Колумнист журнала "Мир фантастики" Василий Владимирский специально для РИА Новости
20 сентября исполняется 65 лет со дня рождения писателя Джорджа Рэймонда Ричардса Мартина, автора цикла "Песнь Льда и Пламени" (A Song of Ice and Fire), положенного в основу популярного телесериала "Игра престолов" (Game of Thrones).
Мартин не из тех писателей, о которых говорят: "однажды утром он проснулся знаменитым". Свой путь к вершинам славы Дж.Р.Р. начал в 22 года, когда журнал "Galaxy" опубликовал его рассказ "Герой" (The Hero). Признание коллег и "профессиональных любителей фантастики" пришло к нему достаточно рано. Многообещающего молодого рассказчика заметили сразу после дебюта, и уже в 1975 году он стал обладателем "Хьюго", одной из престижнейших жанровых премий мира, за повесть "Песнь о Лии" (A Song for Lya, 1974). Всего же на счету у автора четыре "Хьюго" и две "Небьюлы" (главная "цеховая" премия американских писателей-фантастов), причем все награды — за повести и рассказы. Эксперименты с "крупной формой" оказались куда менее удачными. Мартин не раз пытался вырваться из этого замкнутого круга, сменить амплуа: еще в 1970-1980-х годах он участвовал в межавторских проектах, пробовал себя в качестве автора комиксов и телесценариста, в том числе в культовой "Сумеречной зоне"… Однако настоящий успех пришел к нему только после выхода "Игры престолов" (A Game of Thrones), первого романа из цикла эпической фэнтези "с перчиком и клубничкой". Надо заметить, англо-американское профессиональное сообщество отнеслось к "Песне…" прохладно: только читатели журнала "Локус" традиционно отмечают каждый новый роман цикла как "лучшую фэнтези года". Чтобы понять, на чем же держится литературный авторитет Джорджа Мартина, стоит взглянуть не столько на "Песнь Льда и Огня", сколько на произведения, о существовании которых, скорее всего, не подозревает большинство поклонников телесериала "Игра престолов".
1. "Мистфаль приходит утром" (With Morning Comes Mistfall, 1973)
"Мистфаль приходит утром" — одно из ранних произведений Джорджа Мартина. Такой рассказ, лирический и поэтичный, мог бы написать в лучшие свои годы Рэй Бредбери. "Мистфаль…" — результат синтеза готической новеллы о привидениях и "зведолетной" научной фантастики. На далекой планете, вечно окутанной туманами, бесследно пропадают люди — ходят слухи, что это дело рук неуловимых призраков. Группа исследователей готовится раз и навсегда разрешить эту загадку, а пока набирается сил в местном отеле, больше похожем на старинный замок, любуется восходами и спорит о непознаваемом и непознанном… Виртуозно манипулируя метафорами из арсенала традиционной sciense fiction, Мартин пытается примирить два начала — рациональное и романтическое, снять извечное противоречие между идеализмом и материализмом — позже это станет его любимым приемом и своеобразной фирменной меткой.
2. "Короли-пустынники" (Sandkings, 1979)
В истории литературы трудно найти более-менее заметного писателя, обошедшего стороной тему богоборчества. Да и в истории жанровой литературы, честно говоря, тоже. Увлечение Джорджа Мартина богоборчеством достигло пика в 1979 году, когда в свет вышла небольшая повесть "Короли-пустынники". В роли ревнивых и жестоких богов здесь выступают главные герои, разводящие инопланетных насекомых с зачатками коллективного разума. Короли-пустынники, эмпаты, свободно считывающие человеческие эмоции, видят своих хозяев такими, каковы те на самом деле, а не такими, какими они хотят казаться. Лик господа, который изображают эти насекомые в слепом поклонении, не просто суров, а отвратителен и жалок… Любопытно, что эту жутковатую притчу одинаково высоко оценили и писатели, и читатели: повесть была отмечена "Хьюго", "Небьюлой" и "Локусом" и до сих пор остается самым премированным произведением Джорджа Мартина.
3. "Путь креста и дракона" (The Way of Cross and Dragon, 1979)
Религиозные искания Мартина нашли выражение не только в "Королях-пустынниках". В тот же год вышла еще одна его вещь, посвященная, по сути, той же теме: "Путь креста и дракона". Главный герой, лучший инквизитор Нового Рима, шествует с планеты на планету, без устали преследует еретиков, каленым железом выжигает гнезда раскольников. Но однажды судьба сводит его с представителями тайного орден Лжецов, издревле порождающего новые конфессии, создающего секты и религиозные культы — из самых благих побуждений, как ни странно. Согласно сокровенному учению, лишь тонкая пленка спасительной лжи защищает человека от холодной и безразличной пустоты вселенной. Главный герой сокрушает орден, но еретики уже заронили в его душу семена сомнения: что если и христианская вера, которую он защищает огнем и мечом, была создана когда-то все теми же Лжецами?.. "Путь креста и дракона" принес Мартину премии "Локус" и "Хьюго" в том же году, что и "Короли-пустынники". Так что на сцену ему пришлось подниматься дважды. Добавлю, что эта повесть дает некоторые ключи к пониманию "Песни Льда и Огня" — вернее, отчасти объясняет, зачем вообще писатель взялся за эпическую фэнтези.
4. "Грёзы Февра" (Fevre Dream, 1982)
Много лет Джордж Мартин боролся с репутацией автора талантливого, но с коротким дыханием. "Грезы Февра" — одна из таких попыток радикально изменить имидж. На страницах этой книги писатель отдает должное "южной готике". Середина XIX века, ночная Миссисипи, какой запомнил ее Марк Твен, белый пароход посреди реки, над водой разносится негромкая музыка, палуба залита огнями… И до отказа заполнена жаждущими крови вампирами. Увы, творческие инвестиции писателя в "вампирский" жанр не принесли дивидендов. Роман вышел слишком рано: до триумфа "Сумерек" Стефани Майер оставалось два с лишним десятилетия, и даже экранизации "Интервью с вампиром" предстояло ждать еще целых двенадцать лет. Так что развития этот проект не получил, несмотря на предусмотрительно оставленные Мартином зацепки для второго тома.
5. "Дикие карты" (Wild Cards, 1987-2013)
В 1986 году Фрэнк Миллер опубликовал первый выпуск знаменитого графического романа "Бэтмен: Темный рыцарь" (Batman: The Dark Knight). Почти одновременно вышла первая часть "Хранителей" (Watchmen) его коллеги и конкурента Алана Мура. Независимо друг от друга два будущих классика комикс-индустрии решали одну и ту же задачу: деконструировали традиционный образ "супергероя в трико", показывали читателю, какие страсти — темные, разрушительные — бушуют под знакомой с детства маской. Так началась революция в мире графического романа. Примерно то же проделал и Джордж Мартин в жанровой литературе, разработав оригинальный сеттинг и запустив в 1987 году цикл межавторских антологий "Дикие карты". Альтернативная Америка "Диких карт", необратимо изменившаяся в 1946 году, населена супергероями гуще, чем Готэм-сити и Метрополис вместе взятые. Но даже обретя сверхспособности герои остаются людьми — слабыми, сомневающимися, уязвимыми. Игра в "Дикие карты" оказалась на редкость увлекательной. Помимо самого Мартина ей отдали должное Роджер Желязны, Говард Уолдроп, Льюис Шайнер, Пэт Кэдиган, Уолтер Йон Уильямс, Черри Прист и другие известные писатели. Серия продержалась на рынке почти тридцать лет и продолжает выходить до сих пор, хотя сам Мартин от этих игр давно отошел.
