Известный российский джазовый саксофонист Игорь Бутман со своим квартетом и австралийская певица Фантине выступили на закрытии X международного джазового фестиваля во Владивостоке. В интервью корреспонденту РИА Новости Алексею Демину Игорь Бутман рассказал о российском акценте в мировом джазе, желании молодых музыкантов уезжать за границу и своей любви к большим оркестрам.
- Джаз — американская музыка, но ее играют во всем мире. А насколько джаз популярен в современной России?
— В России, как мне кажется, у джаза одна из самых молодых аудиторий. На концерты приходит много молодежи и, конечно, слушателей старшего поколения. Только джазовым музыкантам не стоит принимать такое внимание как должное. Слово "джаз" необязательно является тем, что привлечет людей, ведь они идут на имя, которое музыканту нужно завоевывать.
Чтобы тебя принимала публика, нужно много работать, играть каждый концерт как последний. Музыкант должен обязательно показывать все самое лучшее, что у него есть, готовиться к выступлениям, привозить новые программы, если он ездит по одним и тем же городам. Не стоит забывать и об умении общаться с прессой, давать интервью и находить поклонников.
Нельзя просто сказать: мы играем джаз — и все должны побежать и слушать. Программа должна готовиться особым образом, чтобы и тебе как музыканту, и слушателям, независимо от их подготовки, было интересно. Публику нужно сделать друзьями — людьми, которые захотят еще раз прийти на твой концерт или скажут знакомым, что были на концерте джаза и им очень понравилось.
Ближайший пример: на этом джазовом фестивале мы дали два концерта, один из которых был дополнительным. На оба выступления были раскуплены все билеты. Это говорит о том, что джаз пользуется спросом. Конечно, больше всего публика ждет звезд или людей, музыку которых уже слышала или просто видела их по телевизору.
- Вы уже не первый раз во Владивостоке. Изменилась ли музыкальная жизнь города, можно ли говорить о приморской джазовой сцене?
— Я, к сожалению, не успел послушать музыкантов, которые были на этом фестивале, так как приехали мы к его закрытию. Поэтому не могу сказать, что происходит нового. Однако со слов своих друзей знаю, что идет развитие. Проблема только в том, что многие музыканты, едва оперившись, стремятся куда-то уехать. Но ничего страшного в этом нет, ведь есть и те, кто хочет уехать и из Москвы.
Некоторые музыканты стремятся уехать, чтобы покорить Нью-Йорк или даже всю Америку. Так же, как и я когда-то уехал. Но наша задача — сделать так, чтобы люди хотели вернуться через какое-то время, чтобы все, чему они научились, что накопили, они могли показать в родном городе и начать заниматься творчеством здесь. Условия ведь становятся с каждым годом все лучше и лучше: есть филармония, есть клубы.
Когда ты в Америке, то находишься в самой лучшей джазовой атмосфере, с одной стороны. С другой стороны, ты находишься под огромным давлением. Чтобы просто выжить, иногда забываешь о творчестве. Лучше вернуться в родной город, а потом уезжать на гастроли в любые точки мира. Поэтому я надеюсь, что и таланты еще будут, и вырастут большие музыканты, а потом они вернутся и составят мощные коллективы здесь.
- Можно ли сказать, что у джаза в России есть свои отличительные особенности, так сказать, свое лицо?
— Несмотря на то, что российские музыканты учатся языку джаза у американцев, которые его "изобрели", тем не менее, мы воспитаны на русской музыке, советских песнях и так далее. У нас в джазе есть свой акцент, который сейчас становится довольно сильным: появилась тенденция исполнения мелодий российских. То есть мы импровизируем не на американские джазовые стандарты, а ориентируемся на свои мелодии.
Те же самые советские песни или произведения наших классиков, современные мелодии вдохновляют нас на импровизацию. Конечно, она делается языком джаза. Требуется много талантливых музыкантов, чтобы наш акцент в джазе был заметен во всем мире. Но для этого нужно, чтобы как можно больше российских музыкантов поставили себе амбициозную цель действительно доказать, что они — одни из лучших в мире.
Это необходимо, чтобы появился так называемый российский джаз, чтобы научились его отличать от джаза немецкого или итальянского, или английского, или даже американского. Язык джаза родился в Штатах, поэтому он всегда будет связан с Америкой, что бы мы ни делали. Но талант и мастерство могут привести к тому, что будут говорить и о российском джазе.
- Ваш новый проект — выступления с австралийской певицей Фантине. А много ли в России джазовых голосов?
В России есть очень хорошие голоса. Есть несколько вокалисток, которые живут в Москве и Санкт-Петербурге, есть хорошие певицы в Казани. Но они все ездят, путешествуют, у них есть свои ансамбли. Однако некоторые певицы с хорошим голосом или внешностью предпочитают уходить в популярную музыку. Там, наверное, больше славы, а может быть — денег.
На Западе немного другая тенденция. Такие поп-певицы, как Кристина Агилера или покойная Эми Вайнхаус, пели в дуэтах с джазовыми музыкантами, такими как Тони Бэннетт, например. То же касается и вокалистов: Род Стюарт записал джазовую пластинку, Джордж Майкл тоже записал джазовый альбом, Стинг часто сотрудничает с джазовыми музыкантами.
В России достаточно талантливых людей, певцов, музыкантов. Есть к чему стремиться и куда расти. А Фантине — талант, который мне больше всего понравился. На моем творческом пути встретились две выдающиеся певицы, первая из них — Лариса Долина, вот с ними я и работаю.
- У вас есть несколько проектов, в каком из них вам приятнее выступать: в большом джазовом оркестре, квартете или сольно?
— На сегодняшний момент это, наверное, оркестр. Хотя я там играю меньше соло, так как хочется, чтобы музыканты тоже присутствовали не как статисты, а могли проявить себя и участвовать в общем успехе оркестра. Мы все время работаем, готовим новый репертуар. Если музыканты будут играть только свою партию, им будет, конечно же, скучно. Все они — великолепные импровизаторы, и каждому я даю возможность проявить себя.
Ну и, конечно, если в оркестре есть солистка, это тоже привлекает публику. С появлением Фантине мне захотелось, чтобы она пела чаще. Мы собираемся ехать с ней на гастроли в Америку в январе, также в сентябре у нас будет большой тур в Штатах, уже 20 концертов минимум по контракту. Конечно, когда играю в квартете, я наигрываюсь вволю. Иногда мы экспериментируем, но стараемся сильно не уходить в авангард.
- У вас достаточно насыщенный гастрольный график, а играете ли вы для себя в одиночестве?
Сейчас я большое внимание уделяю, тому, как подаю мелодию. В этом проявляется связь с классической музыкой. Многие говорят, что джазовым музыкантам надо заниматься классикой, но никто не объясняет, для чего. Для джазового музыканта действительно важно заниматься звуком, музыкальной подачей и соединять ее с джазовой манерой. Вот над этим я работаю.
Я играю один и перед публикой, хотя это непросто. Публика может устать слушать только саксофон. Поэтому в любом соло нужно иметь идею, играть в низком или высоком регистрах и так далее, чтобы было интересно и тебе, и слушателям. И все-таки самое лучшее — играть в оркестре или квартете, а лучше с какими-нибудь интересными гостями.
