Врача из поликлиники хотят судить за отказ оперировать ребенка с некрозом

МОСКВА, 28 авг — РИА Новости, Анастасия Гнединская. Ирине Козловой, детскому хирургу из Свердловской области, грозит до трех лет лишения свободы. Следствие считает, что из-за ее бездействия умер ребенок — врач вовремя не провела ему сложную полостную операцию. Проблема в том, что Ирина Козлова — не оперирующий хирург. Она работает в районной детской поликлинике. После института скальпель держала в руках всего несколько раз — да и то чтобы вскрыть гнойник. "Это все равно, что терапевта заставить делать шунтирование", — недоумевает Козлова. Более того, в стационаре, куда поступил мальчик, она не работала. Осмотреть ребенка решила после того, как от этого отказался штатный хирург.

"Сама провела не больше пяти операций"

В детской поликлинике в поселке Верхняя Синячиха 29-летняя Ирина Козлова пятый год. Здесь она родилась, выросла, а после института вернулась на малую родину уже в качестве хирурга. "В сельской местности мало кто остается. Высшее образование все воспринимают как трамплин, чтобы переехать в город. Но я всегда хотела лечить именно детей своих соседей", — без пафоса или кокетства говорит Ирина.

Плоскостопие, травмы, небольшие раны — вот с чем в ежедневной практике сталкивается Козлова. В крайнем случае она может вскрыть фурункул. "Я не оперирующий хирург. Сразу после вуза устроилась в поликлинику. Провела, наверное, пять самостоятельных операций. Но все они были простыми — вскрытие гнойника, удаление пупочной грыжи. Да и то во всех случаях со мной в бригаде стоял бывший заведующий хирургическим отделением больницы. Он руководил, подсказывал, что делать".

© Фото : из личного архива Ирины Козловой

Ирина Козлова

Десятого апреля 2018 года в 10:30 утра в Алапаевскую центральную районную больницу (поликлиника — одно из ее структурных подразделений) привезли ребенка с сильными болями в животе. Ирина Козлова в этот момент была на выездном профилактическом осмотре в соседнем населенном пункте. Но на звонок заместителя главврача больницы ответила.

"Начмед (начальник по медицинской части. — Прим. ред.) сообщил, что поступил тяжелый ребенок, которого заведующий хирургическим отделением отказался смотреть. А ведь в тот день он был дежурным. Я посоветовала сделать общий анализ мочи, биохимию. Положила трубку. А потом подумала: "Ну как же так, должен ведь мальчик получить консультацию хирурга. В общем, я взяла такси и помчалась в больницу", — вспоминает Ирина.

«

Когда она приехала в Верхнюю Синячиху, пациента уже направили в реанимационное отделение. На часах было 12:25. "Я осмотрела ребенка — у него был вздутый живот, при пальпации он ощущал сильную боль. Помимо меня на осмотре присутствовали заведующие реанимационным и педиатрическим отделениями, врач-инфекционист. Мы с коллегами поставили предварительный диагноз — острая кишечная непроходимость".

При этой патологии в запасе у хирургов минимум сутки, чтобы провести операцию. Но в территориальном Центре медицины катастроф, с которым решили проконсультироваться, посоветовали вызывать в Верхнюю Синячиху бригаду из Екатеринбурга. Так и сделали. Об этом был проинформирован заместитель главного врача. "Он сказал: "Хорошо, будем ждать". После этого я ушла на амбулаторный прием", — восстанавливает хронологию событий Козлова.

"У ребенка начался некроз"

Вечером, когда в поселок прибыла бригада из Центра медицины катастроф, ее вызвали в больницу снова. Попросили ассистировать на операции.

"Как я поняла, наш заведующий хирургическим отделением от этого отказался. Днем, когда мальчику стало хуже, он осмотрел ребенка, сказал, что это не его случай, и ушел", — утверждает Ирина.

«

Операция длилась полтора часа. Предварительный диагноз "острая кишечная непроходимость" не подтвердился. "Когда хирург вскрыл живот, стало ясно, что у ребенка начался некроз, весь желудок был черный. В заключении судмедэкспертизы сказано: "Отравление неизвестным ядом". Операция была очень сложная: нужно было полностью удалить некротический желудок и сшить пищевод с двенадцатиперстной кишкой. Даже опытный екатеринбургский хирург признался, что такое вмешательство он проводил второй раз в жизни", — говорит собеседница.

Несмотря на усилия врачей, спустя час мальчик скончался. Судмедэксперты пришли к выводу, что смерть наступила в результате перитонита и острой почечной недостаточности, вызванных отравлением. Но установить это до вскрытия было невозможно.

