Кто и как будет уничтожать химоружие в Сирии. И чье оно на самом деле

Константин Богданов пытается разобраться, как в Сирии вообще появилось химическое оружие, и что теперь с ним можно сделать.

Константин Богданов, обозреватель РИА Новости.

В Сирии был применен зарин, но не очень понятно, кем и как. Так можно суммировать заключение экспертов ООН, оглашенное в ночь на вторник по Москве генсеком организации Пан Ги Муном. По-видимому, уточнений в ближайшее время не последует, и всем придется сосредоточиться на более важных вопросах: кому и как уничтожать сирийское химоружие? Мы же попробуем поразмыслить на скользкую тему: чье это химическое оружие?

Вернувшиеся из Сирии эксперты ООН нашли неоспоримым факт применения зарина в дамасских пригородах 21 августа 2013 года "в сравнительно больших масштабах". Этим, в сущности, доклад и исчерпывается, далее начинается пространство для его трактовок и связанных с ними маневров внешних игроков.

Кто применял зарин под Дамаском

Этот вопрос в ООН технично обходят. Доклад освобожден от любых трактовок, кроме технических фактов. В ООН подчеркивают, что комиссия экспертов не обладала полномочиями устанавливать сторону, применившую БОВ (боевые отравляющие вещества) в Гуте.

Постпред США в Совбезе уже заявила, что сведения доклада с головой обличают официальный Дамаск. Строго говоря, это общеобязательная фигура речи и не более: все прекрасно понимают, что зарин — не ядерное оружие, а синтезировать эту дрянь при наличии оборудования и спецов может почти кто угодно. В эти дни, например, многие вспоминали зариновую атаку в токийском метро, осуществленную в 1995 году адептами секты "Аум Синрикё".

В докладе же сказано: БОВ применены с использованием ракет класса "земля-земля", причем информация, имеющаяся в распоряжении комиссии, не позволяет сказать, были ли это ракеты промышленного или кустарного производства.

Это самая аккуратная и нечеткая характеристика способа применения, которую только можно было подобрать в данных условиях. Ибо под нее в равной степени можно подвести и удар реактивной системы залпового огня (РСЗО) сирийской армии, и запуск самопальных партизанских ракет, которые применяются в гражданской войне направо и налево (весь YouTube в этих роликах). И вообще, в регионе накоплены многолетние традиции гаражной разработки и производства неуправляемых ракет — не даст соврать Израиль, постоянно отбивающийся от разрывных палестинских самоделок.

В одном из эпизодов доклада фигурирует боеприпас, похожий на советский 140-мм реактивный снаряд М-14, с кириллической маркировкой, позволяющей аккуратно отнести его к 1967 году выпуска. Это снаряд от довольно древней РСЗО БМ-14, широко поставлявшейся союзникам СССР, в т.ч. и Сирии. Сирия сняла их с вооружения уже довольно давно, в пользу установок БМ-21 "Град".

Если уж говорить начистоту, то этот факт скорее свидетельствует не о применении сирийской армией штатных боеприпасов, а о том, что сирийские боевики нашли где-то склад хранения старых снарядов от БМ-14 и соорудили на их базе импровизированные носители для кустарно же изготовленного (или ввезенного из внешнего источника) зарина.

Однако деликатность формулировок ооновского доклада на самом деле практически всех устраивает. Вторая комиссия, которая вот-вот отправится в Сирию, займется аналогичной работой в Алеппо, где 19 марта 2013 года, судя по всему, состоялось первое заметное применение зарина в сирийской гражданской войне.

Кто и как будет уничтожать сирийское химоружие

В Сирии, по разным оценкам, находится от 500 до 1000 тонн БОВ, в основном иприта. Наибольшую озабоченность, однако, вызывают фосфорорганические ОВ: зарин, табун и, потенциально, какая-то разновидность V-газа, которую в незначительных количествах могут иметь сирийские военные.

По оглашенным в минувшую субботу Сергеем Лавровым и Джоном Керри планам, первым этапом (до ноября 2013 года) Сирия должна уничтожить промышленные мощности по синтезу боевых отравляющих веществ (БОВ) и их прекурсоров (веществ, непосредственно используемых в производственной цепочке), а также по снаряжению химических боеприпасов. На втором этапе, к середине 2014 года, должны быть полностью ликвидированы накопленные запасы БОВ и прекурсоров.

По тексту рамочной договоренности, достигнутой Лавровым и Керри на выходных, материалы и компоненты сирийского химического оружия должны уничтожаться, дословно: "за пределами Сирии, если это возможно". Керри при этом заметил, что значительная часть сирийских БОВ будет уничтожаться на месте, но часть придется вывезти.

