Анна Кочарова, МИА "Россия сегодня"
В моем советском детстве девочек из хороших семей было принято отдавать учиться в музыкальные школы. Наиболее способные попадали на фортепиано, те, кто не отличался особыми талантами — на другие, вроде как второстепенные инструменты.
Семилетняя учеба в музыкалке была своего рода повинностью для детей, которые перед зачетами нервничали, побаивались педагогов, а сдав последний экзамен, говорили, что ненавидят музыку.
Устоявшаяся система музыкального образования была ориентирована на отбор лучших и забвение середняков. Мы выпускали (и продолжаем выпускать) выдающихся профессионалов, недаром российские академические музыканты востребованы во всем мире, это наш неизменный успешный "экспорт". Этим стоит гордиться. Но что же с теми, которые не дотягивают до верхней планки?
С этого года музыкальные школы Москвы перешли на новую систему обучения — образование делится на предпрофессиональное и любительское. Вторая программа предполагает меньшее время на специальность, то есть занятия по основному инструменту.
Зато по-прежнему обязателен хор, сольфеджио, музлитература и слушание музыки для младших классов.
Попытка реформировать методики преподавания совпала и с реорганизацией школ. В итоге педагоги пребывают в замешательстве, если не сказать в ужасе — объединения грозят сокращениями педагогических составов, а введение различных вариантов платного обучения не сулит, увы, ощутимой прибавки к зарплате. Одновременно от преподавателей требуют того, на что по-хорошему нужны годы: начать учить детей по-новому, интересно и современно. Что означает только одно — прежде всего, переделать самих себя. Ведь можно сколько угодно говорить о том, как нужно учить, но реализовать это на деле невероятно сложно.
Инструмент требует от детей и их родителей огромных усилий. Постоянные самостоятельные занятия дома, большой и часто обновляющийся репертуар, изнуряющие (если работа идет по-настоящему) индивидуальные занятия с педагогом. Так учат профессионалов, тех, кто готов вкалывать сегодня на некий результат в будущем. Выучи сегодня 10 этюдов — и через год, возможно, подумаем о подготовке к конкурсу. Это профессиональная история, которая — совершенно точно — не годится для обычных занятий музыкой.
По статистике, не более 10% учеников районных музыкальных школ в итоге выбирают музыку в качестве своей профессии. А что остальные 90%? Чего хочет ребенок, подходя к инструменту? Научиться подобрать любимую мелодию, уметь сымпровизировать, спеть в компании друзей под собственный аккомпанемент. И хочется ведь сразу, через месяц-другой после начала занятий уже быть в состоянии что-то такое "изобразить", а не бесконечно, целый год учить двумя пальцами "Василек". А еще — чтобы похвалили, и педагог, и родственники-друзья.
Но занятия музыкой — это ведь и еще амбиции педагога. Представить лучших на зачете, выдвинуть своих на концерт, быть на хорошем счету в школе, методкабинете… Тратить время и силы в таком случае стоит на успешных, а остальные уже как-нибудь, двумя-тремя пальцами домучают свою программу.
Сложившаяся десятилетиями система нашего дополнительного музыкального образования была ориентирована на выявление талантов. Она работала и продолжает работать без сбоев. Но очевидно, что сегодня мы начинаем ощущать и понимать ценность другого — человека среднестатистического, но разносторонне образованного. Для этого зрителя стали обязательными походы на выставки современного искусства и музеи, в лучшие театры, на интеллектуальное кино. Но в списке приоритетов такого зрителя гораздо реже значится академическая музыка.
Конечно, филармонии, по крайней мере, в крупных городах, вряд ли могут пожаловаться на пустые места в залах, особенно на топовых концертах. Например, абонементы в Московскую филармонию разлетаются, как горячие пирожки в первые недели продажи. Но в той же филармонии признают: пока не удается воспитать новые поколения слушателей, для которых походы в академические залы стали бы образом жизни, насущной потребностью, если хотите.
Умение слушать и понимать классическую музыку — вот каким должен быть итог обучения в музыкальной школе. Чтобы академическая музыка, наравне с рок- и поп- стала неотъемлемой частью жизни. Ходить на концерт, чтобы отдыхать и получать удовольствие. Или просто — в транспорте "воткнуть" в уши Моцарта с Бетховеном. Зачем? Затем, что это делает нашу жизнь разнообразнее, расцвечивает ее, дает возможность переключиться, остановиться и подумать.
В середине 1970-х годов венесуэльский дирижер и композитор Хосе Антонио Абреу устроил в стране настоящую музыкальную революцию. Он сумел убедить уличных подростков и их родителей, что музицирование и занятия академической музыкой — это дорога в светлое будущее. В итоге в стране была создана "Система" — разветвленная структура детских и юношеских оркестров, в которых играет порядка 350 тысяч человек. Говорят, таким образом в стране не только вырастили целое поколение музыкально увлеченных людей, но и побороли частично преступность.
Главное, чего не хватает нашему музыкальному образованию — это умения ценить каждого ребенка за его старания, вне зависимости от результата. Я уверена, что музыкальные школы не должны выпускать ежегодно десятки мацуевых. Но они должны давать детям возможность проявить себя. Ведь помимо высоких материй, занятия музыкой развивают координацию и беглость пальцев, образное и абстрактное мышление (недаром музыка в средневековье была сродни математике), учат концентрироваться и владеть с собой. Все это пригодится в жизни, даже если ваш ребенок никак не будет связан с музыкальной профессией в будущем.
