Виктор Мараховский, для РИА Новости
"Фашисты маршируют по Варшаве". "Белая Европа": польский министр считает марш ультраправых прекрасным". "Крупнейший марш националистов в Европе".
Такими заголовками прокомментировала вчера европейская пресса празднование Дня независимости в столице Польской республики.
Напомним: по случаю 99-й годовщины восстановления польской государственности в Варшаве состоялось множество официальных и мероприятий и целых двенадцать шествий.
Но все совершенно затмило одно — гигантский по местным меркам (по оценкам полиции, 60-тысячный, по оценкам организаторов, 100-тысячный) марш ультраправых с файерами, активистами в балаклавах и богатым набором лозунгов от скромного "Будет белая Европа братских наций!" до нескромного "(ну, скажем, нафиг) беженцев!" и совсем недопустимого "Не радужная, а национальная Польша" или "Молимся за исламский холокост".
Так вот: ведущие западноевропейские СМИ не просто отозвались на это мероприятие в дежурном формате "фотография + подпись". Нет, они дают большие статьи, репортажи и комментарии экспертов. Они пребывают в легком шоке. Они не понимают, как так вышло, что в стране — пионере восточноевропейской свободы (Польша, напомним, в 1980-х стала центром разрушения социалистического лагеря изнутри, за что на ее деятелей тогда еще густо сыпались престижные призы и международные премии) вдруг выросло такое.
И почему вместе с бритоголовыми в одном ряду и под одними знаменами, в которых угадывается что-то смутно знакомое, идут целые семьи с детьми и радостно подхватывают?
Что что вдруг случилось с поляками, недоумевает западноевропейская пресса.
…Нам с вами, конечно, трудно понять, чему она тут удивляется. Если посмотреть на развитие польской внутренней, национальной и внешней политики последней четверти века, то мы видим просто наглядный итог. Так сказать, презентацию результатов в PowerPoint с красивой инфографикой.
Последние 27 лет Польша плавно дрейфовала от мессианской эйфории ("Мы разрушили мировой коммунизм! Нам все благодарны! Мы — народ-освободитель!") к нынешнему амплуа страны-скандалиста, требующей компенсаций у Германии и России, закупающей на миллиарды долларов американские ракеты на случай атаки российских ВКС и, наконец, сносящей советские памятники (видимо, чтобы лишний раз продемонстрировать агрессивной России свое дружелюбие).
Чему тут, казалось бы, удивляться.
Но штука вся в том, что в течение первых 25 из этих 27 лет вся раскручиваемая в Польше (да и прочей постсоциалистической Европе) угарная этническая самовлюбленность с назначением народов-врагов была правильной.
Потому что этническая самовлюбленность называлась патриотизмом.
А угарная ксенофобия была направлена на кого надо — на русских и Россию.
О том, что русские находятся в слепой зоне у любого западного правозащитника, писано столько, что давно пора просто принять это как факт. Система еврокорректности на нас дает сбой. Нельзя ненавидеть людей за небелый цвет кожи. Нельзя ненавидеть людей за нехристианскую религию. Нельзя — за нефункциональную сексуальную ориентацию. Нельзя преследовать за политические убеждения. Русские же через это сито европейской политкорректности проскальзывают, с ними каждый раз все это оказывается можно. От запрета их языка в Прибалтике и до сноса их воинских могил в освобожденной ими же Западной Польше (ранее Германии).
По факту в течение десятилетий существовала "Европа двух корректностей". В одной, настоящей, любой муниципальный служащий уже давно знает: заявишь неловко, что марокканцы торгуют наркотой, — уволят. И учителя знают: решив похвалить пару девочек за хорошо выполненное задание, убедись, что одна из них не трансгендер в душе. А то уволят.
А в другой, начинающей, Европе, преодолевающей последствия русского доминирования, имелись некоторые послабления. Как-никак люди еще дикие, им предстоит пройти долгий путь, они — на переднем крае сдерживания русской агрессии. Поэтому давайте не будем гнать и сильно давить на них всей этой обязаловкой с однополыми союзами и приемом беженцев, как бы говорили европейские чиновники. Давайте пока зажмурим глаз на некоторые стороны их жизни.
Апофеозом этой европейской одноглазости, конечно, стала Украина — страна, последней решившая вырваться из дикости и стать цивилизованной. Слепота на затейливые формы, принимаемые украинским патриотизмом (при сопротивлении агрессивной России, конечно), у Европы развилась практически совершенная. Время от времени появляющиеся недовольные зарисовки встречаются в России чрезмерно радостным "наконец-то Европа заметила на Украине нацистов!", но в действительности представляют собой просто допустимое европейское диссидентство. Примерно так же первые пятнадцать-двадцать лет гнобимые прибалтийские русские велись на заголовки "Европа заметила проблемы нацменьшинств в Прибалтике". Потом бросили.
…Но с Польшей дела, возможно, пойдут иначе.
И вот почему: Польша в обозримой перспективе может вырасти из "европейского скандалиста" во вполне реальный (куда более реальный, чем маленькая Венгрия) центр притяжения всей европейской "ультраправизны".
Поэтому, кстати, европейские СМИ отдельно ужаснул тот факт, что к польским ультраправым, находящимся к тому же под защитой правительства, съехались гости со всей остальной Европы — от Италии до Британии.
Польша и так непозволительно бела, христианска и моноэтнична (свое вполне по-европейски стареющее население она заменяет максимально близким поголовьем из соседней Украины, и ей той Украины еще надолго хватит). Она и так слишком принципиально сопротивляется приему беженцев.
А если она еще и станет лидером и лоббистом восходящего европейского националистического тренда, то у всей системы правоцентризма-левоцентризма Европы, и так трещащей по швам всякими ле пен и альтернативами для Германии, может случиться коллапс.
…Тут, конечно, нельзя не вспомнить, что такую Польшу (а также такую Восточную Европу в целом) ужасающиеся ныне западноевропейцы вырастили себе сами.
Но это, честное слово, уже не наши проблемы.
