Сергей Петухов, обозреватель РИА Новости.
14 июня исполняется 230 лет со дня основания Севастополя. Историки считают, что именно в этот день 1783 года с закладки первой флотской казармы и при ней бани на берегу Ахтиарской бухты началось строительство нового города-порта, закрепившего военное присутствие России на Черном море и получившего имя Севастополь.
С тех пор Севастополь только строится, несмотря на то, что он был дважды фактически стерт с лица земли — в 1854-55 годах во время Крымской войны и в 1941-1944 годах во время Великой Отечественной. И каждый раз его отстраивали заново как главную базу Черноморского флота.
Все это, конечно, ласкает нашу национальную гордость великороссов, а вот какие чувства вызывает у самих севастопольцев, надо еще разобраться.
Гордость моряков
До 1991 года жизнь военных моряков в Севастополе шла по накатанной колее, а точнее – по кругу. Любой уважающий себя юный севастополец мужского пола, заканчивающий школу, поступал в одно из двух военно-морских училищ – либо имени адмирала Нахимова, где готовили офицеров для надводных кораблей, либо в училище без громкого адмиральского имени в названии, где готовили подводников для атомных субмарин. Последнее называли просто "Голландией" – по историческому названию местности в Севастополе, где оно располагалось.
На четвертом курсе севастопольские курсанты надевали вместо бескозырки "мичманку", отличавшую от офицерской фуражки только тем, что ее шнур был гладким, черным и клеенчатым, а не плетеным и золотым. "Мичманка" была сигналом для севастопольских девиц и их родителей: жених созрел, пора его брать. Больше ценились "голландские" женихи: подводники получали больше, да и, сходя на берег после полугодового боевого дежурства в тесном контакте с ядерным реактором, вели себя спокойнее, далеко от жены и детей не отходили.
Выпустившись из училища, молодой севастопольский лейтенант всеми правдами и неправдами стремился попасть на Северный флот, в крайнем случае – на Тихоокеанский (тот же ускоренный "звездопад" на погоны и "северные" надбавки к жалованию). Оставались на Черном море или попадали на Балтику только неудачники по жизни. К этому времени севастопольский лейтенант был уже предусмотрительно женат на севастопольской девушке, потому что понимал, что искать такую красавицу и умницу в Заполярье или на Камчатке – дохлое дело.
Спустя лет 10-12, когда на погонах появлялись два просвета и одна или (реже) две большие звездочки, жена говорила капитану третьего или второго ранга: "Все, милый, свое мы выслужили, дети растут, пора домой возвращаться". Снова в ход шли все правды и неправды. К тому времени вопрос решался легче, потому что в отделе кадров штаба флота в Москве возле метро "Лермонтовская" (ныне "Красные ворота") уже сидел либо однокашник по училищу, либо сослуживец по "Северам" (ударение на последнем слоге), который помогал получить непыльную должность в Севастополе. Хотя бы вахтенного начальника на плавучем доке: в шесть вечера "море на замок" – и домой к жене и борщу или на дачу к винограду и персикам.
Оставались служить на "Северах" только конченые карьеристы, мечтающие об адмиральских погонах, но таких было мало, севастопольских моряков всегда отличало здравомыслие. Кстати, поэтому именно из них вышли самые успешные и прославленные российские флотоводцы. Цусим на их счету не было, а вот победы при Фидониси, Калиакрии, Корфу, в Синопе были.
Должность в Севастополе всегда находилась, Черноморский флот был большой, только военных кораблей шесть сотен, не считая вспомогательных, и выполнял важную геополитическую функцию.
В самом узком месте Средиземного моря, на траверзе Туниса постоянно дежурила внушительная черноморская эскадра с ракетным крейсером ("убийцей авианосцев", по натовской классификации), парочкой больших противолодочных кораблей, сторожевыми кораблями, несколькими подлодками, танкерами дозаправки, плавмастерскими и гидрографическими кораблями-разведчиками. Ночью их топовые огни напоминали деревню посреди моря.
Американский шестой флот и его натовские союзники установленный порядок уважали и соблюдали: все, что к западу от Туниса – под их ответственностью, мы туда со своими порядками не лезем, все, что к востоку – тут мы главные, плавать не препятствуем, но только под нашим наблюдением.
Дети севастопольских моряков подрастали, мальчики поступали в училища, девочки выходили за них замуж, они уезжали на Север, круговорот севастопольской жизни продолжался.
Потерянное поколение
Все это в одночасье рухнуло, когда Севастополь по Беловежскому соглашению отошел к независимой Украине при полном непротивлении тогдашнего российского руководства.
Один из командующих ЧФ в 1990-х рассказывал мне в частной беседе (поэтому я не называю его имени), что командованием флота был представлен президенту Ельцину план взятия Севастополя под контроль ЧФ России (был вариант этого плана и для всего Крымского полуострова), но ответ был отрицательным, а самого командующего отправили в запас.
В те же 1990-е всех севастопольских юношей, желающих стать военными моряками, брали в военно-морские училища Санкт-Петербурга, без канители оформляя им российское гражданство, без преувеличения за 15 минут. Но севастопольские девицы интерес к ним утратили, потому что понимали: Камчатка или какая-нибудь Гремиха на Кольском полуострове, где до "удобств на улице" надо добираться, держась за стальной канат, чтобы не снесло ветром в море, могут оказаться на всю жизнь.
