спецы", мы отбивались от исламистов, вооруженных самодельными ножами, острыми стеклами и удавками из проволоки", - сказал он.

Этот инцидент произошел в ноябре 2018 года в Терра Хот, однако СМИ узнали о нем только в 2019 году. Жертвой убийства путем "попытки обезглавливания" стал 68-летний американец Роберт Дэвид Нил. Другим заключенным, среди которых был Шеффер Кокс, удалось отбить нападение. Почти все они получили ранения.

"Для меня это был шок. Раньше бывали нападения, бывали драки, в которых участвовали исламисты – и иностранцы, и принявшие ислам американцы. Именно один из последних и убил моего товарища в ноябре 2018 года. Но раньше всегда удавалось отбиться или как-то замирить дерущихся. Да и охрана вмешивалась. А в этот раз все закончилось трагедией", - сказал Кокс.

Мечта об "американской деревне" в России

Виктор Бут, в свою очередь, рассказал РИА Новости, что был очень дружен с Шеффером Коксом, когда они оба находились в спецблоке тюрьмы Мэрион.

"Помнишь, я тебе рассказывал как-то по телефону, что обучал йоге и немного русскому языку одного товарища по заключению? Это и был Шеффер. Ему очень нужна была тогда йога, он все еще был в страшном стрессе после приговора и помещения в этот блок, так что занимался он с нездешним рвением, и довольно быстро пришел в себя", - сообщил россиянин.

"Я уже знаю, что с него сняли одно из обвинений, теперь ему осталось сидеть года четыре. Думаю, он мечтает уехать из Штатов в Россию, он мне говорил об этом еще здесь: хотел собрать группу единомышленников и создать где-нибудь на Дальнем Востоке России "американскую деревню", - сказал он.

"В целом жили мирно"

По словам Бута, вместе с ним и Шеффером Коксом сидели, кроме прочих, боевики-исламисты из арабских стран, вывезенные на суд в США, лидеры американских общественных организаций, осужденные по статьям об экстремизме и терроризме.

"В целом жили мирно, серьезных конфликтов удавалось избежать. Но, конечно, никакого дружеского общения между, например, арабами и американцами, или мусульманами, которых было большинство, и христианами, не было и не могло быть. У многих была агрессия что ли внутри, и они ее сдерживали большую часть времени. Мне, конечно, помогало налаживать нормальные отношения то, что я родился и вырос в Таджикистане, в смешанном русском и мусульманском окружении, а потом приходилось работать в мусульманских странах", - сказал Бут.

"Условия, конечно, были жесткие. Но иногда получалось и как-то улучшать нашу жизнь. Вот чайный гриб я выращивал в камере, за что мне потом сильно досталось… Этим чайным грибом все лечились, даже охранники, пока мне не запретили его выращивать", - рассказал он.

Самым тяжелым, по его словам, было, конечно, ограничение на звонки домой, сказал он.

"Говорить со своими можно раз в неделю. Причем еще надо выбрать, кому позвонить – жене, дочери или маме, потому что два звонка подряд в один день не дают. По правилам, вообще больше одного звонка в неделю нельзя. Стараниями наших дипломатов и адвокатов мне разрешили тогда дополнительные звонки, и это было счастье. А когда из-за чайного гриба вообще лишили звонков на полтора месяца, это было, конечно, тяжело пережить", - сказал Бут.

"Душой я дома, с родными"

Пять лет жизни в Блоке коммуникационного контроля Виктор Бут будет вспоминать еще долго.

"Здесь тюрьма, и там тюрьма. Но, все-таки, жизнь там и жизнь здесь, на "общем строгом режиме", хотя это и на одной и той же тюремной территории, очень разная. Главное – здесь я могу общаться с родными и друзьями по телефону почти без ограничений, и в этих разговорах – практически отдельная, радостная жизнь, когда душой ты там, с ними, дома, хотя и сидишь с телефоном в руке в тюремном переговорном пункте", - сказал он.

"Вот и свидания теперь возможны в любые выходные. Алла и Лиза (супруга и дочь – ред.) два месяца тут провели, мы виделись каждую неделю. А там, в CMU, было бесполезно даже думать о свиданиях – зачем лететь сюда из России, чтобы посмотреть друг на друга через стекло два раза в месяц?", - сказал Бут.