В течение следующего года Козлову несколько раз вызывали в Следственный комитет в качестве свидетеля — дело все же возбудили. А 5 марта 2019 года она стала обвиняемой. Следствие считает, что мальчик скончался из-за того, что поликлинический хирург вовремя не выполнила операцию.

Как написано в постановлении о привлечении в качестве обвиняемой, "Козлова И. В., недооценив тяжесть состояния, <…> ненадлежаще исполнила свои профессиональные обязанности. А именно: при наличии показаний необоснованно не приняла решения о проведении экстренного оперативного вмешательства и не провела его".

"А как я могу решиться на такое, если я самостоятельно никогда полостных операций не делала? — возмущается Ирина. — Да, я присутствовала на нескольких во время обучения. Но лишь в качестве ученика. Я даже не ассистировала — просто наблюдала".

"Сделала все для спасения этого мальчика"

Абсурдность ситуации еще и в том, что в хирургическом отделении больницы, где произошло ЧП, Козлова никогда не работала. Даже по совместительству. Подтверждающая это справка есть в материалах уголовного дела. "Она была трудоустроена в детскую поликлинику. Это совершенно другое подразделение. В должностной инструкции у моей доверительницы не прописано, что она обязана делать полостные операции", — объясняет адвокат Ирины Владимир Камышин.

© Фото : ГБУЗ СО "Алапаевская ЦРБ"

Алапаевская центральная районная больница

Кроме того, не являлась Козлова и лечащим врачом умершего ребенка. Однако так получилось, что она случайно поставила подпись в истории болезни в графе "лечащий врач". Говорит, что впопыхах, разрываясь между тяжелым мальчиком и пациентами, которые ждали ее в поликлинике, просто перепутала страницы. Но следствие за это зацепилось.

"Лечащим по закону считается либо врач отделения, где находится больной, либо дежурный доктор. Либо его назначают по заявлению пациента. А так любой человек с улицы может поставить подпись в истории болезни, но лечащим врачом от этого не станет, — аргументирует адвокат. — Я говорил следователю: "Давайте я сейчас сяду в ваше кресло и поставлю подпись в протоколе допроса. И что, я после этого стану следователем?"

Сама Ирина предполагает, что ее сделали обвиняемой только потому, что у нее есть сертификат детского хирурга. А у заведующего профильным отделением, который не спустился к ребенку, — нет. "Но он оперирует детей. Даже в тот день он удалял аппендицит. Изначально он также был фигурантом по этому делу. Но потом следствие переключилось на меня", — утверждает собеседница.

Поверить в то, что опытный хирург с 30-летним стажем отказался осматривать больного, сложно. Впрочем, как объяснила РИА Новости главный внештатный детский хирург Министерства здравоохранения Свердловской области Наталья Цап, в истории болезни мальчика действительно есть запись, что для его осмотра был приглашен заведующий хирургическим отделением. Но он не подошел.

В данной ситуации Наталья Цап полностью на стороне Козловой. "Ирина Викторовна прекрасно понимала, что выполнить это сложное оперативное вмешательство она не в состоянии. Наверное, она бы смогла открыть брюшную полость, увидеть масштаб проблемы, остановиться и ждать бригаду из Центра медицины катастроф. Но это же противоречит здравому смыслу. Не может врач поликлиники оперировать!" — высказывает мнение Цап.

Следствие непреклонно: раз Козлова по образованию детский хирург, значит, должна уметь проводить полостные операции. Хотя этот навык оттачивают годами.

«

"Есть список базовых операций, алгоритм проведения которых должен знать каждый выпускник после окончания ординатуры. Однако самостоятельно их проводить специалист может только после того, как хотя бы раз десять постоит на них в качестве ассистента. Резекцию кишки после интернатуры не выполнит ни один врач", — объясняет Наталья Цап.

Сейчас дело передано в прокуратуру для утверждения обвинительного заключения. Дальше его должны направить в суд. По статье "Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей" Ирине Козловой грозит до трех лет лишения свободы. Кроме того, в случае признания вины ее, скорее всего, лишат права заниматься врачебной деятельностью.

"В эту специальность я пошла по призванию, мне моя работа очень нравится, — признается молодой доктор. — Даже несмотря на произошедшее я не ушла из поликлиники, я хочу быть врачом. Но еще важнее для меня остаться человеком. Я знаю, что сделала все для спасения этого мальчика. Надеюсь, суд это подтвердит".

К ситуации подключился депутат Дмитрий Ионин. По его словам, один раз это дело прокуратура уже отправляла на доследование. "Это свидетельствует о том, что проблемы с доказательной базой есть. Я направил запрос в Генпрокуратуру с просьбой поставить эту историю на контроль".