МОСКВА, 19 фев — РИА Новости, Анна Михайлова. На 68-м Берлинском кинофестивале состоялась мировая премьера фильма Алексея Германа-младшего "Довлатов". Первая художественная лента о писателе представляет Россию в основной конкурсной программе престижного европейского смотра. Пожалуй, главной интригой было то, как воспримут картину иностранные зрители, которым Сергей Довлатов куда менее известен, чем Лев Толстой, Федор Достоевский или даже современник и друг главного героя — Иосиф Бродский. Корреспондент РИА Новости побывала на премьере и узнала, смогла ли харизма "Довлатова" преодолеть трудности перевода и культурные различия.
В "Берлинале Паласте", где проходят главные премьеры фестиваля, не протолкнуться. Уже за 15 минут до начала показа в зале — аншлаг. Ожидаешь увидеть преимущественно соотечественников, но тут и там звучит и французская, и немецкая, и английская речь. Фильм транслируют с субтитрами на последних двух языках. На вопрос, читали ли соседи Довлатова, предсказуемо получаешь отрицательный ответ.
Объяснить, почему европейского зрителя заинтересовал фильм о малоизвестном здесь русском писателе, можно статусом режиссера — в 2015 году Алексей Герман — младший получил в Берлине "Серебряного медведя" за ленту "Под электрическими облаками". Международный актерский состав также делает "Довлатова" органичным для европейского фестиваля: главную роль играет серб Милан Марич, компанию ему составляют польские и российские актеры.
Сила картины Алексея Германа — младшего как раз в том, что совершенно не нужно быть поклонником творчества Довлатова и разбираться в нюансах его биографии, чтобы получить удовольствие от просмотра. Всего в несколько дней из жизни писателя в морозном Ленинграде в ноябре 1971 года режиссер уложил историю целого поколения — "людей с прямой спиной", как он их называет.
Герман-младший снял очень грустный и трогательный фильм, полный любви к современникам Довлатова. Многие из них сейчас среди нас, ведь в этом году писателю исполнилось бы всего 77 лет. Режиссер и сам помнит друзей своих знаменитых родителей, которые относились к той же части творческой интеллигенции, что и его герой.
Присутствовала на премьере и дочь Довлатова — Екатерина. После показа она под бурные овации поднялась на сцену вместе с участниками съемочной группы. В титрах Герман отдельно благодарит семью писателя, которая активно участвовала в работе над картиной. Создателям фильма была важна точность не только в биографических деталях, но и в бытовых вещах. Весь реквизит, использованный в ленте, родом из 1970-х, так что "Довлатов" — это еще и возможность увидеть Ленинград, которого уже нет.
Судя по тому, как зрители улыбались ироничным репликам героев и аплодировали в конце, "Довлатову" не нужен перевод — ни в языковом плане, ни на уровне культурного кода. Это фильм о "невстроенности" в общество, об инакости, которой в Довлатове было с излишком — от огромного роста до его ироничной, недостаточно позитивной, по меркам того времени, прозы. Эта неспособность вписаться, кажется, мучила не только писателя, но и все его окружение.
Люди подбадривали друг друга, уверяя, что настанет другое, чудесное время, когда их книги опубликуют, картины выставят, музыку разрешат. Но рутина безденежья, необходимость доставать самые простые вещи — от книг и бытовой техники до детской куклы, о которой мечтает дочь Довлатова, — лишала их уверенности. Это чувство никчемности, терзающее талантливых людей, которым не дают реализоваться, не помогают побороть даже утешительные сравнения: "Импрессионистов тоже не признавали. Ван Гог умер в нищете".
Тема прижизненного признания — ключевая для этого фильма. Любой выдающийся писатель — обычно мифический герой из школьного учебника. Довлатов — редкое исключение из этого правила. Он не превратился в памятник, его проза живет в повседневном языке — в цитатах, по которым люди узнают близких по духу.
Фильм Алексея Германа — младшего не стремится придать Довлатову более серьезный статус, подобающий писателю его уровня. Он скорее хочет познакомить зрителя с атмосферой и духом Ленинграда начала 70-х, когда оттепель уже прошла, но молодое поколение творческой интеллигенции, вдохновленное коротким периодом относительной свободы, отчаянно боролось за возможность жить и творить честно.
"Довлатов" — фильм о компромиссах, границах творческой свободы в несвободном обществе. "Нас стирают ластиком", — сокрушенно говорит один из героев. "Нужно большое мужество, чтобы оставаться собой, будучи никем", — утверждает другой. Персонаж Данилы Козловского предлагает вместо так необходимых Довлатову денег на куклу для дочки подарить ему свою картину: "Может, будет стоить что-то через 20 лет".
Через 20 лет Довлатова наконец начнут публиковать на родине, но он об этом не узнает. Предчувствие преждевременного конца, объединявшее их с Бродским, не обмануло: Довлатов умер от сердечного приступа в 48 лет, Бродский — в 55.
На следующий день после показа на Берлинале стало известно, что "Довлатов" занял второе место в рейтинге конкурсных фильмов, по мнению кинокритиков. Конечно, до завершения фестиваля еще неделя, но, как справедливо заметил Алексей Герман — младший, по большому счету неважно, получит ли фильм призы. Самая значительная победа "Довлатова" в том, что удалось показать европейскому зрителю другую Россию и ее выдающихся литераторов.
