Халифа Хафтар: наша цель – освободить Триполи, а не разрушить его

У Ливийской национальной армии нет сроков завершения операции по взятию Триполи, так как военные стараются избегать жертв среди мирного населения. Об этом в интервью РИА Новости сообщил командующий ЛНА Халифа Хафтар. По его словам, даже после взятия столицы говорить о президентских выборах в стране преждевременно, а сам он пока не думал о выдвижении на высокий пост. Он также рассказал, что думает о главе Президентского совета Ливии и может ли баллотироваться в президенты сын бывшего ливийского лидера Сейф аль-Ислам Каддафи.

— Каковы временные рамки операции по освобождению Триполи? Когда вы ожидаете окончания боев? И что мешало продвижению армии в этот период?

— Это война за освобождение столицы, в которой проживают около двух миллионов человек, а не проект, по которому можно установить конкретные временные рамки. Это война против террористических группировок и преступных банд, которым позволили на протяжении нескольких лет получать огромное количество оружия и огромные суммы денег из государственной казны и из стран, поддерживающих терроризм, а также использовать тысячи наемников.

Мы можем завершить эту войну за один или два дня с использованием тяжелого вооружения, но это приведет к разрушению города и большим жертвам среди мирного населения. А мы ставим безопасность горожан и города превыше всего, потому что цель этих операций — освобождение столицы, а не ее разрушение.

Мы хотим избавить жителей Триполи от криминальных банд, а не просто войти в столицу любой ценой. Мы регулярная армия, наш национальный долг – защита наших жителей и их безопасность. То, что делаем мы, — защита Триполи, а не нападение на него, и мы никогда не хотели причинить вред мирным гражданам. Поэтому мы стремились выманить боевиков на окраины города, и мы в этом преуспели и нанесли им большой урон. И мы войдем в Триполи, чтобы вернуть городу мир и его роль столицы всех граждан Ливии, роль столицы мира и безопасности. Мы освободим горожан от банд боевиков и террористов. Это клятва, которую дала себе армия, и мы от нее не отступим. Мы пожертвуем ради этой задачи своими жизнями.

— После завершения военных действий, намерены ли вы баллотироваться в качестве кандидата на президентских выборах?

— Завершение военных действий не будет означать, что сразу будут созданы условия для проведения выборов. Есть много задач, которые нужно реализовать на пути к выборам и к постоянной конституции. Проведение выборов без стабильности и безопасности невозможно. А безопасности и стабильности не достичь, если будут продолжать действовать террористические группировки и преступные банды, если будет бесконтрольное хождение огромного количества оружия. Сначала надо отрегулировать ситуацию в стране, ситуацию с безопасностью, экономикой, социальные вопросы. Что касается выдвижения моей кандидатуры на президентские выборы, сейчас я над этим вопросом не задумываюсь.

— Каково ваше мнение по поводу заявлений сына Каддафи Сейф аль-Ислама о его намерении выдвинуть свою кандидатуру на президентских выборах? Вы с ним поддерживаете какие-то контакты? Где он сейчас находится – в Ливии или за ее пределами?

— Этого я не знаю. Он гражданин Ливии, если будут на то законные основания, то, естественно, у него есть такое право. Я не оцениваю с позиции сторонника или противника любого человека, который считает, что у него достаточно способностей и квалификации для выдвижения кандидатуры. Этот вопрос меня не интересует ни вблизи ни издалека. Решение за ливийцами в выборе нового президента, а выдвижение кандидатуры – вопрос, интересующий только самого кандидата.

В любом случае разговор о президентских выборах сейчас, когда мы ведем полномасштабную освободительную войну, преждевременный.

Я не знаю, где он (Сейф аль-Ислам – ред.) сейчас, между нами никаких контактов. Это, конечно, не означает наличие каких-то разногласий или вражды с ним. Наши враги – террористы и каждый, кто с оружием в руках выступает против граждан и посягает на личную неприкосновенность, унижает их достоинство, грабит природные богатства ливийцев и ставит под угрозу безопасность родины.

— Предпринимаются ли сейчас посреднические усилия на международном или региональном уровне для налаживания контактов с Президентским советом Фаиза Сараджа и разрешения кризиса, с тем чтобы прекратить боевые действия и начать политический процесс?

