Ирина Алкснис, для РИА Новости
В западных СМИ за последние годы сформировался целый публицистический жанр, посвященный анализу "обстоятельств, которые помогли России вернуться". Имеется в виду — как Россия сумела возвратиться на мировую арену ведущим геополитическим игроком и успешно выступать в этом качестве в условиях жесткого противодействия и весьма ограниченных ресурсов.
Российскую публику данный вопрос также интересует, и к его осмыслению регулярно обращаются заметные представители отечественной общественно-политической мысли. Разумеется, российские попытки анализа выглядят глубже и объемнее западных — те в своем абсолютном большинстве представляют собой невероятную клюкву уровня "ушанка, балалайка и медведь с бутылкой водки и автоматом Калашникова".
Стоит отметить, что вот в этом крайне плоском и поверхностном взгляде на Россию со стороны Запада скрывается существенная часть той "Военной Тайны", что упорно пытаются разгадать условные "буржуины".
Речь идет о том, что по ряду причин, которые заслуживают отдельного рассмотрения, оппоненты Москвы приняли на вооружение крайне упрощенный и уплощенный взгляд на мир, в то время как Россия по-прежнему придерживается объемного восприятия происходящего, признавая и принимая мир во всей его сложности, запутанности и зачастую противоречивости. Это, в свою очередь, максимально выпукло проявляется в действиях и риторике российского руководства.
Более того, умение использовать сложность, неоднозначность и многогранность мира стало прямо-таки фирменным знаком Кремля на международной арене, в результате чего за Москвой закрепилась репутация хитроумной и "беспринципной", но чуть ли не гениальной в своей изощренности силы.
Наглядным примером подобного подхода может служить развязанная против России информационная война и реакция на нее со стороны Москвы.
Российское общество в целом привыкло к позиции Кремля в ходе бесконечной череды раздуваемых скандалов, следующих одним за другим: позиция эта всегда спокойна. Там, где рядовому гражданину хочется "рвать и метать" по поводу огульных грязных обвинений, официальная Москва ограничивается обычно подчеркнуто сдержанными заявлениями.
Очередной пример такого подхода продемонстрировал Владимир Путин в ходе своей прямой линии, когда на вопрос, планирует ли государство отвечать на обвинения Великобритании, ограничился очень аккуратным ответом о том, что России трудно что-либо комментировать до получения доступа к ходу расследования (в чем, как известно, Москве Лондоном отказано). И это притом что, по мнению некоторых телезрителей, надо устроить скандал на весь мир, а то и ввести санкции против Британии и даже разорвать дипломатические отношения.
Даже понимая подобные эмоции, следует отметить, что жизнь уже доказала правоту Кремля, выбравшего для подобных ситуаций внешне не слишком эффектный, но по результатам куда более эффективный подход.
Правда заключается в том, что у Москвы нет ресурсов и возможностей повлиять на доминирующий в мире антироссийский мейнстрим.
Поэтому любое активное вовлечение в заведомо проигрышную для себя ситуации будет означать только бесполезную трату и так довольно ограниченных ресурсов.
Однако, как неоднократно подмечалось, Владимир Путин успешно применяет в своей деятельности принцип дзюдо, которым занимался много лет: "используй силу противника против него самого". Фактически Россия перенесла это кредо на всю свою внешнюю политику — и результаты мы наблюдаем повсеместно.
Регулярные — и бездоказательные — обвинения Москвы со стороны Запада в многочисленных преступлениях создают яркий и все более обаятельный (спасибо и Голливуду, успешно романтизировавшему последние годы отрицательных персонажей), хотя и мрачноватый образ нашей страны в мире. Более того, создается все более отчетливое впечатление, что в него поверили сами организаторы антироссийской медиакампании.
А это, в свою очередь, открывает многочисленные окна возможностей, которые Кремль регулярно использует.
Например, вчера же в ходе прямой линии Владимир Путин высказался по поводу возможного обострения боевых действий в Донбассе из-за провокаций Киева во время предстоящего футбольного чемпионата. Его комментарий впечатлил даже привыкших ко всему экспертов.
Путин выразил надежду, что до таких провокаций дело не дойдет, а потом добавил, что, "если это случится, думается, это будет иметь очень тяжелые последствия для украинской государственности в целом".
Нет сомнений, что это высказывание российского президента будет интерпретировано в Киеве (да и на Западе) в самом зловещем смысле. Более того: очевидно, что российский президент прекрасно отдавал себе отчет в том, как именно будут поняты его слова.
В ближайшие дни можно ожидать волны испуганных комментариев из Киева об угрозах Москвы уничтожить украинскую государственность. Это, безусловно, добавит новых "злодейских" черт в образ России, рисуемый западными СМИ.
Зато вероятность военных провокаций в Донбассе во время ЧМ-2018 на подобном фоне действительно резко снижается, поскольку авторы текущей украинской картины мира уверовали в свои фантазии о российском всемогущем злодействе.
Фактически Владимир Путин использовал сформированный Западом образ России и себя самого, чтобы не допустить крайне нежелательного — и для жителей Донбасса, и для России, и даже для Европы — хода событий.
И все это одним коротким комментарием.
Следует признать, что это феноменально эффективное решение проблемы — уровень, которым не может похвастаться, наверное, больше ни один из ныне живущих государственных деятелей.
А ведь в основе всего произошедшего — максимально упростившаяся картина мира у одной стороны и сохранившая сложность и объемность восприятия у другой. Что и позволяет ей крайне ограниченным ресурсами и, казалось бы, незначительными шагами решать по-настоящему серьезные проблемы.
