В течение полутора месяцев, с 10 октября по 27 ноября 2016 года, в залах Государственного музея изобразительных искусств (ГМИИ) им. А.С. Пушкина будет проходить цикл теоретических и практических занятий по истории искусства для ординаторов первого и второго года обучения Российского национального исследовательского медицинского университета (РНИМУ) им. Н.И. Пирогова. О том, как зародилась идея оригинальной программы, о ее целях и особенностях рассказала в интервью корреспонденту РИА Новости куратор программы, заведующая отделом образовательно-выставочных проектов ГМИИ им. А.С. Пушкина Сурия Садекова.
– Сурия Хашировна, в чем основные цели проекта, объединившего широко известные учреждения – Пушкинский музей и второй медицинский университет? Какова история возникновения столь необычного альянса?
– Идея принадлежит руководителю кафедры пластической и реконструктивной хирургии, косметологии и клеточных технологий РНИМУ им. Н.И. Пирогова Наталье Мантуровой. В этом году она обратилась к руководству нашего музея с предложением разработать программу, которая помогла бы ординаторам овладеть базовыми навыками рисунка – постановкой руки, умением верно брать пропорции, видеть и передавать характер формы и разворота предмета в пространстве. То есть, почувствовать себя немножко в роли художников. Идея не просто понравилась, она показалась нам безумно интересной. В то же время опыта организации подобного рода занятий у музея, которому этой весной исполнилось 104 года, еще не было. Хотя его первый директор, заслуженный профессор Московского университета Иван Владимирович Цветаев создавал музей именно как образовательное учреждение.
Сегодня в рамках Центра эстетического воспитания "Мусейон" наши сотрудники ведут занятия, на которых преподают детям азы искусствоведения, рисунок, лепку. Эта работа очень удачно налажена в ГМИИ и считается одной из лучших в Москве и в России. А вот образованием взрослых слушателей, повторюсь, мы до сих пор систематически не занимались. Это абсолютно новый и очень интересный для нас опыт.
– Наша задача – расширить кругозор, развить творческие навыки, познакомить с пропорциями тела и сформировать эстетическое восприятие индивидуальности пациента будущими пластическими хирургами. Очень надеюсь, что знания, которые мы будем преподавать на примерах произведений, представленных в нашей постоянной экспозиции, посеют у слушателей привычку находить прекрасное в лицах пациентов. Все мы или, вернее, наши лики созданы природой очень индивидуально, это нельзя недооценивать. Кроме того, мне кажется, что мастер-классы таких художников, как Дмитрий Гутов или специалиста по истории моды Раисы Кирсановой, позволят предотвратить врачебные ошибки. В том числе и те, которые совершаются согласно пожеланиям клиента, ведь не всегда человеку необходимо прикосновение скальпеля. В иных ситуациях врач должен уметь разубедить своего заказчика в необходимости следовать за сиюминутными капризами моды или сомнительными стереотипами в общественных вкусах.
– Сколько времени ушло на разработку содержания программы?
– Мы готовили ее полгода. Составляли кропотливо, с учетом специфики наших учеников, того обстоятельства, что образование в сфере прекрасного не является для них ни профильным, ни основным. Стало быть, главная в этих условиях задача сводится к необходимости увлечь за собой этих людей, познакомить их с эволюцией стандартов красоты в разные исторические периоды, научить видеть произведения искусства, понимать основы композиции и различать стилистические направления.
– Часто от мэтров этой профессии можно услышать, что врач – это тот же ремесленник. Вы согласны? И как в таком случае этот тезис должен отразиться на соотношении практических и теоретических занятий по истории искусства для пластических хирургов?
– Тут я не стала бы спорить со специалистами. Как мы помним, Сальвадор Дали говорил: "Художник, рисуй!" По-моему, все, что применимо к хирургу, применимо и к человеку за мольбертом: без практики не бывает хорошего художника. Но художника отличает от ремесленника его особый глаз и размышления. Мне кажется, что нашей программой мы научим врачей размышлять, а кроме того видеть, чувствовать красоту в душе и душой, прежде чем что-либо делать руками. И этому занятия теорией способствуют ничуть не в меньшей степени, чем практикой. Хотя оговорюсь: пока наша программа очень и очень краткая. За 16 аудиторных часов общего курса, а тем более за 4 часа теоретических начал невозможно раскрыть весь потенциал истории искусства и искусствознания.
– Насколько уникален опыт преподавания основ искусствоведения будущим докторам в публичном музейном пространстве?
– В некоторых вузах существует, насколько мне известно, абсолютно факультативная практика для пластических хирургов в области скульптуры. Используется, например, компьютерная графика для изучения некоторых физиологических недугов героев Родена, Дюбуа и Гардэ, увековеченных в бронзе и камне. Но ни один музей мира пока не создавал такие программы в рамках базового курса, ни у одного из них не было такого опыта взаимодействия с медицинскими учреждениями. То есть мы, смею сказать, открываем какую-то совершенно новую область и в образовании, и в сотрудничестве между музейщиками, работниками искусства и медицинским сообществом.