— Существует ошибочное суждение о том, что так называемый Президентский совет обладает правом отдавать указания о продолжении или прекращении боев террористическим группировкам и ополченцам, которые воюют против Ливийской национальной армии. Это большая ложь, которая теперь стала явной на международном и региональном уровне. Правда такова, что это Совет получает указания от тех группировок, а не наоборот. Его роль сводится лишь к обеспечению финансами, оружием и наемниками на основании приказов, которые ему отдают. Совет лишь немедленно исполняет их (приказы – ред.).

Никто из немногих оставшихся членов Совета, начиная с его главы, не осмеливается оспорить приказы, отданные Совету террористическими группировками. Совет лишь исполняет приказы.

Это истина, которая больше не нуждается в доказательствах. Не говоря уже о том, что несколько членов самого Совета принадлежат к террористическим группировкам.

Даже заявления, которые кажутся со стороны изданными Советом, на самом деле являются подготовленными для него террористическими группировками, а его роль сводится к тому, чтобы подписать заявление и обнародовать его.

— Как можно достичь урегулирования ливийского конфликта с Советом при таком уровне его подчинения?

— Эта правда стала явной, когда обнаружилась неспособность главы Совета придерживаться обещаний. Каждый раз, когда мы думали, что мы достигли формулы для решения конфликта, он требовал времени для консультаций, а затем исчезал. К сожалению, мы потратили впустую драгоценное время в ходе диалога с ним в ответ на международные и региональные усилия. А сейчас нет никаких посредников – ни международных, ни региональных – между нами и Советом или его главой. Причина в том, что мир осознал: Совет формален, а его глава неспособен выполнять взятые на себя обещания. Этот человек является подчиненной фигурой, у которой нет подлинной силы.

Если бы он попросил у меня совета, то я искренне посоветовал бы оставить политику и воображаемые должности, вернуться к декораторскому искусству, дизайну дверей и окон, так как для того, чтобы быть президентом, имеются особые условия.

Что касается начала политического процесса, мы считаем, что политического решения не существует, пока присутствуют экстремистские террористические группировки, не верящие в государство, идеология которых заключается в том, что остальных они считают неверными и отрубают им головы. Эти группировки связаны с международной террористической сетью. Другие группировки действуют только с помощью оружия, особенно те, что контролируют столицу.

Первый шаг к любому политическому урегулированию заключается в том, чтобы положить конец этим группировкам, заставить их сложить оружие. Этим мы и занимаемся. Тогда ливийцы смогут начать диалог спокойно, комфортно и в итоге достигнут в рекордные сроки политического решения.

— Что вы планируете сделать в Триполи после того, как войдете в город? Есть ли план по устранению произошедшего раскола?

— Будущее Ливии зависит от освобождения Триполи. Мы вновь подчеркиваем, что обороняем Триполи, а не нападаем на него, как утверждают некоторые политические круги и СМИ.

В Триполи наблюдается беспрецедентный упадок в плане безопасности. Граждане в городе страдают от бесчинств вооруженных группировок и продолжающихся нападений на их имущество, они живут в суровых условиях из-за падения уровня предоставляемых услуг и отсутствия первоочередных элементов нормальной жизни, таких как ликвидность в банках, электричество, топливо, питьевая вода.

Вся страна ощутила на себе последствия ухудшения ситуации в Триполи, так как это столица, все госинституты в нем подчинены группировкам и их руководителям, в первую очередь группировке "Братья-мусульмане"*, это касается и ЦБ Ливии, и государственной нефтяной компании, и служб по выдаче паспортов, и коммуникаций, всех суверенных институтов, действующих на общенациональном уровне. Вопрос распространения оружия и спящих ячеек террористов в Триполи остается одним из самых важных, требующих срочного решения.

Все эти проблемы являются первоочередными для решения после того, как мы войдем в Триполи. Есть полномасштабные планы для стабилизации ситуации с безопасностью. Что касается раскола и других социальных проблем, которые возникли из-за кризиса, то ливийцы способны решить их по закону и с помощью социальных норм, пользуясь различными средствами, когда оружие будет только у государства, а терроризм в Ливии будет убит и похоронен.

— Международное сообщество понимает причины, побудившие вас начать эту битву?

— Многие страны, особенно соседние, ощутили непосредственно на себе последствия событий в Ливии. В первую очередь они обеспокоены проблемой терроризма и незаконной миграции, так как они касаются их национальной безопасности, а также вопросами нефтегазовой сферы, касающимися мировой экономики.

Ситуация с безопасностью в Ливии непосредственно влияет на стабильность в регионе. Все страны, интересующиеся ливийским вопросом, осознают важность роли ЛНА в борьбе с терроризмом и незаконной миграцией. Именно ЛНА освободила порты и нефтяные месторождения, что привело к увеличению добычи нефти и ее экспорта.

