В Московском театре "Мастерская Петра Фоменко" все время что-то репетируют, но не всегда показывают это зрителям. Однако в декабре мастерская Фоменко обещает сразу три премьеры. Две из них — "Руслан и Людмила" и "Фантазии Фарятьева" — готовят уже давно. А пьесу "Летние осы кусают нас даже в ноябре" модного автора Ивана Вырыпаева в театре надеются сделать буквально за два месяца. За что "фоменки" не очень любят актуальную драматургию и что сегодня, накануне 20-летнего юбилея, репетируют в знаменитом театре, РИА Новости рассказал худрук театра Евгений Каменькович. Беседовала Вера Копылова.
— Иван Вырыпаев, очень востребованный и актуальный сегодня драматург, открылся недавно, сложно поверить, что его пьесу ставят у вас! Мы привыкли, что у Фоменко играют классику и что у современной драматургии нет шансов проникнуть сюда. Что случилось, Евгений Борисович?
— В этом театре с современными пьесами всегда было тяжеловато. Может, потому что классика уже прошла проверку временем? Пьесу Вырыпаева "Летние осы кусают нас даже в ноябре", которую мы нашли на фестивале "Любимовка", я разослал всему театру. Половина труппы готова хоть завтра начать репетиции. Вторая половина спокойна. Вот такая странность. На классических текстах мы можем существовать очень долго. Многие у нас это любят. А я, например, обожаю пьесу Сорокина "Dostoevsky-Trip". Мы ее месяц репетировали, занята была одна молодежь. Но я чувствовал, что они этим занимаются разве что из уважения ко мне. "Может, остановимся?" — я спросил. — "Да!!! Конечно!!!" Ну что я мог поделать? Все равно когда-нибудь ее поставлю.
Рано или поздно мы придем к современной драматургии. Но современность — это необязательно про сейчас и про коррупцию. Понятно, что "Война и мир" — самое современное сочинение! Что такое новая драма, я не знаю — есть хорошая драма и плохая.
— "Война и мир" — самое современное сочинение? Так можно говорить, только если с современными драматургами совсем плохо, но ведь есть потрясающие авторы.
— Я не понимаю радетелей современной драматургии, которые выступают за нее как за драматургию в готовом виде. Вместе с этой драматургией должен рождаться новый театр. Режиссер и актер — соавторы драматурга. Совершенных литературных произведений не бывает. Любая современная пьеса нуждается в доработке — так нас учил в ГИТИСе Андрей Александрович Гончаров. Хотя у нас множество хороших, честных пьес и у Пресняковых, и у Дурненковых, и у Ярославы Пулинович, и у Павла Пряжко… Меня интересует одно — порождают ли они новый театр? "Современник" с Виктором Розовым породили новый театр. Таганка с поэтическими спектаклями — тоже. Обязательно появится молодой человек, который придумает театр, какого еще не было.
Хотя, между прочим, прямо сейчас наш театр работает над двумя современными пьесами.
— Вторая — "Олимпия" Ольги Мухиной?
— Да. Первое мое деяние как начальника было заказ пьесы Оле Мухиной. Наш актер Евгений Цыганов, который помимо всего прочего блистательно, на мой взгляд, сыграл милиционера в фильме "Летит", будет ее ставить. Главные роли будут играть Иван Вакуленко и Серафима Огарева.
— О чем будет спектакль?
— Мухина всегда пишет поэзию в прозе. Это очень ностальгически-ретроспективная вещь: это и 70-е, и 80-е, и 90-е, и даже 2000-е годы — "посвящается всем тем, кто катался на роликах в Александровском саду в 1991-92 годах". Совсем современная пьеса о жизни нашей страны, как люди теряли себя, находили себя, проходили через дурь, через пустоту — и что они обрели. Одновременно это любовная история. Художник Владимир Максимов первым же эскизом, мне кажется, попал в точку. Если все получится, мы выпустим эту премьеру к концу сезона. При этом половина труппы все равно не воспринимает эту ее работу.
— Интересно, та же половина, что не приемлет пьесу Вырыпаева?
— Нет, другая. С Вырыпаевым у нас произошел уникальный случай. Давно мне ночью не звонили актрисы! Я разослал всем пьесу, и ночью звонит Ксения Кутепова: "И когда мы это будем ставить?" Дальше она сама придумала себе состав, я помог только с выбором режиссера. Мы предложили поставить это ученице Сергея Женовача Сигрид Стрем Рейбо, современной европейской звезде. Когда я позвонил ей, оказалось, что она в Лондоне и у нее все до 2017 года расписано, но прямо сейчас есть маленькое "окно".
