Ливию разгромили, Каддафи убили. Теперь ищут виноватых

МОСКВА, 17 ноя — РИА Новости, Галия Ибрагимова. Головная боль для Италии из-за мигрантов и предмет спора для западных стран — кто виноват: НАТО, Франция или Великобритания? Что происходит с Ливией после свержения режима Муаммара Каддафи и почему противоборствующие стороны не могут договориться, разбиралось РИА Новости.

Ливийская головоломка

Италия — ближайший европейский сосед Ливии. Когда семь лет назад в Триполи под влиянием "арабской весны" начались антиправительственные акции протеста, переросшие в вооруженные столкновения, поток беженцев хлынул по Средиземному морю в Сицилию. Последовавшая военная операция Франции и Великобритании, которая обосновывалась необходимостью защитить мирное население от режима Каддафи, только усугубила гуманитарную ситуацию. Лагеря беженцев расширялись вглубь Европы.

Но Каддафи свергали и силами НАТО во главе с США. Военную операцию члены альянса обосновывали резолюцией Совета Безопасности ООН, санкционирующей создание бесполетной зоны над Ливией. За полгода авиаударов по войскам Каддафи оппозиционные группировки взяли под контроль большую часть страны. Каддафи был схвачен и жестоко убит. После этого военная операция коалиционных войск официально завершилась. Но мир в Ливии так и не наступил. Борьба за власть продолжилась между повстанческими группировками.

Почти год после убийства Каддафи страну контролировал переходный Национальный совет, состоящий из лидеров и активистов оппозиции. После парламентских выборов в августе 2012 года власть перешла к исламистским политическим группировкам. Они получили большинство во Всеобщем национальном конгрессе — главном законодательном органе. Через два года он был преобразован в Палату представителей. Но исламисты отказались признавать новый парламент, и в стране установилось двоевластие. Западная часть Ливии перешла под управление исламистского правительства национального спасения. Восток контролировала Палата представителей, поддержанная мировым сообществом. Между сторонниками признанного и самопровозглашенного правительства происходили постоянные стычки.

В отместку за признание легитимности восточного правительства исламисты напали на американское консульство в Бенгази и убили посла США. Вскоре в борьбу с радикалами включился влиятельный генерал Халиф Хафтар. Ему удалось отбить побережье Сирта, откуда в Европу экспортировалась ливийская нефть.

Все это время ООН предпринимала попытки примирить ливийские группировки. Достичь прогресса удалось в конце 2015 года, когда конфликтующие стороны договорились создать правительство национального единства и назначили его главой местного предпринимателя Фаиза Сараджа. Это было закреплено Схиратскими соглашениями, подписанными в Марроко.

Но договоренности так и остались на бумаге. Причем ситуация развивалась неожиданно. Заседавшее на западе правительство исламистов признало нового премьер-министра. А контролировавшая восток страны Палата представителей объявила своим главой не Сараджа, а Хафтара. На верность генералу присягнула и Ливийская национальная армия. Теперь главной задачей мирового сообщества стало примирить премьер-министра и мятежного генерала, преодолев территориальный раскол Ливии.

Перетягивание миротворчества

Россия, старавшаяся не вмешиваться в конфликт, выступила посредником. Год назад контактную группу по Ливии возглавил помощник главы Чечни Лев Деньгов. В отличие от других международных посредников, Москва поддерживала контакты и с Сараджем, и с генералом Хафтаром. В рамках работы контактной группы и ливийский премьер-министр, и куратор восточных регионов посетили Россию и провели серию переговоров о путях урегулирования внутриливийского конфликта.

«

Миротворчеством продолжали заниматься и в ООН. В апреле при посредничестве спецпосланника международной организации по Ливии Гасана Саламе был запущен процесс национального диалога. Предполагался созыв конференции о будущем страны. Однако как раз в это время вооруженные формирования Хафтара двинулись в наступление на неподконтрольные им нефтяные месторождения, и диалог сорвался.

На помощь пришел французский президент Эммануэль Макрон, организовавший в мае парижскую конференцию по Ливии. Договорились о прекращении огня и общенациональных выборах в конце года. Участие в конференции позволило Хафтару укрепить и без того тесные связи с Египтом, ОАЭ, Саудовской Аравией и Францией. Симпатии к генералу эти страны обосновывают тем, что человеку с военным опытом проще объединить всю территорию Ливии и проводить светскую политику. Поддержка Сараджа исламистскими политическими силами, наоборот, вызывает опасения.

Но и многообещающие парижские договоренности не реализовались. Никуда не делась и проблема нелегальных ливийских беженцев, продолжающих искать пристанище в Европе. Более того, за годы гражданской войны в стране активизировались боевики "Исламского государства"*.

Италия все это время выражала беспокойство по поводу проблемного соседства с Ливией. Затянувшийся в этой стране конфликт мешал итальянцам возобновить полноценный импорт ливийской нефти, занимавший в период Каддафи важное место в итальянском энергобалансе. В отличие от Парижа, Рим выступает на стороне Сараджа и критикует политические амбиции Хафтара. Итальянская позиция сводится к тому, что нецелесообразно делать ставку на престарелого и не вполне здорового генерала. Несколько раз СМИ сообщали об перенесенном им инсульте.

