В нынешнем году исполнилось 10 лет воссоединения Русской православной церкви. О том, как живется ее зарубежной части, с какими проблемами она сталкивается и чего ждет в будущем, о том, как в нынешних условиях живут представители русской православной общины в Америке, в интервью РИА Новости рассказал первоиерарх Русской православной церкви за границей митрополит Нью-Йоркский и Восточно-Американский Иларион (Капрал). В Вашингтоне с ним беседовал Дмитрий Злодорев.
— Владыка, в нынешнем году отмечается 10 лет объединения Русской церкви. На ваш взгляд, что они показали и к чему теперь можно стремиться?
— После этих десяти лет единства появилось ощущение, что никакого разрыва не было. Чувствуется, что тело Церкви здорово и никогда не болело. Мы причащаемся из единой чаши. И приезжая в Россию и в другие страны бывшего Советского Союза, мы чувствуем братство и единство народа. Мы ощущаем радость братолюбия и единодушия в церковных делах и в нашей общинной жизни.
Поэтому восстановление единства Церкви было единственно правильным шагом. Как было сказано в нашем регламенте, Русская православная церковь за границей является неделимой частью Русской православной церкви и имеет автономное существование до падения безбожной власти. Это было написано еще в те времена, когда многое препятствовало воссоединению. Но с божией помощью нам удалось восстановить единство.
— Вы являетесь первоиерархом РПЦЗ почти все эти 10 лет…
— Воссоединение произошло при патриархе Алексии II и митрополите Лавре. Я тогда был главой Австралийско-Новозеландской епархии РПЦЗ. Но, конечно, все мы участвовали в различных переговорах, была создана комиссия, мы читали ее заключение, вносили изменения.
— Какие у вас личные воспоминания об этом?
— Я приехал в Россию в 2003 или 2004 году в составе первой официальной группы, когда нас с архиепископом Берлинским и Германским Марком, архиепископом Сан-Францисским и Западно-Американским Кириллом пригласили встретиться с патриархом Алексием и членами Священного синода РПЦ. Это была замечательная встреча. Мы познакомились тогда с митрополитом Кириллом, который теперь стал патриархом. У меня остались от этого общения очень хорошие воспоминания. Мы долго беседовали наедине с патриархом Алексием. И уже тогда было решено, что нужно вести переговоры о воссоединении. Была создана комиссия из представителей духовенства. Так мало-помалу мы пришли к 2007 году.
— Что изменилось для Русской зарубежной церкви за эти 10 лет? И как она сама изменилась за это время?
— Я думаю, что она осталась такой же, но вздохнула и чувствует себя духовно обогащенной общением со всей Русской церковью. Но церковная жизнь за границей продолжается. Наши приходы возрождаются, к нам приезжают много русских, украинцев, представителей других национальностей. Образуются новые общины. Все это является результатом воссоединения. Ведь раньше многие люди просто боялись приходить к нам.
— В ноябре-декабре пройдет Архиерейский собор РПЦ, в котором вы будете участвовать. Что ожидаете от него и какие вопросы хотелось бы поднять там?
— Мы это пока еще не обсуждали. Но это будут вопросы, которые обсуждаются всегда — как больше людей привлечь в церковь для полноценной жизни как в России, так и в других странах. Это постоянный процесс. Сейчас идет предсоборное обсуждение, в рамках которого любой его участник может поднять любой вопрос, и это продолжается.
— Со встречи патриарха Кирилла и папы Римского прошло полтора года. Что это дало в сближении и сотрудничестве двух церквей?
— Я не думаю, что что-то сдвинулось. С точки зрения православия это невозможно без отказа католической церкви от некоторых ее догматических учений. Они существуют многие десятилетия, и никаких подвижек нет. Католики не отказываются от учения, что Папа — глава церкви, что он непогрешим в своих постановлениях. Они не отказались от многих других учений, которые для нас являются неприемлемыми. Поэтому встреча патриарха Кирилла с папой Франциском была посвящена общественным вопросам. Святейший патриарх неоднократно указывал на то, что в условиях нынешнего нравственного падения мира всем христианским церквам нужно вместе бороться с этим и защищать христианские ценности. К сожалению, это не очень получается. Так что, думаю, перед патриархом стоял вопрос не объединения с католиками, а просто решение морально-нравственных вопросов в мире.
— Это удалось?
— Эта встреча была неожиданной, и многие, как в России, так и за границей, выражали обеспокоенность по этому поводу. Я думаю, сейчас это уже проходит, но некоторые люди говорят об этом до сих пор.
— Как Русской зарубежной церкви живется в Америке сейчас? Отношения между Россией и США, мягко говоря, не самые лучшие. Вы русские, но вы и американцы. Как удается жить меж двух огней?
