Босния и Герцеговина (БиГ) — государство с уникальной формой устройства, которое было установлено мирным Дейтонским соглашением 1995 года. По этому положившему конец войне в БиГ договору определено, что в стране есть три государствообразующих народа (боснийские мусульмане, сербы, хорваты), а сама она поделена на две части (энтитета) — Федерацию Боснии и Герцеговины (ФБиГ) и Республику Сербскую (РС).
Посол РФ в БиГ Петр Иванцов рассказал РИА Новости об отстаивании российских интересов в Боснии и Герцеговине, оставшемся со времен конфликтов 1990-х годов долге за газ и проблемах с введением прямого авиасообщения с Россией. Также дипломат призвал не преувеличивать исходящую отсюда террористическую угрозу и указал на нейтралитет этой страны по вопросу введения антироссийских санкций. Беседовал Николай Соколов.
— В последнее время в международных СМИ много говорится об усилении влияния России в Боснии и Герцеговине и даже о том, что новая мишень президента РФ Владимира Путина — это Босния и Герцеговина. Как вы относитесь к этому и к этим "опасениям"?
— Вы знаете, на мой взгляд, влияние — это не такая плохая вещь. Все зависит от того, какие цели преследует влияние. Да, конечно, мы хотим, чтобы мы шире присутствовали в Боснии и Герцеговине и чтобы наше присутствие отвечало тем интересам, которые имеет наше государство. Ничего плохого в этих интересах нет. Эти интересы не направлены против Боснии и Герцеговины или какого-либо из ее народов. Наши интересы — в развитии взаимовыгодных связей в различных областях. Как известно, политически мы поддерживаем Боснию и Герцеговину. Мы являемся одним из гарантов Дейтонского мирного соглашения, и наше влияние в этих вопросах направлено прежде всего на соблюдение Дейтонского мирного соглашения, цель которого стабильная и самостоятельная Босния и Герцеговина, которая является частью регионального сотрудничества, что отвечает интересам всех народов Балкан.
— Происходит ли в БиГ конфронтация США и России?
— Я не склонен рассматривать наши отношения с американцами здесь через призму конфронтации. Я думаю, что у нас есть общие интересы, хотя бы в том плане, что и мы, и они хотим стабильности. Мы не хотим нового конфликта ни в Боснии и Герцеговине, ни на Балканах в целом. Естественно, наши оценки и наши подходы ко многим вопросам развития БиГ расходятся. Но мы разговариваем друг с другом и до сих пор стремились находить разумные компромиссы. Правда, сразу же оговорюсь, в последние четыре-пять месяцев политика и риторика американцев в адрес России и ее роли на Балканах стала более жесткой.
Со своей стороны мы исходим из того, что роль международного сообщества и его отдельных участников в Боснии и Герцеговине должна носить позитивный характер. Ставить вопрос — или Запад, или Россия — неуместно.
— А что с распространенным тезисом, что через главу Республики Сербской Милорада Додика Россия продвигает свои интересы?
— Говорить можно все что угодно. Милорад Додик — президент Республики Сербской. Естественно, что, развивая сотрудничество с РС, мы поддерживаем с ним тесные отношения. Тем более что в наших подходах и к международной политике, и к соблюдению Дейтонского соглашения есть много общего. К тому же у нас самые широкие связи с Республикой Сербской — будь то торгово-экономические отношения или культурное гуманитарное сотрудничество.
— Как вы относитесь к тому, что отдельные силы хотят втянуть БиГ в НАТО?
— Попытки втянуть Боснию и Герцеговину в НАТО существуют и становятся более энергичными. Наша позиция, я думаю, вам хорошо известна, мне не надо ее объяснять. Мы не считаем, что членство в НАТО содействует укреплению реальной безопасности того или иного государства. Мы против дальнейшего расширения НАТО на Балканах. Но, естественно, это суверенный выбор народа и государства. И в данном случае мы видим, что единства в пользу членства в НАТО в БиГ нет. По крайней мере одна часть государства выступает против.
— Есть ли признаки того, что БиГ может присоединиться к антироссийским санкциям?
— Я думаю, что нет. До сих пор Босния и Герцеговина последовательно соблюдала нейтралитет в этом вопросе. БиГ не только не присоединилась к санкциями, но, напротив, санкции по-своему сыграли позитивную роль в развитии наших торгово-экономических отношений, значительно увеличился экспорт, в частности, сельскохозяйственной продукции в Российскую Федерацию. То, что такая ситуация будет меняться в худшую сторону, у нас оснований предполагать нет.
— Президент Чехии Милош Земан недавно заявил, что в БиГ может быть создана база террористов после их поражения в Ираке и Сирии. Насколько, по вашей оценке, велика угроза подобного сценария?
— Босния и Герцеговина в значительной степени мусульманская страна. Ислам является религией для почти половины населения государства. Но это не значит, что Босния и Герцеговина это рассадник терроризма. Да, здесь есть радикальные организации. Да, около трехсот боснийцев участвовали в вооруженных конфликтах в Сирии и Ираке. По-моему, около 60 из них погибли, порядка 70 вернулись в страну. Мы сотрудничаем как с властями БиГ в целом, так и с властями Республики Сербской в частности в целях противодействия террористической угрозе. Мы обмениваемся информацией, разговариваем на этим темы. Что касается Российской Федерации, то мы заинтересованы в том, чтобы осуществлялся контроль за передвижением лиц, возвращающихся из Сирии и Ирака с тем, чтобы они не попадали в нашу страну.