Ноябрьская конференция в Палермо попыталась возобновить забуксовавший переговорный процесс. На сицилийскую встречу пригласили тридцать восемь делегаций на уровне глав государств и правительств. Россию представлял глава правительства Дмитрий Медведев. Но до последнего оставалось неясно, приедет ли Хафтар. Не прояснилась ситуация и после начала конференции. Итальянская сторона позже сообщила, что генерал прибыл, но провел переговоры в узком составе с делегациями из Франции, Египта, Туниса и России. На них присутствовал и спецпредставитель ООН по Ливии Саламе. Закрытые переговоры с военным вызвали недовольство сторонников Сараджа. Во время выступления на конференции соратника Хафтара делегация премьер-министра демонстративно покинула зал заседаний.

Несмотря на демарши и закулисные переговоры, все участники согласились на президентские и парламентские выборы, назначив их ориентировочно на весну.

© AP Photo / Felipe Dana

Ливийский кризис под объективом фотокамер

Один из самых острых вопросов по-прежнему не "что делать", а "кто виноват". Генсек НАТО Йенс Столтенберг, например, уверен: войну в Ливии развязал не альянс, а Франция и Великобритания. США и НАТО присоединились к боевым действиям намного позже.

"Я помню операцию в Ливии, так как был тогда премьером Норвегии. Когда мы встречались в Париже для принятия решения, НАТО за столом не было. Но позднее мы поняли, что нуждаемся в помощи альянса и США", — сказал недавно Столтенберг.

Перекладывание альянсом ответственности на европейских союзников — дело не новое. Еще два года назад специальная комиссия британского парламента подтвердила, что интервенция в Ливии началась из-за ошибочных разведданных и непонимания Парижем и Лондоном специфики режима Каддафи. Ошибки в прогнозах по Ливии признал и Барак Обама.

Впрочем, проживающий в Триполи ливийский политолог и журналист Мустафа Фетоури и сегодня не видит переоценки европейцами своих действий в Ливии. "Европу и тогда, и сегодня волнуют лишь ливийская нефть и беженцы. Причем нефти они хотят побольше, а спасающихся от войны ливийцев предпочли бы совсем не видеть. Для этого французы и итальянцы организовывают конференции по Ливии, в основе которых только популизм и отсутствие конкретики. Европейцы думают, что для прекращения ливийской гражданской войны достаточно рукопожатий и позирования перед фотокамерами", — недоумевает эксперт в разговоре с РИА Новости.

Фетоури не верит, что достигнутые в Палермо соглашения о выборах реализуются. Просчетом организаторов он считает отсутствие Турции и Катара при подписании итоговых документов. "Анкара и Доха поддерживают вооруженные группировки на западе Ливии, — объясняет ливийский политолог. — Отсутствие делегаций этих стран в момент согласований плана национального примирения означает, что в любое время он может сорваться".

Недальновидна, по его мнению, и позиция итальянских властей, поддерживающих правительство Сараджа. Эксперт полагает, что в основе этой поддержки не симпатии к премьер-министру, а холодный расчет. "Правительства национального единства признает ООН, а итальянские энергетические компании предпочитают работать с легитимными властями. К тому же на подконтрольных Сараджу западных территориях Ливии сосредоточены нефтяные скважины, инвестируемые итальянской ENI", — отмечает Фетоури.

С этой точкой зрения не согласен руководитель Центра исламских исследований Института инновационного развития Кирилл Семенов. Он считает подход Италии к межливийскому урегулированию наиболее прагматичным.

«

"Если Франция готова признать даже самого авторитарного ливийского правителя, лишь бы он перекрыл потоки мигрантов в Европу, то итальянцы — прагматики, — поясняет эксперт. — Рим понимает, что Хафтар только на словах позиционирует себя демократом. На самом деле за ним стоят салафиты, занимающиеся нелегальной отправкой беженцев в ЕС. При этом Сараджа генерал обвиняет как раз в тесных контактах с исламистами".

По мнению Семенова, итальянцы предпочитают вести диалог с теми ливийскими группировками, который действительно могут повлиять на ситуацию в стране.

"Большинство граждан Ливии проживают на западе, где действует правительство Сараджа. Они не хотят авторитарного будущего, поэтому выступают против Хафтара. Причем дальнейшее развитие страны ливийцы связывают с федерализмом, а не унитарным государством, которое обещает создать генерал".

Семенов полагает, что конференция в Палермо могла бы стать прорывной, но Франция, Египет и ОАЭ целенаправленно ее сорвали. "Париж не хочет передавать пальму первенства Риму. Отсюда и закулисные переговоры с Хафтаром, спровоцировавшие между сторонами конфликта новое напряжение".

Наиболее сбалансированной эксперт считает позицию России. "Участившиеся визиты Хафтара в Москву могут означать корректировку российского подхода. Но стоит помнить, что контакты со всеми сторонами конфликта всегда были нашим серьезным преимуществом", — заключает эксперт.

* Террористическая организация, запрещенная в России