В принципе, у ООН есть накопленный опыт уничтожения химического оружия Ирака в 1992 году. Иприт и табун сжигали на специально построенной установке, зарин гидролизировали в щелочных растворах, а отходы смешивали с цементом и захоранивали. По ряду сведений, часть боеприпасов была уничтожена еще до начала работы ооновцев — простейшим методом вылива на грунт в необитаемых пустынных районах.

Сирия в этом смысле ничем от Ирака не отличается, так что проблемы с уничтожением БОВ и захоронением оставшихся отходов не следует преувеличивать, тем более, что с тех пор США и Россия изрядно продвинулись в разработке технологий безопасного уничтожения химоружия.

Как пишет пресса, были предложения по вывозу части сирийского химоружия в Россию, но российская сторона отвергла такой сценарий. Куда именно будет вывозится химия, кто согласится ее принять и, самое интересное, кто оплатит эту опасную и сложную работу, пока неясно.

Заодно (точнее, первым делом) Сирия должна демонтировать производственные мощности по выпуску БОВ. Это наиболее интересная часть процесса, так как прямо выводит нас на вопрос о том, чьи именно следы сейчас приходится затирать совместными международными усилиями.

Чье оружие теперь приходится уничтожать

Кому-то этот вопрос покоя не дает и кажется ключевым, хотя, в общем-то, он для основных игроков, сгрудившихся вокруг Сирии, реального интереса не представляет. В первую очередь, в силу прагматической бессодержательности любых выводов из него.

Технологию иприта сирийцы получили в 1970-е годы из Египта. Происхождение сирийской фосфорорганики значительно сложнее.

С одной стороны, роль советской боевой химии в появлении у сирийцев зарина полностью отрицать невозможно. В 1980-е годы советские военные весьма снисходительно относились к стремлению Дамаска разжиться любыми сведениями о производстве и боевом применении химоружия второго поколения.

Вопрос о фактах отечественных поставок прекурсоров фосфорорганических БОВ в Сирию остается дискуссионным. С одной стороны, даже если официальные поставки и были, найти документы о них, мягко говоря, будет проблематично. Говорить же о том, что СССР поставлял боевую химию второго поколения в Сирию все же следовало бы с опорой хоть на какие-то документальные сведения.

С другой стороны, на руках у всех желающих — обвинения ФСБ в адрес бывшего замначальника химвойск СССР Анатолия Кунцевича в поставках "в одну из стран Ближнего Востока" 815 кг дихлорида метилфосфонила. А это прекурсор зарина и, возможно, гипотетических советских БОВ третьего поколения.

Обвинения потом были сняты (равно как и сам Кунцевич чуть раньше был снят с должности советника Бориса Ельцина по химическому разоружению), но тут поневоле задумаешься, что происходило в отечественном военно-химическом комплексе в то время разгула прав и свобод, и не утекло ли из него что-то нехорошее в Сирию.

Но в любом случае, эти поставки, даже если они и имели место, являлись передачей технологий и образцов продукции, а не собственно оружия. Оборотная же сторона технологии — производственное оборудование. Где Сирия его брала? Во Франции и Германии. Так же, как Ирак в 1980-е годы получал такое оборудование из Италии, причем с прямого одобрения США, видевших в выпуске Саддамом Хусейном собственного зарина способ стратегического сдерживания хомейнистского Ирана. К слову, роль прямых контактов собственно с Ираком в вопросе получения Сирией технологии зарина тоже не следует преуменьшать.

Вообще, изготовители оборудования химической промышленности с большой охотой продавали некоторым странам третьего мира (той же Сирии и Ираку, например) оснащение для выпуска ядовитых фосфорорганических соединений. Химическое оружие второго поколения начало активное сращивание с гражданской химией: производство фосфорорганических инсектицидов маскировало мощности по выпуску прекурсоров нервно-паралитических БОВ.

Не понимать, зачем Ираку или Сирии эти производства, было затруднительно. А британские компании, по сообщениям прессы, как минимум до 2010 года поставляли в Сирию вещества, которые использовались в синтезе фосфорорганических БОВ.

Это мы еще не касаемся такого специфического вопроса, как реальное происхождение зарина, примененного в пригороде Дамаска. Ладно, если это зарин сирийской армии (кто бы его ни применил). А если все произошедшее — провокация, и источник БОВ внешний? Обвязка сирийского кризиса не исключает и подобных тайных операций. Вся деликатность, с которой ООН и основные игроки обходятся с сирийской "химической бомбой", показывает, что подобная вероятность со счетов не сбрасывается.

Поэтому ответ на вопрос "кто наследил?" простой: так или иначе, все наследили. И теперь все, коллективно, будут за собой убирать, пока эту грязь не растащили от Магриба до Индокитая какие-нибудь ушлые ребятки. Потому что следующим шагом она обязательно всплывет в каком-нибудь массовом теракте в Европе, в США или в России.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции