Казначейское сопровождение Костромской области скорее плюс для региона, чем минус, уверен губернатор Сергей Ситников. Об этом, а также о том, для чего регионам Нечерноземья нужна финансовая помощь федерального центра, почему туристы в Костроме выстраиваются в очереди в столовую, зачем ограничивать детям доступ в интернет и когда губернатор может позволить себе подумать о прошлом, он рассказал в интервью РИА Новости. Беседовала Екатерина Абрамова.
— Сергей Константинович, в конце прошлого года Костромская область, как регион с большой долговой нагрузкой, получила около 12 миллиардов рублей финансовой помощи из федерального бюджета для снижения коммерческой задолженности. Расскажите, пожалуйста, в цифрах, как идет процесс замены коммерческих кредитов государственными?
— Мы получили средства, по нашим меркам, огромные. Таких кредитов наша область не получала никогда. Напомню, что процентная ставка бюджетных кредитов — 0,1 процента. Это позволяет при замещении коммерческих кредитов банков нам за год сэкономить порядка миллиарда рублей.
На 1 января региональный долг составляет 21,989 миллиарда рублей. На сегодня 12,5 миллиарда — бюджетные кредиты. Остается около 9 миллиардов коммерческого долга. Ставка по этим кредитам снижена — для этого мы проделали огромную работу — с 12 процентов мы ушли на 8,3 процента. Это нам дает финансовую фору еще порядка 219 миллионов рублей.
— Как планируете снижать объем коммерческой задолженности?
— Проблема всегда в одном: при формировании бюджета мы считаем одни деньги, а потом появляются все новые и новые задачи, которые, к сожалению, зачастую бюджетом не предусмотрены вообще. Поэтому приходится вносить изменения в бюджет. Так что если решим задачу оптимизации бюджетных обязательств, появятся дополнительные источники для сокращения коммерческого долга.
— А каковы перспективы по снижению уровня госдолга?
— В 2017 году уровень долговой нагрузки на областной бюджет уменьшился за счет устойчивого роста налоговых и неналоговых доходов, и по итогам года нагрузка составила 135 процентов к собственным доходам, что на 8,3 процента ниже предыдущего года. Этот год нам необходимо завершить с показателем госдолга 120 процентов к собственным доходам, а к 1 января 2020 года мы намерены сократить долговую нагрузку еще на 20 процентов.
— Костромская область переведена на казначейское сопровождение. Администрация региона уже заявила, что это никак не скажется на местных жителях. Но, скажите, необходимость согласования с федеральным казначейством не будет затягивать финансовые процедуры?
— Абсолютно нет. Что такое казначейство? Это учреждение. Оно выполняет чисто техническую функцию. Бюджет принимается областной думой, организация исполнения — сфера компетенции департамента финансов. Как вы себе можете представить, условно говоря, задержать платежи по заработной плате? Уголовное дело сразу!
— Какой объем инвестиций удалось привлечь в область в 2017 году?
— В 2017 году региональный инвестиционный портфель пополнился пятью проектами с общим объемом инвестиций 1,8 миллиарда рублей. Сегодня он представлен 24 инвестиционными проектами с общим объемом 35,4 миллиарда рублей. Наибольший вклад обеспечен региональными проектами-локомотивами: ОАО "Газпромтрубинвест", ООО "НОВ Кострома", ООО "СВИСС КРОНО", АО "Костромской завод автокомпонентов".
— С какими странами сотрудничаете? Назовите, пожалуйста, наиболее крупные и интересные проекты.
— У нас сейчас основным инвестором по модернизации предприятия "Кроностар" являются Швейцария и Германия. "Кроностар" — один из крупнейших в России производителей древесных плит, входит в концерн "Кроно Холдинг". Модернизация началась в 2016 году, речь идет примерно о 3,7 миллиарда рублей.
Китай сегодня имеет на территории области одно предприятие — по производству обуви. Там суммы невелики. Но Китай — серьезный потенциальный партнер. Здесь большие перспективы экономического сотрудничества в сельском хозяйстве, деревообработке, текстильной и ювелирной промышленности. Например, китайскую компанию "Юйфа" уже заинтересовали контакты с костромским предприятие "Медтехника".
Одним из главных стратегических партнеров является Белоруссия. С ними работаем по нескольким направлениям.
А вообще, в прошлом году в нашу область приезжали бизнес-миссии из Ирана, Чили, Китая, Белоруссии, Германии.
— Один из важных аспектов развития региона — туризм. Каков объем турпотока по итогам 2017 года?
— В 2017 году, по предварительным данным, регион посетило 940-960 тысяч туристов, что на 5 процентов больше, чем в прошлом году. При этом если в 2016 году в гостиницах региона останавливался каждый седьмой турист, то в 2017 году — уже каждый третий.
