Весь январь и начало февраля британские соцсети пестрели обсуждениями героев романа Толстого. Публика сопереживала им, как родным. Непосредственность дискуссий не оставляла сомнений в том, что большинство зрителей впервые познакомились с сюжетом романа-эпопеи. Впрочем, и не каждый россиянин сегодня может похвастаться тем, что осилил роман из школьной программы в полном объеме или даже частично.
Создателям фильма удалось уложить действие четырех томов и эпилога в шесть серий, не потеряв почти ни одной важной детали. По данным Би-би-си, которая сняла сериал совместно с Weinstein Company, экранизацию посмотрели семь миллионов человек, то есть почти каждый девятый британец. Учитывая десятки цифровых каналов, предлагающих развлечения в воскресный вечер, — цифра огромная.
Очень по-толстовски
На счету сценариста Эндрю Дэвиса — десятки телевизионных экранизаций. Российским киноманам известны его работы по романам Джейн Остин, в которых старая Англия предстает именно такой, какой мы ее себе воображаем, и менее удачный "Доктор Живаго". Уже известная к моменту съемок Кира Найтли в роли Лары тогда напоминала скорее манекенщицу журнала Vogue. Особо едких замечаний удостоилась и первая сцена фильма, где герои стоят на заснеженном кладбище под зонтиками.
Нынешний сериал придирчивые критики тоже успели разобрать по косточкам – за неверно подобранные, к примеру, награды на мундирах героев.
Таких нюансов в фильме и правда, достаточно. Совершенно непонятно, почему обручальные кольца все герои носят по европейской традиции на левой руке, но в тоже время крестное знамение совершают точно, по православной традиции. Почему имение Болконских в Лысых горах напоминает скорее шотландский замок, но в панораму Москвы, на которую при подходе к городу любуется Наполеон, художники воспроизвели абсолютно точно, как и полагается, с колокольней Иван Великий. Можно еще вспомнить, что и причесок в виде огромных корон из кос, с которыми предстают многие героини фильма, тоже тогда не носили.
Список претензий может быть длинным, вплоть до благостной концовки, которой авторы, в отличие от первоисточника, завершают фильм. Но ведь не дословности мы ждем от любой интерпретации, а понимания. И это, безусловно, удалось создателям сериала.
Это и режиссерская удача молодого Тома Харпера, и прекрасная игра актеров, и молодых, и маститых. Это умение передать и отчаяние разорившихся Ростовых (старшее поколение в исполнении блистательной театральной актрисы Греты Скакки и Эдриана Эдмондсона); и духовные поиски Пьера Безухова (Пол Дано), который по сути и становится главным героем экранизации. Это и лишенное ненужного пафоса (что важно) стремление спасти Отчизну. Не потеряны и герои второго плана – например, Платон Каратаев (Эдриан Роулинз), который действительно получился весьма, скажем так, толстовским. В кадре мы видим и витиеватые московские улочки, и парадные пейзажи Петербурга и Екатерининского дворца (где действительно проходили съемки). Есть и фоном звучащее пение мужского духовного хора, и лаконичная, но бесконечно тоскливая мелодия, возникающая в моменты принятия сложных внутренних решений героев.
К России с любовью
На фоне антироссийской риторики, набирающей обороты в последние пару лет, авторы экранизации показали зрителям фильм, снятый с любовью и пониманием России, ее культуры и традиций.
Не стоит тешить себя мыслью о том, что теперь все разом полюбят Россию или возьмутся за чтение Толстого. Однако именно такие творческие удачи создают образ России, пускай и позапрошлого века, но отличный от видения сегодняшнего.
Несмотря на все политические противоречия, русская литература, музыка и искусство, остаются одним из наших главных "экспортов". Ведь имя прославленного дирижера Валерия Гергиева, независимо от его политических пристрастий, неизменно собирает концертные залы. Концерты Международного конкурса имени Чайковского в прошлом году через интернет смотрели порядка 6 млн зрителей в 179 странах. На гастроли Большого и Мариинского театров билеты разлетаются в считанные часы. И даже недавно вышедший на экраны документальный фильм "Большой Вавилон" о Большом театре и нападении на худрука балета Филина ценен не криминальной интригой, а попыткой понять, осмыслить и прочувствовать русскую культуру.
Сериал по "Войне и миру" оказался и современным, и тонким. Он ни в коей мере не требует сравнений с экранизациями предшествующих лет, будь то версия с Одри Хепберн или оскароносный фильм Бондарчука. У него есть все шансы стать очень "русским" фильмом для британцев, примерно также, как для нас воплощением духа Британии в кино стали серии отечественного "Шерлока Холмса и доктора Ватсона".
Вопреки устойчивым стереотипам о загадочной русской душе и непредсказуемом поведении русских, интерес британских зрителей к экранизации Толстого продемонстрировал, что все различия между русскими и европейцами во многом надуманы, а великая литература действительно не имеет географических и политических границ.
