Дмитрий Куликов, член Зиновьевского клуба МИА "Россия сегодня"
Бывший мэр Лондона Борис Джонсон заявил, что Евросоюз есть продолжение исторических планов Наполеона и Гитлера, но может быть несколько другими средствами. "Наполеон, Гитлер, разные личности пробовали это, и это заканчивается трагически", — заявил Джонсон.
Сравнение эпатажное, вызвавшее бурную общественную реакцию, но в нем так и остается неясным — кто же в данном случае является то ли новым Наполеоном, то ли новым Гитлером?
Идеям и проектам о "единой Европе" много столетий, первым их воплощением была Древнеримская империя, так что тут ничего принципиально нового нет.
Однако суть проекта и идеологии, реализующейся после Второй мировой войны, действительно имеет некоторые особенности.
Главная из них заключается в том, что имперская, публичная и объявленная власть над "объединенной" Европой, к которой стремились и древние римляне, и Наполеон, и Гитлер, должна была быть заменена непубличными, скрытыми механизмами управления. В этом суть нового объединительного проекта, который навязывают Европе США.
Эти же институты серьезно ослабляют и ограничивают возможность национальных правительств, а значит, с ними тоже можно работать индивидуально, создавая им проблемы, а затем предлагая "помощь" в их решении и преодолении.
Важнейшими инструментами управления новой "объединенной" Европой является полноправное членство в ней таких государств, которые абсолютно не являются суверенными и находятся в полном подчинении США. Это прежде всего страны Прибалтики, но не только. Весь этот разнообразный инструментарий позволяет США, не объявляя публичной власти над Европой, не принимать в то же время ответственности за управление Западной Европой.
За этим тезисом не стоит никакой конспирологии и "теории закулисы". Просто современная геополитика. Например, продвигаемый США проект Трансатлантического торгово-инвестиционного партнерства известен, однако содержание договоров до сих пор запрещено к публичному общественному раскрытию и обсуждению, а утечки указывают на то, что заключение такого соглашения приведет к полной экономической, а затем и политической десуверенизации европейских стран.
Возможность дальнейшей успешности реализации американского проекта "объединенной" Европы уже в ближайшее время подвергнется серьезным испытаниям. Объем проблем, как порожденных самим проектом Евросоюза, так и вызванных более широким кругом геополитических процессов, вынудит и европейцев и американцев поставить впрямую самый главный политический вопрос — вопрос о власти.
Находясь под давлением экономических проблем, Евросоюзу необходимо сворачивать все достижения "европейского социализма", внедренные в конкуренции с советским социалистическим проектом. То, что происходит сегодня во Франции с бунтами против урезания прав наемного труда, — лишь начало этого процесса. Ситуация в Италии, Испании, Греции намного хуже.
Во-вторых, сказываются накопленный груз миграционной политики европейских стран за последние 30 лет и объявленный руководством ведущих стран провал политики мультикультурализма.
На протяжении десятилетий европейцы проводили политику завоза в страну дешевой рабочей силы из стран Африки и Востока. Это был один из важных источников экономического роста и формирования нового эксплуатируемого пролетариата. В последние годы выяснилось, что уже дети людей, завезенных для дешевого труда, не желают ни идти по пути своих иммигрировавших родителей, ни ассимилироваться каким-либо другим способом.
На этом фоне из разрушенного США и НАТО Ближнего Востока и Ливии в Европу устремились новые потоки мигрантов, но уже совершенно другого типа, не трудовых. Эти люди едут в "цивилизованную" Европу предъявить счет за разрушение их государств и лишение их возможности нормальной жизни. Это чудовищно усложняет и проблемы с провалившимся мультикультурализмом, и проблемы с необходимостью сворачивания социальных благ европейского социализма и порождает одновременно и правый, и левый масштабный протест.
В-третьих, неоднородность "единой" Европы продуцирует все более острую напряженность в политических структурах. Поскольку "единая" Европа никак не может решить ни экономические, ни миграционные проблемы, такие страны, как Венгрия или Польша, начинают решать их самостоятельно. Как могут.
В Польше, например, сегодня разворачивается очень серьезный внутренний конфликт между неонационалистами и евроориентированными, и решения у этого конфликта в текущей ситуации нет. Он будет только усугубляться.
Чем больше будут расти сомнения в американском всемогуществе, тем больше будет желание выйти из-под их управления. Вся внешняя политика, к которой американцы толкали страны Европы, оказалась провальной. Начиная с так называемых санкций против России и заканчивая неспособностью Меркель справиться с Украиной и Турцией.
Есть еще и в-пятых, и в-шестых, и т.д. Накопление проблем, их демпфирование и сокрытие не могут продолжаться бесконечно. Но они не могут и быть решены в том состоянии "объединенной" Европы, в котором она находится сейчас.
Там нет ни одного полноценного и дееспособного властно-политического субъекта и института, а вместо них — только инструменты американского непубличного влияния и управления. Проще говоря — в "объединенной" Европе кризис власти, или даже ее отсутствие.
Однако по мере усугубления проблем возможности существования в режиме безвластья, компенсируемом только американским управлением, будут снижаться. Когда что-то идет не по плану, нужно применять власть и нести ответственность.
Сложившуюся ситуацию очень хорошо понимает практичный и прагматичный "британский ум", имеющий многовековой опыт имперского существования. Заявление евроскептика, экс-мэра Лондона и одного из инициаторов референдума о выходе Британии из ЕС, далеко не случайны. Ответственная и реалистическая часть британского правящего класса отнюдь не собирается быть похороненной в евросоюзовской "братской могиле". Они сами хотят решать свою судьбу.
Теоретически рассуждая, для "объединенной" Европы возможны три сценария восстановления властно-политических субъектов. Первый — перевод американского режима управления и влияния в публичное состояние, установление американской власти в Западной Европе и перевод национальных государств в режим фактического местного самоуправления. Трансатлантическое партнерство — попытка движения по этому пути. Сценарий соблазнительный для многих и в США и в ЕС, но очень сложный для реализации.
Третий сценарий — возвращение власти на уровень национальных государств и фактический распад Евросоюза. На словах мало кто этого хочет в Европе, этого точно не хотят США, но на сегодня этот сценарий мне кажется наиболее реалистичным и единственной альтернативой хаосу безвластия перед лицом нерешенных проблем.