В целом за пять лет количество туристов увеличилось более чем на 250 тысяч человек, или на 36,6 процента. И динамика будет сохраняться. В этом году прогнозируем рост турпотока на 3-4 процента.
— Какая часть турпотока приходится на иностранных туристов? Из каких стран к вам приезжают?
— Примерно три процента от общего потока — иностранцы. В основном это Германия, Китай, Франция, Дания, Швейцария. Они в восторге от нашей области. И, знаете, обидно, что есть россияне, которые у нас никогда не были.
Когда я работал в Калининграде, в 2002-2004 годах, среди моих знакомых были люди, которые объехали всю Европу. Но они в большинстве своем России не знали. И когда я им рассказывал о том, какие морозы у нас бывают, какая природа, какие храмы у нас, для них это звучало как сказка.
— В чем причина, как вы считаете?
— Скорее всего, это вопрос национальной самоидентификации. Люди не стремятся знать свою страну, свои корни. У меня сегодня в Москве есть друзья и приятели, которые за рубежом бывают чаще, чем ездят по своей стране. Но вот они приезжают сюда, и… у них сердце замирает! Они спрашивают, почему же мы здесь никогда не были? Конечно, это наша задача — такую политику проводить, чтобы к нам приезжали.
— И как, по-вашему, нужно привлекать туристов сегодня?
— Надо делать якорные мероприятия, яркие события. Туристы сегодня приезжают за эмоциями, а эмоции дает праздник. Поэтому сегодня у нас каждый район пытается что-то для себя придумать. Есть праздники пирога, валенка, щуки, есть день гуся, популярностью пользуется фестиваль "Чухломская пуговка" памяти артиста Михаила Пуговкина, уроженца этих мест.
Вот мы около десяти лет назад начали фестиваль фейерверков "Серебряная ладья". Первые два года его зрителями были исключительно костромичи и случайные туристы. А сейчас я точно знаю, что все гостиницы, все базы отдыха на вторые выходные августа будут забронированы. Все! Вы когда-нибудь видели очереди в ресторан?
— Нет, не припомню.
— А мы в последние два года в эти дни видим такие очереди. В рестораны, в кафе, даже в столовые. Сегодня "Серебряная ладья" — это одно из лучших пиротехнических шоу России по версии ассоциации пиротехников. Фейерверки идут под музыку, музыка эта транслируется по радиоканалу на весь город. Это шикарное действо.
— Какими новыми крупными проектами порадуете гостей в этом году?
— В рамках возрождения популярного маршрута "Золотое кольцо" у нас совсем недавно открылся новый туристический объект — музей сыра. Я больше всего боялся, что там опять что-то невразумительное типа брендированной торговой лавки, но я в восторге. Туда обязательно стоит зайти. Там, конечно, есть торговля, но она занимает в лучшем случае 5-6 процентов. Масса интерактива, масса вещей, которые создают реальное впечатление о том, как делался сыр в древней Руси. Молодцы!
— Где сыр, там, наверное, и гастрономический туризм?
— Да, люди любят, когда не только весело, но и вкусно. У нас впервые пройдет фестиваль сыра, который объединит усилия товаропроизводителей девяти муниципальных образований области. Пока событие намечено на июль.
Но мы, конечно, не только сыр можем предложить. Костромская область вошла в число первых десяти регионов проекта "Гастрономическая карта России", и сейчас у нас готовится к изданию гастрономический путеводитель по региону с традиционными старинными рецептами Костромской губернии. Там будет много интересного.
— В декабре был назначен новый полномочный представитель президента в Центральном федеральном округе. Удалось уже пообщаться с Алексеем Гордеевым в его новой должности?
— Мы накоротке пообщались перед Новым годом. Знакомы мы уже приличное количество времени, почти шесть лет. У Алексея Васильевича большой опыт работы главой региона. Ему не надо объяснять особенности Костромской области. Алексей Васильевич был министром сельского хозяйства, и он проблемы регионов Нечерноземья знает прекрасно, не понаслышке.
— Какие вопросы и проблемы региона будете обсуждать с ним в первую очередь?
— Для нас принципиальная история — утверждение на федеральном уровне программы развития Нечерноземья. Мы сегодня видим, что юг России находится в более привилегированном положении: и в части того, что им богом дано, и в части мер государственной поддержки. У нас земля беднее гораздо, чем на юге. У нас чернозема нет, суглинки в основном. Но мы прекрасно понимаем, что возможности для животноводства здесь выше, чем на юге России. Но по животноводству нужна поддержка. Реальная поддержка.
Кроме того, всегда коньком нечерноземных зон России было льноводство. Но в льноводстве требуются большие средства на химизацию, большое количество удобрений, техники требуется много. Поэтому программа развития Нечерноземья абсолютно точно нужна. Она должна быть комплексная. В ней обязательно нужно уделить внимание формированию инфраструктуры. Вы посмотрите, у нас сегодня большая часть нечерноземной России без газа.
