О том, почему сейчас в Европе активно голосуют за ультраправых, о будущем радикальных партий, а также о том, как России стоит относиться к подобным движениям — как к союзникам или как к угрозе, рассказал в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Марии Шулятниковой французский политолог, ассоциированный эксперт Института международных отношений и стратегий Жан-Ив Камю.
— Что представляют собой ультраправые партии в Европе?
— Существует две группы партий, принадлежащих к сегменту правых. Первая группа вышла из очень консервативной идеологии, например, ЮКИП в Великобритании, которая против принадлежности Королевства к ЕС. Они за то, чтобы вернуться к 70-м годам, когда проходили дебаты, присоединяться ли Великобритании к Евросоюзу или оставаться в стороне. Члены консервативной партии разошлись во мнениях.
Тогда правительство премьер-министра Эдварда Хита приняло решение присоединиться к ЕС, но другая часть консервативной партии не была с этим согласна. И сегодня это является базой для голосования за ЮКИП. Но эти люди очень консервативны, но они не радикалы.
С другой стороны, партии "Национальный фронт" во Франции, "Йоббик" в Венгрии, "Золотая заря" в Греции являются действительно радикальными. Я помню, как "Национальный фронт" действовал в 70-х годах. "Национальный фронт" не самая радикальная партия в отличие от "Йоббик" и "Золотой зари".
— Что вы понимаете под радикальным?
— Они открытые расисты, открытые антисемиты. "Национальный фронт" — это ультраправая партия, но они не занимаются никакими насильственными действиями. "Йоббик" и "Золотая заря" имеют вооруженные формирования. Известно, что в Греции, например, были иммигранты и политические оппоненты, убитые людьми "Золотой зари".
— Какова политика ультраправых по отношению к России?
— Давайте рассмотрим на примере "Национального фронта". Политика "Национального фронта" заключается в том, чтобы остановить иммиграцию. Любую иммиграцию, не только из Северной и Западной Африки. Не будет никакой возможности для любых иностранцев из любых стран осесть во Франции. Иммиграция будет не сокращена, она будет попросту закончена. С одной стороны, "Национальный фронт" поддерживает некоторые пункты политики России, например, по ситуации на Украине, но, с другой стороны, они плохо знают российскую историю. Русские тоже иностранцы, а они не хотят себе иностранцев.
— Как в таком случае Россия должна оценивать подобные партии — в качестве союзников или как угрозу?
— Думаю, что достаточно людей внутри других партий с наибольшей поддержкой во Франции, которые считают Россию глобальной державой и традиционным союзником Франции и оставляют за Россией право делать то, что она делает в текущей ситуации на Украине. Они также хотят поддерживать близкие отношения с Россией из-за истории наших стран. Этого достаточно, чтобы иметь союзников и людей, которые могут сказать: "Посмотрите на ситуацию на Украине. Все не черное и белое, как пишут "мейнстримные" французские медиа". Нет только хороших с одной стороны и только плохих с другой. Если "Национальный фронт" станет для вас союзником, это нанесет ущерб имиджу России.
— Что в целом означает тенденция к укреплению ультраправых в Европе?
— Прежде всего, это означает, что мы находимся в большом и продолжительном экономическом и социальном кризисе. Международный валютный фонд, Всемирный банк и Евросоюз давят на людей, у них нет достаточного дохода. Конечно, голосов за политических радикалов становится все больше. Если Евросоюз и международные финансовые институты будут продолжать в том же духе, будут навязывать строгую экономию на все страны, то, я думаю, количество голосов за ультраправых будет, вероятно, еще больше расти.
Второе — мы должны отметить, что Западная Европа пережила очень важные изменения в последнее два-три десятилетия. Мы стали мультикультурным обществом. И не каждому это нравится. Наличие мультикультурного общества не означает отсутствие проблем с меньшинствами. Многие не рады этим глубоким культурным изменениям и голосуют за ультраправых.
— Но опасна ли эта тенденция?
— Я не могу сказать, опасна ли эта тенденция или нет. Я могу сказать, что эти партии удивительным образом стали основной частью политической жизни за последние два-три десятилетия. Они не предлагают никакой экономической платформы. Они не смогут ответить вызовам глобализации. У них нет потенциала руководить страной. Посмотрите, что делает "Национальный фронт". Они делают вид, что помогают людям с небольшим достатком, они делают вид, что являются теми, кто защищает бедных людей. И что они сделали на самом деле?
В большинстве городов, которыми они руководят, они только лишь остановили распространение талонов на еду для бедных людей. Эту политику нельзя назвать позитивной для наименее имущих слоев населения.
— Каков ваш прогноз относительно будущего этих партий? Это краткосрочная тенденция, или влияние этих партий будет только увеличиваться?
— Это точно не краткосрочная тенденция. "Национальный фронт" появился в 1972 году. Он получил более 10% в 1994 году на выборах в европейский парламент, его тогдашний лидер Жан-Мари Ле Пен получил 15% в 1995 году на президентских выборах и был вторым на выборах в 2002 году. Когда явление берет начало в 1970-х годах и существует до сих пор, очевидно, что это долгосрочный тренд.
Возможно, эта тенденция продлится несколько десятилетий из-за плохой социальной и экономической ситуации во Франции. Я не вижу возможных улучшений в экономической ситуации во Франции, по крайней мере, до следующих президентских выборов в 2017 году.
В целом нужно смотреть на каждую партию и ее собственный национальный контекст. Влияние этих партий будет, вероятно, расти, как и их влияние на политическую повестку дня. Некоторые консервативные партии в Европе говорят: "Хорошо, влияние ультраправых растет, почему бы не взять некоторые их идеи и использовать для своих целей так, чтобы мы могли получить основные голоса, которые уходят "Национальному фронту" и другим ультраправым партиям". Меня беспокоит, что эта стратегия всегда терпит неудачу. Когда правительство Николя Саркози приняло решение идти "правее" по вопросу иммиграции и национальной идентичности с целью заполучить обратно голоса "Национального фронта", этот шаг провалился.
