Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
Самое интересное, что Барак Обама был во многом прав и убедителен, предложив в своем выступлении в ООН некий набор принципов замирения конфликтов на Ближнем Востоке и в мире в целом. Но то же выступление президента США показало, что может помешать применению его прекрасной схемы. Помешать могут ошибки в прежней политике, которые так не хочется признавать и непросто исправить. Да и многое другое.
Доктрина Обамы
Президенты США выступают в ООН каждый год в конце сентября — на всемирном съезде лидеров, который прозвали почему-то "министерской неделей". Вообще-то съезжаются на нее в немалых количествах и лидеры государств, а уж министры иностранных дел — совершенно точно.
Президенты США, неважно — любят ли они ООН или, как Джордж Буш, не очень, почти всегда приезжают из Вашингтона в Нью-Йорк и произносят свою речь (даром, что ли, Объединенные Нации размещаются на американской земле?). Другие лидеры — как когда.
Но, в любом случае, "министерская неделя" — всемирный дипломатический камертон на целый год вперед, другого такого общего сбора в международной политике больше нет.
Самое интересное — некие общие, касающиеся не только Ближнего Востока, принципы — прозвучало у него в конце. Хотя вступление к этому "самому интересному" есть: в первых же строчках — похвала ООН и слова о том, что сегодня у организации такие вызовы, которых раньше не было. А именно: создавалась ООН для предотвращения и урегулирования войн между государствами, а сейчас актуальнее войны внутри государств (как в Сирии, но далеко не только там).
И вот что предлагает миру Барак Обама: если насилие против гражданских лиц в какой-то стране зашкаливает, "в такие моменты международное сообщество должно признавать, что может потребоваться многостороннее применение военной силы, чтобы предотвратить худшее".
Это самое "многостороннее" Обама упомянул несколько раз, что утешает. Более того, он не грозил, а уговаривал принять его точку зрения.
И мы, таким образом, возвращаемся в 1990-е, к этой любимой идее именно демократической партии США — к интервенции, которая никоим образом не является нормой международного права. Она стала предметом множества мрачных шуток (это в лучшем случае). Порождение Билла Клинтона и Мадлен Олбрайт, дитя НАТО в эпоху бесконтрольного расширения последней, 1999 год с его войнами, прежде всего в Югославии. Идея, которая как бы сошла с международной сцены, а получается, что нет.
Доктрина гуманитарной интервенции была бы всем хороша, если бы за ней не скрывалось — в эпоху, когда она родилась — наказание почему-то прежде всего тех, кто не нравится США или европейцам, и если бы она не родилась из подлости и лжи. То есть массовой информационной обработки публики, на которую страны послабее не способны.
Химия — это чьих рук дело?
Хорошо, но сейчас не 1990-е годы, сегодня все понимают, что "конец истории" сбылся с точностью до наоборот, что и США, и их союзники утратили, а не укрепили свои позиции в мире: многополярность стала очевидной реальностью. И вот же Обама лишь уговаривает (Россию прежде всего — это следовало из всего контекста речи, но с ней и десятки других стран). Не давит. Не грозит. Делает комплименты принципу суверенитета государств, тому самому, нарушать который должна гуманитарная интервенция. Что же тогда не так?
А дело в том, что тогда возникает вопрос "а кто?". И на него Обама сейчас ответить прямо просто не может без тяжелых политических последствий для себя в своей стране.
К вопросу о зверствах
Спасибо еще, что Обама довольно изящно ввернул в речь нечто для американцев довольно новое: насчет того, что "Америка и другие работали (в Сирии), чтобы поддержать умеренную оппозицию, но экстремистские группы все же пустили корни, используя (сирийский) кризис в своих целях".
Но никаких "спасибо" — за его аргумент насчет того, что было бы, если бы в 2011 году коалиция не подвергла бы атаке Ливию: мол, разве лучше было бы, если Муаммару Каддафи "позволено было убивать, заключать в тюрьмы" и вообще приводить свой народ к повиновению?
Ответ прост: конечно, было бы лучше, с учетом того, что, вообще-то, в особых зверствах Каддафи как раз не был замечен — по местным меркам. Звери — это как раз его оппозиция, частично перекочевавшая потом в Сирию и ставшая там "сирийской". Но информационный фон тогда был безо всяких нынешних оговорок насчет "экстремистских групп", которые портят все стадо.
Для того, чтобы учинять гуманитарные интервенции, прежде всего важно избавиться от информационной монополии тех же США, от их умения погружать часть международной публики в мифы, эту интервенцию удачным образом оправдывающие.
Собственно, именно для таких ситуаций и существует Устав ООН, который говорит, что подобные акции одной страной (или стороной) не проводятся, тут нужно согласие Совета Безопасности. Который тем и хорош, что в нем есть другие точки зрения и другие информационные реалии.
С другой стороны, не то чтобы Обама с его речью был со всем этим так уж не согласен. В конце концов, он как раз в ООН и произносил свою речь, а ООН — такое место, где право высказаться есть у всех.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