Угрозы есть, но угрозы есть во всей Европе. И БиГ в данном случае не является чем-то из ряда вон выходящим. Есть потенциальная угроза, ей надо противодействовать. Мы сотрудничаем в этих вопросах.
— Что происходит с остающейся с 1990-х годов задолженностью Боснии и Герцеговины перед Россией за поставки газа? Намерена ли Россия оказывать давление на БиГ по этому вопросу?
— Долговые обязательства между Россией и БиГ выглядели следующим образом. Мы должны были Боснии и Герцеговине 125 миллионов долларов. Это та часть долга, которая приходилась на бывшую югославскую республику в связи с торговыми операциями между бывшим СССР и бывшей Югославией. Одновременно существовал долг в 104 миллиона долларов по поставкам газа в период конфликта 1992-95 годов.
Мы долгое время вели переговоры о решении этих долговых обязательств. В конце концов мы пришли к договоренности, что Россия выплатит клиринговый долг в 125 миллионов долларов деньгами, что и было сделано. Деньги были переведены в начале августа. Этот вопрос закрыт.
Что касается газового долга перед Россией в 104 миллиона долларов, то к настоящему моменту он сокращен до порядка 97 миллионов. Это произошло потому, что была разработана схема выплат между Газпромом и "БХ-Гас" и "Энергоинвестом" — боснийскими организациями, которые отвечают за этот долг. Семь миллионов долларов были выплачены следующим образом: за каждые 1000 кубических метров газа платится по пять долларов. Схема работает, но она, конечно, не быстрая.
Вопрос не носит межгосударственного характера. Он стоит в плоскости коммерческих взаимоотношений между Газпромом и боснийскими организациями, которые занимаются поставками газа в страну. Каких-либо оснований считать, что мы будем жестко давить на БиГ или применять санкции в этих вопросах, нет. Мы не используем санкционное оружие и тем более не делали и не будем делать этого против Боснии и Герцеговины.
На последнем заседании двусторонней межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству в мае этого года с нашей стороны было высказано пожелание, чтобы боснийцы подумали о том, как ускорить выплату газового долга. Тем более что и они понимают, что такая проблема есть. В рамках межправкомиссии создается специальная группа по энергетике, и я думаю, что газовый долг будет одним из тех вопросов, которые там будут рассматриваться.
— В столице Республики Сербской городе Баня-Лука до сих пор нет российского культурного центра. Когда можно ожидать его открытия?
— Если бы это зависело только от посольства, он бы давно открылся. Но этими вопросами ведает Россотрудничество. У них есть свои приоритеты, свой график. К сожалению, нас пока в этих планах нет. С другой стороны, в Баня-Луке успешно функционирует отделение фонда "Русский мир", есть библиотека, на базе этого отделения создан хор. Так что связи и сотрудничество по этой линии развиваются.
Мы бы хотели открыть культурный центр и в Баня-Луке, и в Сараево. Кстати, в Сараево на базе местного университета на философском факультете есть отделение русского языка. Там учится порядка 20-30 человек.
— Обсуждается ли на официальном уровне возможность введения прямого авиасообщения между Россией и Боснией и Герцеговиной?
— Это было бы здорово. Есть идеи и планы, но они пока не реализованы. Вопрос не политический, а чисто коммерческий. В Сараево были организованы чартерные рейсы авиакомпании "Московия" зимой 2013-14 года, чтобы доставить туристов на горнолыжный курорт Яхорина. Но снег тогда выпал только 6 января. То есть люди прилетели, а снега не было. Мероприятие оказалось неуспешным и убыточным. С тех пор вопрос снова не поднимался.
С нынешним количеством туристов прямые рейсы коммерчески неоправданны. Есть идея использовать Баня-Луку как хаб для полетов в Европу — в качестве остановки, которую могли бы использовать и наши граждане для полетов сюда, и боснийцы для полетов в Россию. Эта идея обсуждается.
— Как вы оцениваете опасность распада Боснии и Герцеговины?
— Я бы не хотел спекулировать на этой теме. Мы подписали Дейтонское соглашение. Элементом этого соглашения, наряду с равноправием энтитетов и равноправием трех государствообразующих народов, является территориальная целостность Боснии и Герцеговины. Мы подписались под этим, то есть мы поддерживаем территориальную целостность БиГ, развитие БиГ как самостоятельного государства.
— А если будет перекраивание границ на Балканах? Как, например, в случае с отщеплением Косово от Сербии.
— Этот вопрос опять же носит гипотетический характер. В дейтонской конституции Боснии и Герцеговины записано, что это единое государство. Если народы БиГ чисто теоретически договорятся, что должна быть какая-то другая территориальная организация в соответствии с теми процедурами, которые предусмотрены конституцией, тогда это другой вопрос. Но, повторяю, этот вопрос носит чисто теоретический характер.