К тому же к началу нулевых годов нашего века такие юноши в Севастополе просто закончились. Они выросли, а следующее поколение было детьми совсем других родителей с украинскими паспортами и не имеющими ничего общего с севастопольской военно-морской традицией.
Эти дети не знали украинского языка, в Севастополе его даже при желании трудно выучить в школе, потому что учителя сами его не знают и знать не хотят. В городе почти все вывески и даже наружная реклама практически вся на русском языке в нарушение закона Украины. Но на это и местные власти, и киевские закрывают глаза. Точно так же, как закрывают глаза в Европарламенте и ПАСЕ на нарушение Украиной принятых ею же европейских норм местного самоуправления. Севастополь единственный город на Украине, где мэра не выбирают, а назначают из Киева. Так и живут тут не по законам, а по умолчанию, чтобы чего еще хуже не вышло.
Военное училище в Голландии не закрылось только потому, что там был учебный реактор, училище перепрофилировали в институт инженеров для украинских АЭС. Второе училище осталось и готовит офицеров для украинских ВМС. Но их судьбы незавидна: у Украины на плаву только три боевых корабля II ранга (I ранга вообще нет) – флагман ВМСУ "Гетман Сагайдачный" (исходно пограничный сторожевик, строившийся в Советском Союзе для Дальнего Востока), штабной "Славутич" и большой десантный корабль "Константин Ольшанский". Есть еще подлодка, но она не может погружаться, потому что у правительства Украины нет денег на батареи для нее.
В Севастополь зачастили американские корабли, но местных невест американские моряки не вдохновляют. Обычно американцы швартуются в таможенной зоне морвокзала, и с Графской пристани хорошо видно, как на их палубе толстые негритянки в военной форме помыкают матросиками.
Феминисток среди севастопольских барышень сроду не было, поэтому смотреть на это им тошно. Лишь один раз, два года назад, их сердечки вздрогнули. В город зашел учебный корабль итальянских ВМС, и на Приморский бульвар высыпали итальянские курсанты. Все как один кудрявые, в обтягивающих белых брючках и коротеньких, в талию, черных тужурках. Вышли – и на следующий день пропали, словно их и не было, словно они пригрезились.
В 1999 году в Севастополе открылся филиал МГУ. Среди местной молодежи он пользуется популярностью, но соваться с его дипломом в Россию смысла нет, потому что выпускник этого МГУ прежде всего "хохол" со всеми вытекающими отсюда последствиями. В итоге продвинутая севастопольская молодежь сама – заметьте, сама – учит украинский язык и отправляется покорять Киев. Ей это хорошо удается.
Строительные отходы
Город Севастополь между тем растет, за последние 10 лет его население выросло почти на 70%, хотя стоимость жизни и недвижимости здесь на втором месте после Киева, причем с небольшим разрывом, все остальные украинские города намного отстают.
Кто они – новые севастопольцы? Никто такого социсследования не проводил, но и без него ясно, что у них есть одна общая особенность – паспорт гражданина Украины.
Что же касается российских моряков, то они тут иностранцы. Этот статус делает службу на ЧФ теперь более экономически выгодной, чем на Севере или Тихом океане. Офицерам в Севастополе платят очень приличные командировочные как служащим за границей. Матросов и морпехов срочной службы в город в увольнение выпускают редко и только строем, в сопровождении офицера или мичмана. Внутри же части держат в строгости, запрещая даже иметь мобильные телефоны. Какие впечатления у них от города русской славы остаются после такой службы, сами понимаете.
Тем не менее, как 230 лет назад Россия начала строительство в Севастополе, так не прекращает его поныне. Самый заметный вклад в него внесли Юрий Лужков и Владимир Путин.
С именем Лужкова севастопольцы связывают масштабное строительство жилых многоэтажек для офицеров Черноморского флота и представительского Дома Москвы в самом сердце города напротив Графской пристани, а также переоборудование казарм учебного отряда флота под севастопольский филиал МГУ.
Владимир Путин запомнился в городе тем, что в начале своего первого президентского срока лично присутствовал при сдаче в эксплуатацию двух пятиэтажек в спальном районе Парка Победы, а перед третьим сроком на трехколесном мотоцикле приехал на слет байкеров на Сухой речке под Севастополем.
Всего же за двадцать с лишним лет независимости Севастополя от России Россия за счет своего госбюджета построила здесь десятки тысяч метров жилья для военнослужащих, многие из которых давно перестали быть военнослужащими, а стали просто севастопольцами. Некоторые и паспорт поменяли на украинский, а у тех, кто оставил себе российский, растут дети.
Кто-то вырос, уехал из Севастополя в Россию навсегда или не навсегда, но до пенсии. Или до 2042 года, когда истечет срок Харьковских соглашений по Черноморскому флоту, Украина попросит наш флот удалиться из Севастополя, и владельцам российских квадратных метров в Севастополе придется решать, кто же они – россияне или севастопольцы.
Но в любом случае Севастополь одними квадратными метрами к России не пришвартуешь. Он вместе с этими метрами уже довольно далеко уплыл от России. Правда, к Украине он пока тоже не пристал.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