Естественно, что ЛНА должна получить поддержку международного сообщества, чтобы завершить миссию по борьбе с терроризмом и укрепить безопасность и стабильность. Подобно тому как есть страны, борющиеся с терроризмом – Россия, США, Франция, Египет, Саудовская Аравия, ОАЭ, Иордания, есть и Турция с Катаром, поддерживающие терроризм всеми возможными способами.

Есть и другие страны, не поддерживающие терроризм, но сдержанно относящиеся к проводимым нами военным операциям, такие как Великобритания и ФРГ. Это связано с их личными оценками, возможно, они считают, что контроль армии навредит их интересам. Это в корне неверно. Может быть, они думают, что военные операции приведут к усложнению ситуации – это также неверно. Данные операции сродни хирургической операции по удалению злокачественной опухоли: без операции болезнь распространится и в итоге уничтожит весь организм.

Теперь ситуация очевидна для большинства стран мира, и мы стали замечать почти единогласную позицию международного сообщества, поддерживающего операции нашей армии.

— Членов правительства национального согласия официально принимают в некоторых странах как региона, так и мира. С ними взаимодействуют как с законными представителями Ливии. Не ослабляет ли это вашу позицию, в особенности в свете идущей войны. Какие вы планируете следующие шаги в дипломатической сфере для того, чтобы изменить это положение и привлечь на свою сторону новых союзников?

— Причина в том, что страны признают соглашение в Схирате, одобренное Советом Безопасности ООН. Оно обязывает их сотрудничать с правительством национального согласия. У них нет другого выбора до тех пор, пока не будет принято решение об окончании полномочий этого соглашения и не найдена другая, заменяющая его форма. Этого до сих пор не произошло, несмотря на все усилия, которые предпринимает миссия ООН и ее руководитель Гассан Саламе. Существует много причин того, что альтернатива не найдена. Одной из главных является роль ряда групп и физических лиц, заинтересованных в поддержании и продолжении состояния анархии. Это, например, Президентский совет, консультативный совет (Высший государственный совет Ливии), боевики, нефтяные контрабандисты, расхитители государственных средств. Все они извлекают пользу от существующего положения и препятствуют усилиям миссии ООН и любым мирным попыткам найти альтернативу соглашению в Схирате. Пока такая данность будет сохраняться, кризис будет продолжаться и мирного разрешения не произойдет. Попытки прийти к мирному решению конфликта в условиях существования вооруженных групп боевиков — потеря времени и усилий. На дипломатическом уровне мы пытаемся убедить мир в том, что мирному решению должна предшествовать хирургическая операция по ликвидации и разоружению группировок и выкорчевывание терроризма. В таком случае миссия (ООН) сможет работать эффективно и ливийцы смогут достичь соглашения, как я сказал ранее. Это и есть цель военной операции, которую проводит армия.

Вслед за тем, как вскрывается правда о тех, с кем воюет армия (ЛНА), и те дипломатические усилия, которые мы предпринимаем по взаимодействию с международным сообществом, мы видим, что количество наших союзников в мире постоянно увеличивается.

— Как вы прокомментируете недавний брифинг спецпосланника ООН по Ливии? Согласны ли вы с его описанием кризиса в Ливии?

— Господин Саламе приложил огромные усилия и столкнулся со многими трудностями и препятствиями при выполнении своей миссии, которые он, возможно, не мог себе представить в начале своей работы в качестве посланника ООН. У него нет полномочий навязывать какое-либо видение, также у него нет волшебной палочки. Он столкнулся с соглашением в Схирате, в котором были определены конкретные рамки и которые он не может обойти. Также он на прошедших этапах столкнулся с разногласиями в позициях международного сообщества вокруг кризиса в Ливии.

Он также столкнулся с отдельными лицами и группами, которые извлекают выгоду из хаоса и стараются всеми силами блокировать попытки любого политического урегулирования. Он изо всех сил старался использовать свой опыт и дипломатию для реализации своей программы в Совете Безопасности, когда он приступил к исполнению своих обязанностей в качестве посланника ООН, но обстоятельства были непростыми.