— Нам обидно, что в США создаются неверные представления о России. История о якобы ее участии в американских выборах — конечно, это все выдумано. Но на нашей жизни подобные истории не отражаются. Мы не чувствуем никакого давления или гонений со стороны американских властей. Простые американцы как были, так и остались хорошими людьми, мы не чувствуем с их стороны какой-то ненависти. Все это касается только телеэкранов, ведь до сих пор есть люди, которые продвигают свои политические или националистические интересы. Но это уже их проблемы.
— Да и среди прихожан уже, наверное, большинство американцев…
— Нет, у нас очень много русских. Но, слава Богу, уже много и американцев, которые, будучи частью Русской церкви, понимают русский дух и сознают, что у нас нет никакой политики, а есть только духовное стремление к спасению.
— А как вы прокомментируете информацию о том, что около Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле (штат Нью-Йорк) собираются группы людей и выкрикивают лозунги против русских?
— Это какие-то местные жители, которые охотились неподалеку от монастыря. И монастырь им запретил это делать. Видимо, они очень обиделись и потому хулиганят. Конечно, это доставляет монастырю неудобства. В 2-3 часа ночи, когда монахи спят, эти люди начинают шуметь. Но, в принципе, что-то подобное бывало и раньше, потому что некоторые соседи не понимали, кто это такие — монахи, что это за церковь? Кто-то разбил памятники на кладбище. Но это лишь несколько человек, я бы не сказал, что они представляют собой какое-то крупное движение.
— Как решать эту проблему? Ведь речь идет о главном монастыре Русской зарубежной церкви.
— Остальные-то соседи абсолютно нормально относятся к обители. Это какие-то хулиганы, надо их поймать, чтобы полиция на них подействовала.
— Готовятся ли канонизации новых святых в РПЦЗ в ближайшее время?
— Нет, не готовятся.
— В конце октября исполняется 20 лет со дня убиения Иосифа Муньоса-Кортеса — хранителя мироточивой чудотворной Монреальской Иверской иконы Божией Матери. В Восточно-Американской епархии РПЦЗ создана комиссия по сбору свидетельств для его канонизации…
— Это именно епархиальная комиссия, которая в будущем должна передать собранные документы для синодальной комиссии. Но пока Архиерейский синод решил никого не прославлять. Должно пройти время, которое необходимо для сбора документов, изучения.
— Насколько далеко мы находимся от прославления брата Иосифа?
— Трудно сказать. Все зависит от Синода. У каждого из его членов есть свое мнение, они должны прийти к единой позиции. Кроме того, Синод выступает против того, чтобы спешить с принятием решения. Даже святителя Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского прославляли очень долго, его канонизировали больше чем через 20 лет после преставления. Многие архиереи тогда говорили, что должно пройти больше времени.
— Какие церковные события будут приурочены к 20-летию со дня гибели брата Иосифа?
— Главное событие — это традиционное паломничество, которое будет организовано в конце октября к месту его погребения на русском кладбище Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле (штат Нью-Йорк). Туда приедут люди со всех концов США и Канады, там будет мироточивая Гавайская Иверская икона Божией Матери.
Слава Богу, теперь появилась Гавайская икона. Мы видим, как ее хранитель — брат Нектарий Янгсон радуется своему духовному послушанию, возможности посещать православные приходы, общаться с людьми.
— Владыка, в вас течет не только русская, но и украинская кровь. Как вы относитесь к тому, что происходит на Украине, в том числе с церковью. Недавно президент Украины Петр Порошенко обратился к патриарху Константинопольскому Варфоломею с призывом создать единую Украинскую православную церковь. Насколько это возможно?
— Это очередная попытка создать автокефальную церковь на Украине. Это политическое движение, и патриарх Константинопольский уверял патриарха Московского и всея Руси Кирилла в том, что он не признает раскольников. Так называемый Киевский патриархат сейчас захватывает храмы нашей церкви. Очень печально, что это возможно и что правительство Украины вмешивается в дела церкви.
— Мы начинали разговор с темы 10-летия воссоединения Русской церкви. А что вы ждете, скажем, от ближайших 10 лет в церковной жизни?
— Я надеюсь, что она будет мирной, спокойной и плодотворной. Мы видим, что в церковь, особенно в России, приходит все больше молодежи. Эти люди, живя в Советском Союзе, не имели духовного воспитания, но постепенно, приходя на службу, они все больше укрепляются в вере. И таким образом приходы, в том числе и за границей, становятся более полнокровными. Люди понимают, почему они ходят в церковь, что это значит для их вечного спасения. Важно, чтобы это продолжалось.
