Далай-лама XIV Тензин Гьяцо — духовный лидер тибетского буддизма, распространенного и в России, провел для российских буддистов в преддверии Нового года в Дели учения, на которые приехали 1,5 тысячи человек. В эксклюзивном интервью РИА Новости "Океан-учитель" (как переводится титул Далай-ламы), которого верующие почитают эманацией бодхисаттвы сострадания Авалокитешвары, рассказал о подлинной любви и родстве религий, о пагубности деления мира на "своих" и "чужих" и опасности Третьей мировой, о близости буддийского подхода с научным и об эволюции своих взглядов. Беседовала Ольга Липич.
— Ваше Святейшество, в этом году на русском языке издана ваша книга "Мое путешествие в мир духовных традиций. Об основополагающем родстве вероисповеданий". В ней вы много пишете о католицизме и гораздо меньше о православии, хотя восточно-христианскую традицию отличают глубокий мистицизм и практики, близкие к буддийской медитации. С чем это связано? И что вы думаете об отношениях с православными в будущем?
— Так сложилось, что я лучше знаком с западной христианской традицией. А вот с восточным христианством мне приходилось сталкиваться гораздо меньше. Однако, насколько я знаю, в православной традиции существует линия преемственности христианской созерцательной практики, по сути очень похожей на буддийское начитывание мантр. Она изложена в сборнике трудов под названием "Добротолюбие" и заключается в непрерывной молитве, которую верующий произносит во время любых занятий, в любом месте, в любой час дня и ночи и даже во сне.
Мне хотелось бы больше встречаться с представителями православной церкви и обмениваться с ними мнениями о духовной практике. В дальнейшем я буду просить организаторов межрелигиозных встреч обязательно приглашать на них и православных.
— Нравственные заповеди, о которых вы пишете и говорите, в теистических религиях даются Богом-Творцом. В буддизме нет Творца, нет Абсолюта — откуда же тогда представления о нравственности? И какие из них наиболее важны сегодня?
— Любовь. Нужно развивать способность любить. Именно к этому призывают религии. Но обычно, говоря о любви, мы думаем в первую очередь о своих близких, друзьях. И это объяснимо, ведь простейший уровень эмоциональной заботы присущ человеку от природы, можно даже сказать, что это наше биологическое свойство. Однако такое чувство охватывает лишь узкий круг людей, оно пристрастно, к нему примешана большая доля привязанности.
Подлинная же любовь — как та, что испытывает в теистических религиях Бог-Творец к своим созданиям, — беспристрастна. Такое чувство можно распространить даже на своих врагов. Ведь если рассуждать в контексте теистических традиций, наши враги — тоже создания Божьи. Один мой друг, мусульманин, как-то сказал: "Человек, серьезно занимающийся религиозной практикой, должен любить все творения Аллаха". Вот что значит любовь без предвзятости. Все крупные религиозные традиции призывают практиковать именно такую любовь. Это та общая основа, на которую все они опираются и которая позволяет им существовать бок о бок и взаимодействовать друг с другом, хотя в их философских воззрениях есть большие различия.
Теистические религии — христианство, ислам, иудаизм и другие — признают существование Бога-Творца. Нетеистические — такие как буддизм и джайнизм — делают упор на законе причинно-следственной связи. Есть различия во взглядах и среди теистических религий: христиане верят в Троицу (Бога-Отца, Сына и Святого Духа), а в иудаизме и исламе, например, такие представления отсутствуют. Но все они взывают к любви.
— Геополитическая ситуация, атмосфера в мире сейчас очень напряженная, это касается и России. Многие люди начали делить мир на "своих" и "чужих", ссорятся даже друзья, распадаются семьи, звучат опасения Третьей мировой войны. Как помочь людям вновь услышать друг друга? Как достичь умиротворения в условиях вооруженного конфликта или информационной войны?
— Действительно, ситуация очень непростая. Людей, вовлеченных в конфликт, переполняют сильные эмоции. Они неизбежно возникают, если мы возводим непреодолимый барьер между "своими" и "чужими". Когда эмоции захлестывают человеческий ум, вырываются из-под контроля, мы теряем способность к логическому мышлению. Мы перестаем обращаться к здравому смыслу и не способны увидеть, что все человечество по сути едино. В этих условиях остается только ждать, молиться и надеяться на то, что буря эмоций постепенно уляжется.
— Но, как вы думаете, некоторые боятся начала Третьей мировой войны небезосновательно? Может быть, войны и страдания миллионов людей приносят человечеству, планете своего рода очищение?
— Я только что побывал в Риме на всемирном саммите лауреатов Нобелевской премии мира. Мы обсуждали глобальные проблемы, в том числе и опасность развязывания ядерной войны. Один из участников дискуссии в своем докладе говорил о том, какой разрушительный ядерный потенциал накопило человечество, сколько у нас ядерных боеголовок, многие из которых в сотни раз превосходят по мощности атомную бомбу, сброшенную на Хиросиму. При использовании даже небольшой части этого потенциала пострадает весь мир. Это принесет не только смерти и разрушения в сам момент нанесения удара, но и повлечет за собой наступление ядерной зимы, новый ледниковый период. Слушая доклад, все присутствующие испытали настоящий ужас.