Мы относимся к нему искренне, с доверием и поддерживаем его усилия по поиску разрешения кризиса. Нам бы хотелось во всех его брифингах и докладах слышать правду полностью, чтобы она была озвучена открыто и четко. Хотели бы добавить, что военные операции, проводимые армией, поддерживают его усилия по поиску политического решения, потому что это открывает ему возможность и создает соответствующие условия для урегулирования. Есть вещи, которые не могут быть решены с помощью гибкой дипломатии и вежливости и ни в коем случае не смогут удовлетворить все стороны. Политика двусмысленности не поможет разрешению конфликта в Ливии, потому что она может поколебать доверие. Основой успеха может быть лишь прозрачность в отношениях.

— Как вы оцениваете задержание двоих граждан России в Триполи? Считаете ли вы, что существует некое российское вмешательство в ливийский кризис?

— Это (задержание – ред.), несомненно, преступление по всем параметрам, это свидетельствует об отсутствии закона и деградации ситуации в сфере безопасности, а также отсутствии власти государства в столице. Похищения, аресты и убийства стали привычными событиями в Триполи, от которых в равной степени страдают как ливийцы, так и иностранцы. Что касается российского вмешательства в дела Ливии, то Россия придерживается принципа невмешательства во внутренние дела других страны, это один из твердых принципов, которые мы наблюдаем во внешней политике России, пока дело не касается ее национальной безопасности.

Россия – великое государство, постоянный член Совета Безопасности, она поддерживает свой особый статус в ряду других государств. Достаточно указать на твердую позицию России, которая неизменно указывает на необходимость урегулирования ливийской проблемы самими ливийцами без какого-либо иностранного вмешательства. В то же время она внимательно следит за тем, что происходит в Ливии и вокруг нее в международных кругах, ввиду того стратегического положения, которое занимает наша страна, а также в связи с длительной историей сотрудничества между нашими странами во всех сферах. Она занимает контролирующую позицию на международной арене по отношению к ливийскому кризису и без колебаний противостоит любым международным решениям, которые по ее мнению вредят интересам ливийского народа.

— Готовы ли вы предоставить российским нефтяным компаниям льготные условия работы в Ливии? Ведутся ли какие-либо переговоры в настоящее время?

— Мы не видим никаких препятствий этому, Россия – дружественное государство, с которым нас связывает сотрудничество на протяжении десятилетий. Однако необходимо указать, что армия ранее никогда не вмешивалась в работу нефтяного сектора в том, что касается управления, производства, заключения контрактов и других подобных вопросов. Наша роль заключается в охране нефтяных полей, портов и нефтяных объектов.

Этот чувствительный сектор, который, как мы видим, крайне нуждается в реструктуризации, реорганизации и подчинении контролю, регулируется Национальной нефтяной компанией.

— Как вы считаете, может ли Россия способствовать снятию эмбарго на поставки вооружения в Ливию? Какое вооружение вы бы хотели приобрести в России?

— Конечно, Россия может сыграть эффективную роль в отмене эмбарго на поставки вооружения, но для принятия такой резолюции необходимо большинство в Совбезе ООН, а также, чтобы не было применено право вето. Мы понимаем, что вопрос снятия эмбарго непростой и требует консенсуса международного сообщества. Но мир должен четко понимать то, что делает ливийская национальная армия. Нам нужно оружие для борьбы с терроризмом и охраны границ, предотвращения нелегальной миграции и контрабанды, защиты родины от любого нападения. Поэтому эмбарго на поставки вооружения национальной армии должно быть снято незамедлительно. Продолжение эмбарго означает продление терроризма и войны, усугубление ее последствий. Если бы не эмбарго, то мы бы уже несколько лет как покончили с терроризмом и не заплатили бы за это такую высокую цену.

Надо отметить, что, несмотря на эмбарго, самое разное вооружение открыто, воздухом и морем доставляется террористическим группировкам и вооруженным формированиям в Ливии. Мы удивляемся, как мир позволяет это, с одной стороны, а с другой — призывает к борьбе с терроризмом. Как мы можем бороться с терроризмом, когда для нас действует запрет на поставки оружия?

В то же время мы ведем войну с терроризмом, строим армию, которая практически исчезла из-за потрясений, которые следовали одно за другим, попыток покончить с ней на протяжении последних лет.

Нам необходимо модернизировать армию, приобретать современные комплексы оборонительных вооружений всех видов, нужно современное разнообразное вооружение. Это будет не только в интересах Ливии, но и в интересах международного мира и безопасности.

То вооружение, которым сейчас обладает ливийская армия, в основном российского производства. Оно было импортировано по контрактам за прошедшие десятилетия. Это вооружение устарело, нуждается в постоянном обслуживании, мы пользуемся услугами специалистов в этой сфере.

* Террористическая организация, запрещенная в России.