Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
Буря не утихает, а лишь ширится: поразившая всю Индию история с коллективным изнасилованием и медленным убийством 23-летней студентки в Дели началась 16 декабря, а вот эта информация пришла из Индии в среду 16 января. Это не о делийской истории, а о той, что случилась в 2011-м году, и жертвой был трехлетний ребенок. Насильник, которого все это время судили, только что получил смертный приговор.
Пишут о подобном преступлении в Гоа, случившемся в понедельник, и многих других; раньше то были краткие сообщения, теперь — первополосные материалы, главная тема.
Не стихающая яростная дискуссия наводит на мысли о каком-то новом состоянии индийского общества. Не обязательно хорошем состоянии.
Кто виноват
Дикое зверство делийского преступления 16 декабря, а затем медленная смерть пострадавшей в сингапурской клинике 29 декабря — история сама по себе настолько жуткая, что удивляться нынешней общественной буре вообще-то не следует. И все же у происходящего есть, скажем так, не очень рациональные моменты. Особенно там, где дело соприкасается с политикой.
Например, как можно обвинять правительство Индии или иные ее власти в том, что шесть трущобных жителей Дели не то что потеряли человеческий облик, а никогда его и не приобретали? Оказывается, можно. В том числе и в зарубежных СМИ — в данном случае в японской газете Japan Times пишет индийский профессор Рамеш Такур (работает в Центре ядерного нераспространения в Австралии). Заголовок: "Кризис спровоцирован провалами власти". В Индии пишут о том же, но не так ярко и сурово.
Тезисы профессора: пострадал человек, олицетворяющий "новую Индию", а преступники — люди, представляющие Индию "старую", где в племенах, бедных и отдаленных районах насилие над женщинами — обычное дело, о котором не очень-то и пишут. Но тут преступление случилось в столице страны. Власть же виновата в том, что в Индии слишком много противоречивых законов, что мешает их применению, непонятны принципы применения смертной казни и многое другое.
А в целом — виноват ставший "феодальным" правящий класс, с его семейственностью и потерей связи с меняющейся нацией. Мало того, по мнению автора, этот правящий класс — "преступный".
Ну, а что происходит на страницах национальных СМИ — вообще не описать. Одни говорят, что виновата школа, другие — что, наоборот, семья. На страницах наиболее "дискуссионной" газеты страны, делийского "Пионера", всерьез рассуждают о том, что в традиционной Индии к женщине относятся с трепетом, а вот на Западе это сексуальный объект, так что понятно, кто в итоге виноват.
Но, повторим, нигде так не чувствуется иррациональность происходящего, как в политике. На этих выходных, например, ведущая оппозиционная партия страны, BJP, отправила делегацию в штат Уттар-Прадеш, поговорить о растущей там статистике изнасилований. Статистика может отражать всего лишь отказ местной полиции от практики не регистрировать подобные истории, но дело не в этом.
Оно скорее в том, что год-два назад вся Индия выходила на демонстрации против коррупции и требовала быстрого отлова и наказания воров — в том числе с помощью создания комиссии с особыми полномочиями. Сейчас коррупция практически забыта, зато та же массовая ярость бушует по поводу насилия над женщинами. И насильников, кстати, судят по ускоренной процедуре особые трибуналы, что, может, и хорошо, а может — и не очень.
И в обоих случаях виновата власть. Быть оппозиционером в Индии сейчас легко. Власть, всю скопом, можно обвинять в чем угодно, это воспринимается нормально.
Бремя перемен
Если посмотреть, что общего между прошлогодней историей с коррупцией и нынешней — с изнасилованиями, то в обоих случаях мы, как справедливо пишет индийский профессор из Австралии, видим столкновение "старой" и "новой" Индии.
Коррупция — плод неформальных, традиционных отношений внутри общества. Насилие — результат, среди прочего, традиционных представлений о том, как должна вести себя женщина.
Характерно, что адвокаты шести делийских насильников избрали вот какую тактику защиты: хорошая девушка не ходит по ночам в кино с "молодым человеком" (не мужем), это ее поведение спровоцировало насилие. Аргумент, кстати, классический для подобных процессов в "старой" Индии. И не только там.
В мире сегодня есть несколько подобных Индии стран, где стремительные перемены в экономике провоцируют столкновение ценностей двух частей общества — "старой" и "новой". И это как раз те самые страны, которые из-за роста их экономики и влияния на мировую политику считаются "лидерами завтрашнего дня".
Это Индия. И Китай. И Россия. Возможно, и Бразилия — но, по крайней мере, в мировые СМИ из Бразилии пока не доносятся такие истории, как из упомянутых трех участников группировки БРИКС (последняя буква — Южная Африка, тамошнее общество — несколько особый случай). Сейчас все яснее, что слишком быстрый рост может быть довольно опасным делом, поскольку если экономика обгоняет человеческое мышление, жди проблем.
Почему это опасно? Хотя бы потому, что существующие демократические механизмы в такой ситуации вполне могут сработать против развития и прогресса наций.
Что, скажем, может случиться в бурлящей сегодня по какому угодно поводу Индии? На следующих выборах может упасть правительство и пострадать обе крупнейшие партии, упомянутая BJP и правящий ныне Индийский национальный конгресс.
Дело не в том, что за последние 20 лет обе они (и особенно нынешний премьер Манмохан Сингх) внесли свой вклад в то, что Индия сделала невиданный рывок в экономике, стала совсем другой страной — то есть дело не в исторической справедливости. Дело в свойственном нынешним демократиям недостойном политиканстве. А еще дело в статистике. "Новую Индию" численно определяют по-разному, но в целом ее городской средний класс с его формирующимися новыми ценностями и стилем жизни — не терпящий коррупцию, насилие и многое другое — это от 100 до 300 миллионов из 1,21 миллиарда человек. Никак не большинство.
Представим себе, что вся сложившаяся политическая система будет сметена, и в Индии воцарится хаос в лице множества гиперактивных и не очень образованных новичков, только что демократически избранных вот этими сотнями миллионов голосов. Чьи ценности тогда победят — может, "ценности" насильников из Дели? Или все сразу и одновременно?
Это не только проблема Индии или "новых экономик". Это проблема того, как будет выглядеть завтрашний мир, где финансовый кризис 2008-го года, похоже, был только началом перемен и прочих бедствий.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