— Реально ли обеспечить всю территорию газом?
— У нас область протяженностью в 500 километров, конечно, всю ее газом не обеспечить. Да всю и не нужно. Но у нас сегодня есть определенные территории, которые могут представлять очень большой интерес для инвесторов, для строительства новых производств необходим газ. Ну как мы сегодня представим строительство цементного завода в Солигаличе? Это нереально. Да, на угле можно работать, но это огромные издержки, поэтому сегодня у кого есть газ, у того преимущество огромное.
— Сразу два крупных ЧП произошли в середине января в школах Пермского края и Бурятии, это вызвало широкий резонанс и дискуссию о необходимости регулирования соцсетей. Как бывший руководитель Роскомнадзора и человек с педагогическим образованием, как вы оцениваете эту ситуацию?
— Здесь надо вести речь о любой публичной информации в принципе. Специфика интернета понятна — в интернете на сегодняшний день большое количество непрозрачных зон. Мы не понимаем сегодня и не видим источника, который дает информацию. Что это за человек или организация? Мы не понимаем замысла этих людей. Молодой, несозревший ум зачастую не в состоянии разобраться, когда им манипулируют. Это вещь опасная.
Психика ребенка не в состоянии ответить на вопросы, где добро, а где зло. А мы оставляем его один на один в решении этого вопроса.
— Как вы предлагаете решить эту проблему?
— Без сомнения, воспитательный процесс предусматривает не только возможность предоставления каких-то возможностей ребенку, но и ограничение. Любой ребенок обожает сладкое, но мы же не даем ему только сладкое? Мы заботимся о его здоровье. И тут ограничение для детей и подростков должно быть — это мое глубокое убеждение. Станет взрослым человеком со сформированным мировоззрением — и пожалуйста, сам пусть делает выбор.
— Каким образом ограничивать информацию в интернете?
— Необходима жесткая систематизация вредоносной информации, сайтов, программ.
— Сергей Константинович, в январе вам исполнилось 55 лет. Является ли эта дата для вас неким рубежом, когда нужно подводить жизненные итоги?
— Рано. Итоги надо подводить на смертном одре. У меня задач еще выше крыши. И, кстати, я могу вам сказать, что большинство людей, занимающих руководящие посты, не могут позволить себе оглядываться назад, надо смотреть вперед. Если постоянно оглядываться, запнешься.
— Но ведь естественно спрашивать себя — что сделано, а что еще только предстоит?
— Когда за мной идет большая армия людей, я себе, проснувшись ночью, могу позадавать подобные вопросы. А так просто времени не хватит, потому что постоянно вперед, вперед, вперед.
— Хорошо. Допустим, вы проснулись ночью и задаете себе вопрос, а все ли сбылось, о чем в детстве мечталось?
— Конечно, нет. Детские мечты и то, что происходит в большой жизни, — две большие разницы. Мне на 50-летие друзья детства напомнили о том, какие у нас были мечты. У меня, например, была мечта о собственной лошади. У бабушки с дедушкой в деревне была колхозная лошадь, я умел с ней управляться. Но очень хотелось именно свою. И мы, будучи шести-семилетними, траву какую-то заготавливали, таскали на балкон. Мысль была — лошадь на балконе жить будет.
— Так сильно любили лошадей?
— Очень. В 1960-е в городе еще было много лошадей. Я жил на Советской, рядом была кулинария. Я помню, что продукты туда привозили на лошади. Как только она появляется — ура! — мы сразу бежим, чтобы погладить, почувствовать ее, пару лопухов сорвать и скормить.
Я родился в 1963 году. Мы — ненаигравшееся поколение. Это сейчас у внука игрушек столько, что он в них путается. Я абсолютно точно помню игрушки, которые мне дарили родители на день рождения. Помню поролонового медведя, помню машинку, самолетик.
— Правда, что вы заядлый рыбак и охотник?
— Был бы заядлым, губернатором бы не работал. Увлечение такое было, но сейчас времени на это почти нет. Настоящая охота — это два-три дня, а я себе этого позволить не могу, поэтому она для меня превратилась больше во встречу друзей. На рыбалку выезжаю раза два-три в год.
— Щуку какую самую большую поймали?
— Наверное, килограмма три.
— Это хороший улов?
— Да, обычный. Самые яркие впечатления о рыбалке из детства. Вот помню, учился в классе шестом или седьмом. Мы пошли в поход на Сендегу, я у отца выпросил удочку, бамбуковую трехколенку. Развели костер с классом. Я к речке отошел, червей накопал и за полчаса поймал порядка 15 приличных окуней. Вот это яркое впечатление! А вообще я воду люблю, я волгарь.
— Посоветуйте места в Костромской области, где можно хорошо порыбачить?
— Да где угодно! У нас область богата на водоемы. Приезжайте!
