Максим Соколов, для РИА Новости
Во второй половине 1944 года, на фоне неумолимого наступления Красной армии и тотальных бомбардировок англо-американской авиации, в Германии пробудилось гражданское общество: на заборах стали появляться рифмованные надписи "Hitler, du volle Affe, wo ist deine geheime Waffe?". То есть "Сумасшедшая обезьяна, где твое тайное оружие?".
Анонимные хулители фюрера полагали, что если тайное оружие (чудо-оружие, оружие возмездия), которым он неоднократно похвалялся, действительно существует, то пора бы его использовать и произвести чудо, если же такого оружия нет — то сами понимаете.
Ангела Меркель два года назад решительно пустила в ход чудо-оружие либерализма и гуманизма, открыв границы для беженцев из Сирии, Ливии, а равно из других стран — в общем переселении народов разобраться, кто там и откуда, было затруднительно. Она предполагала — по крайней мере, таковы были ее объяснения, — что беженцы оценят великодушное гостеприимство немцев, станут лояльными и полезными гражданами Германии и отдадутся работе в немецком народном хозяйстве. Поскольку рождаемость автохтонных немцев невелика, пришельцы обеспечат нужный прирост рабочих рук и вскоре сами станут превосходными немцами. А в качестве примера указывалось на послевоенное экономическое чудо, когда приток турок, итальянцев, югославов и других так поспособствовал подъему хозяйства ФРГ. Тогда сработало — сработает и теперь.
Но на сей раз не сработало. Из полутора миллионов пришельцев мирному труду отдалось менее 10%, остальные же предпочитали жить на пособия. При этом уровень законопослушности кандидатов в новые немцы оказался ниже всякой критики. Кривая насильственных преступлений резко пошла вверх, причем и в таких местах, где раньше о них даже и не слыхали. Как все это понравилось старым немцам, принужденным за свой счет оплачивать гуманитарный банкет, нетрудно представить.
И только фрау канцлерин даже в ходе предвыборной кампании продолжала настаивать на том, что два года назад все было сделано правильно. Благодарные избиратели в ответ свистели и кидались помидорами — хотя раньше плодоовощные аргументы в ФРГ не имели широкого хождения.
После всего этого странно было бы удивляться тому, что "черные", то есть ХДС/ХСС во главе с Меркель, потеряли по сравнению с предыдущими выборами 8,5% избирателей (33% вместо 41,5% в 2013 году), а AfD ("Альтернатива для Германии"), наиболее резко критиковавшая правительство в мигрантском вопросе, приобрела 7,9% (12,6% против 4,7% в 2013 году) — и не просто перешла пятипроцентный барьер, а сразу сделалась третьей по численности партией в бундестаге. С другой стороны, еще удивительно, что так мало. Когда ХДС/ХСС сама сдавала AfD все козыри, "Альтернатива для Германии" могла бы сыграть даже и лучше.
Номер два на выборах — лидер СДПГ Мартин Шульц — тоже сообщил: "Мы будем самой большой оппозиционной силой в немецком бундестаге". Пока он не хочет большой коалиции с "черными", но желание Шульца сохранить хорошую мину при плохой игре выглядит еще более натужным.
Старейшая партия Германии, существующая с 1863 года, знавала за свою более чем полуторавековую историю всякое, но такого провала (20,5% для еще недавно системообразующей партии есть нонсенс) с ней никогда не случалось. Равно как и такого бессмысленного лидера.
Партия, имевшая в своем послужном списке ряд несомненно крупных фигур — от Бебеля и Лассаля до Брандта и Шредера, — спешно вытащила в начале этого года фигуру Шульца, который до этого двадцать лет подвизался в брюссельских евроструктурах. Что, с одной стороны, давало ему соответственное понимание проблем и болевых точек, волнующих немецкого избирателя, с другой — служило вообще не самой лучшей рекомендацией на выборах, ибо любовь рядовых европейских обывателей к Брюсселю общеизвестна.
Однако немецкие народные партии подошли к своей, быть может, неизбежной судьбе с редкостной решимостью, схлопнувшись ярко и выпукло.