Перед началом Второй мировой войны многие ученые приложили огромные усилия для создания такого типа вооружения. Но в последнее время люди все больше говорят о том, как сократить ядерный арсенал. Многие считают, что его следует полностью уничтожить, избавить нашу планету от ядерной угрозы.
Я не думаю, что существует реальная опасность Третьей мировой войны. Едва ли кто-то осмелится применить ядерное оружие.
Разве что найдется сумасшедший, имеющий доступ к кнопке пуска.
— В России сегодня сложное экономическое положение, люди испытывают стресс и неуверенность в завтрашнем дне. Что делать в такой ситуации?
— Мне сложно ответить на этот вопрос. Конечно, живя в Индии, я стараюсь следить за новостями из европейских стран, России, Америки, Японии, Китая и других государств. Но я не могу дать конкретных рекомендаций. Это должны решать сами жители этих стран.
— В следующем году вам исполнится 80 лет. Менялись ли ваши взгляды, мировоззрение с годами и как?
Когда мне было 16 лет, на мои плечи легла ответственность за политическое руководство Тибетом. Это очень сильно изменило мою жизнь и образ мыслей. Затем, в 1954-55 годах, я побывал в Китае, где несколько раз встречался с Мао Цзэдуном. Между нами тогда установились необыкновенно теплые отношения, почти как между отцом и сыном. Это тоже существенно на меня повлияло.
Другим важным событием стала поездка в Индию в 1956 году — тогда я впервые оказался в свободной стране с демократической системой. А в 1959 году я стал беженцем и вот уже почти 56 лет живу в эмиграции.
За это время мне довелось встречаться со многими людьми из самых разных слоев общества: не только с представителями различных вероисповеданий, учеными, политиками, экономистами, специалистами в области образования, но также и с людьми, больными СПИДом, с уличными нищими… Более всего на мои представления повлияли встречи с учеными и религиозными лидерами.
Общение с последователями разных вероисповеданий укрепило меня в мысли, что все основные духовные традиции, невзирая на существующие между ними философские различия, несут послание о любви. Об этом говорится в книге "Мое путешествие в мир духовных традиций. Об основополагающем родстве вероисповеданий".
А встречи с учеными показали, что буддийский подход в целом, и в особенности традиция древнеиндийского монастыря-университета Наланда, очень близок к современной науке. Буддизм призывает своих последователей все подвергать исследованию и анализу, проявлять здоровый скептицизм и ничего не принимать на веру. В какие бы привлекательные формы ни была облечена информация, мы тем не менее подвергаем ее более глубокому исследованию и экспериментам. Это весьма научный подход.
Мне очень нравится общаться с учеными, настоящими, беспристрастными учеными. В научной среде иногда попадаются люди, которых по-хорошему нельзя называть учеными. Честно говоря, в 1979 году во время моего первого визита в Россию, тогда это был еще Советский Союз, я встречался с советскими учеными, и взгляды некоторых из них показались мне немного предвзятыми (смеется).
— Что бы вы сказали жителям России, буддистам, которые ждут общения с вами в новом году?
— Российская Федерация — великое государство, которое играет важную роль на мировой арене. Я всегда говорю, что Россия — это своеобразный мост между Востоком и Западом. В России официально признаны четыре крупнейшие религии: христианство, ислам, иудаизм и буддизм. В состав Российской Федерации входят республики, в которых люди традиционно исповедуют буддизм традиции Наланда — той же самой традиции, которую изучают и хранят в Тибете. В силу этого нас исторически связывают тесные духовные узы. В свое время Далай-лама XIII установил контакты с российским императором Николаем II. Кроме того, во времена моего детства в стенах тибетских монастырей было очень много пожилых монахов — выходцев из Калмыкии, Тувы, Бурятии, а также Монголии, которые в свое время пришли в Тибет, чтобы изучать буддизм, и стали выдающимися учеными-философами.
Можно сказать, что наши народы — братья-близнецы. Мы все придерживаемся древней традиции Наланды, давшей миру великих мыслителей, среди которых я особо выделяю 17 пандит (ученых-наставников). В их числе Нагарджуна, Дхармакирти, Дигнага, Шантидева и другие.
Возвращение свободы вероисповедания способствовало началу возрождения буддизма в России и Монголии. Так, в Калмыкии десять лет назад был построен буддийский храм, который окружают статуи упомянутых выше 17 наставников Наланады. Это делает храмовый комплекс уникальным — больше нигде в мире такого нет. Статуи воздвигнуты по моему предложению, я также внес небольшое денежное пожертвование на строительство этого храма. А потому мне очень хотелось бы поехать туда, чтобы вместе с российскими буддистами помолиться в его стенах и даровать там учения.
К сожалению, пока политическая ситуация не позволяет мне поехать в Россию. На недавнем саммите в Риме я пошутил, что, хотя я лауреат Нобелевской премии мира и многие друзья считают меня хорошим человеком, в некоторых случаях я оказываюсь "нарушителем спокойствия" и мои визиты подчас доставляют неудобства. Но политика изменчива, как погода, так что я не теряю надежды на визит в Россию.