Мы психанули, и впервые в нашей истории попробуем сделать спектакль, как в Европе, за семь недель. Сигрид уже встречалась с Вырыпаевым, он ей все разъяснил, идут репетиции целыми днями. Но она все равно 7 декабря уедет, поэтому или мы раскроемся до 7 декабря и покажем наш эксперимент, или закончим его позже.
Пьеса хитрая, непростая. В литературе она великолепна! Три человека выясняют между собой отношения. Но это настолько необычно, по-вырыпаевски. Кроме того, у Ивана есть еще одна работа — "Dreamworks". Мы не совсем точно поняли друг друга, но мы и ее хотели бы поставить. Правда, речь может идти уже о следующем сезоне. Как только мы разберемся с "Осами", мы с Вырыпаевым сядем и, надеюсь, обо всем договоримся.
— А правда, что Фоменко на последней встрече с труппой озвучил 60 наименований того, что он хотел бы видеть поставленным в своей мастерской?
— У меня висят два варианта его списков! Я знаю Фоменко с 1981 года, поразительно, что некоторые названия не менялись все это время. Например, он очень любил Мрожека. Я доказывал ему, что время Мрожека ушло. Он кивал — и опять говорил о нем. Но в любом списке всегда был Пушкин, и лучше — весь.
Все люди, которые составляют наследие Петра Наумовича, чудовищно разные. Среди нас бродят чудовищно разные названия того, что той или иной персоне хотелось бы поставить или сыграть.
— Кстати, чем сейчас занят Кирилл Пирогов? Он звезда театра, и он, судя по всему, был надеждой Петра Наумовича.
— Он все время чем-то занят! Может быть, он будет у Валюса Тертелиса — мы пробуем ставить "Фьоренцу" Томаса Манна, одну из самых грандиозных мировых пьес. Может, он будет помогать с "Полицией" Славомира Мрожека. Может, он будет занят "Приключениями Гогенштауфена" Евгения Шварца. Основная ценность Кирилла в том, что он, в отличие от многих актеров, не боится брать на себя ответственность, не стесняется быть лидером. Залог нравственного здоровья Мастерской заключается в неравнодушии людей, и в особенности — Пирогова. Кирилл сейчас очень значимая для нас фигура. Последние годы он был ближе всех к Фоме и играл у него главные роли.
— А как продвигаются репетиции пьесы Пиранделло "Гиганты горы", которую вы ставите? Совершенно неизвестный для России текст.
— Про эту пьесу есть легенда, что Анатолий Васильев хотел делать ее в Италии на пленэре. И ради спектакля попросил срыть холм, который мешал. Холм срыть отказались, и спектакль не состоялся. Правда, когда я Васильева об этом впрямую спросил, он захохотал и сказал, что это все сплетни.
Хотя эту пьесу ставили крупнейшие режиссеры Европы, она не была переведена на русский профессионально. Но наш завлит, преподаватель итальянского Елена Касаткина сделала для нас перевод, наша итальянская актриса Моника Санторо выверила каждое слово, и мы начали репетиции. Надеюсь, что в марте нам удастся финишировать. Очень сложная пьеса! Фокус в том, что она не дописана. Три "мгновения" дописаны, а на четвертое есть синопсис, который в последнюю ночь Пиранделло записал его сын. Кроме того, пьеса явно не отредактирована писателем, много несостыковок, все приходилось проверять.
Это полуутопия, полупритча, полусказка об искусстве, о полной гибели всерьез, потому что иначе искусства не получается. Полина Агуреева — графиня, притом актриса, а Юрий Буторин — граф. Между ними случается невероятная история, происходящая в горах.
— 13 января грядет день рождения театра, 20-летний юбилей. Как театр планирует отмечать?
— Специально к этому событию Юлий Ким и Дмитрий Быков пишут пьесу по сюжету Петра Фоменко — "Наше все". Это история про памятник Пушкину, к которому приходят поэты — от Маяковского и Есенина до того же Юлия Кима. Мы готовы, мы распределили, кто у нас Маяковский, кто Цветаева, кто Ахматова, и ждем пьесу. С "Пристанью" Римаса Туминаса мы соревноваться не думаем, но это будет взгляд на нашу двадцатилетнюю историю. Если спектакль состоится и обкатается на своих, возможно, мы будем его играть.
