Максим Соколов, для МИА "Россия сегодня"
Едва отгремели взрывы брюссельских бомб, как последовала реакция российских политиков и экспертов — когда в высшей степени тактичная и деликатная, а когда и не очень, — чем был дан пас российским патриотам заграницы. Избавившись от необходимости отвечать на вообще-то убийственный вопрос "Как Старая Европа дошла до жизни такой?", патриоты заграницы полностью переключились на тему полного "оскотинивания" (термин финансируемой конгрессом США радиостанции "Свобода") российской политической элиты.
Скорее всего, патриоты заграницы нашли бы слова, чтобы в очередной раз заклеймить Россию, даже и в случае, если бы весь российский beau monde отреагировал на 22 марта в Брюсселе с величайшим умом и тактом.
Михаил Касьянов в тот же день заявил: "Россия обязана встать в один ряд с нашими партнерами по ОБСЕ и в рамках международной антитеррористической коалиции исполнять свою миссию по защите Европы, укреплению существующей системы европейской безопасности. Российские власти должны прекратить свои попытки подстроить систему европейских ценностей под свои предрассудки, прекратить разрушать систему европейской безопасности". То есть должны — и никаких разговоров. Правда, непонятно, что именно должны. Патрулировать, что ли, Париж, Берлин и Брюссель российским ОМОНом? Так ведь и тогда недовольны будут, и "спасибо" точно не скажут. Как видим, Касьянов прекрасно обошелся без faux pas российских политиков.
Но если с величайшим тактом случился некоторый прокол, то грех этим не воспользоваться. Поэтому кампания "Гэть оскотинивание!" была развернута с превеликим жаром.
В Twitter отметился и главный редактор журнала "Национальная оборона" Игорь Коротченко: "Европа расплачивается за двойные стандарты своих политиков. Они не сделали выводов из терактов в Париже".
Наконец, из высказываний официального представителя МИД РФ Марии Захаровой — а 22 марта по понятным причинам говорила она много и разным СМИ — было выделено только одно (что называется цитированием, вырванным из контекста): "Нельзя поддерживать террористов в одних частях планеты и думать, что они не придут в другие".
Вообще-то представим себе, что данные соображения встречаются в докладе для служебного пользования или в материалах закрытого совещания, а затем некто извлек их оттуда для всеобщего обозрения. Вызовет ли такая публикация скандал? Весьма сомнительно. На то и закрытые совещания, чтобы резать на них правду-матку.
А что неправдивого в пассажах о двойных стандартах или о недальновидности наших партнеров? Или 22 марта в Брюсселе продемонстрировало всю силу их предвидения и явилось триумфом расчетливой европейской политики?
Пассаж Пушкова про генсека НАТО вообще вызывает в памяти сюжет времен "странной войны" осени 1939 — весны 1940 г. Тогда полное затишье на германском фронте сопровождалось энергичной подготовкой британского и французского генеральных штабов к диверсии на Каспии — воздушной бомбардировке Баку с целью лишить Германию возможности покупать каспийскую нефть.
Сама идея вообще была довольно странной. Бомбардировка страны, формально сохраняющей нейтралитет, и, следовательно, могущей впоследствии стать и союзником (для нейтрала это легче и удобнее, чем для страны, находящейся с Англией в состоянии войны, которая, вероятно, последовала бы за бомбежками Баку). Такая бомбардировка сильно увеличивала бы число прямых врагов англо-французской коалиции, при том что выгоды от бомбежек оказались бы не столь велики.
С 22 июня 1941 г. Германия по понятным причинам лишилась поставок нефти из СССР, что, однако, не помешало ей еще в течение почти четырех лет вести ожесточенную "войну моторов" — как-то с нефтью немцы выкручивались. Уж тем более выкрутились бы во время "странной войны", когда расход ГСМ был весьма низок — ведь танки не ездили, а самолеты не совершали боевых вылетов.
Так что в смысле верного определения грядущих угроз у Столтенберга есть достойные предшественники. Но сказать об этом вслух есть оскотинивание.
Вернее будет другая квалификация — "недальновидность и опрометчивость". Не всегда (пожалуй, что и никогда) следует уподобляться сварливой жене, которая пилит мужа, который вследствие злоупотребления вином (или еще какого легкомыслия) поимел неприятности по службе, привод в милицию etc.
Фраза "Допрыгался!" весьма эффектна, но, к сожалению, неконструктивна. Суть проблемы не в том, что сожитель допрыгался — это всякому очевидно, — а в необходимости решать, что делать дальше. И здесь попреки в жанре "Я же тебе, козлу, говорила!" не слишком продуктивны.
Если бы допрыгавшийся супруг не так страдал от похмелья, он мог бы возразить жене в манере древних спартанцев — "Ты говоришь дело, но не к делу".
Что политика ЕС и НАТО была крайне неразумна — это говорить дело, производить ретроспекцию. Как далее поступать, чтобы не случилось еще хуже, — это говорить к делу, производить проспекцию. Разница довольно сильная.
В таких обстоятельствах бывает разумнее пропустить ход, оставив напоминание о дурости партнера для более выгодной полемической ситуации. Когда Столтенберг или иные вожди Запада опять заговорят о русской угрозе (а они заговорят, поскольку иначе не умеют), тогда им можно ответить: "Что-то мне изменяет память. Вы не подскажете, кто уже так убедительно говорил о русской угрозе накануне брюссельского 22 марта?".
Это будет истинным применением ума и такта в международных отношениях.
