Французский режиссер Жиль Майю впервые приедет в Россию - он привезет английскую версию своего мюзикла "Нотр-Дам де Пари". С 31 октября по 4 ноября она будет идти на сцене "Крокус Сити Холла". Так совпало, что российская постановка "Нотр-Дам" отметит в этом году 10-летний юбилей. С московских показов начнется мировое турне мюзикла. Накануне приезда в Россию режиссер рассказал РИА Новости, чем постановка "Нотр-Дам" отличается от других мюзиклов, что изменилось за почти 15 лет существования постановки и в чем секрет ее многолетнего успеха по всему миру. Беседовала Ирина Гордон.
- Как вы начали работать с мюзиклом "Нотр-Дам де Пари"?
- Я пришел из Nevada Company, которая занимается постановкой хореографии, где вошел в худсовет с либреттистом Люком Пламондоном (Luc Plamondon). Он знал, как я работаю, я знал, как он работает. Как-то раз он спросил, не хочу ли я поставить мюзикл, чего я раньше никогда не делал. Так все и началось. Мы с Люком и Риккардо (композитор Риккардо Коччанте) работали долго над сценарием, потому что, оставив все как есть, мы бы получили шоу часа на два - это намного длиннее того, что есть сейчас. Мы что-то вырезали, написали новые песни для телепремьеры. Два года длился этот творческий процесс, предшествовавший первому показу.
Композитор "Нотр-Дам де Пари": думал не о славе, думал – справлюсь ли >>
- Как вам помог опыт работы в Nevada Company над режиссурой мюзикла?
- В "Нотр-Даме" очень сильная хореография, и она очень важна. Она была поставлена Мартином Мюллером, но это и благодаря моему бэкграунду. Для меня было безумно важно, чтобы хореография была на высочайшем уровне. В нашем шоу танцоры только танцуют, в отличие от других мюзиклов, где они еще и поют. При втором варианте мы не получили бы такой энергетики танца. Это, в том числе, и благодаря моему опыту в танцах. Изначально мы стояли перед выбором - делать ли упор на певцов или танцоров, но я хотел работать именно с танцорами и хореографией. Думаю, это важное отличие от других мюзиклов, которые вы видели.
- Есть такие истории любви, как "Ромео и Джульетта" или "Нотр-Дам", которые зрители уже знают наизусть, но все равно продолжают на них ходить. Как вы думаете, зачем?
- Потому что любовь - самая важная вещь в жизни. Разве нет? Зрители постоянно возвращаются к одним и тем же вещам. Это касается не только мюзиклов, но и фильмов - в общем, историй о любви. Если у вас хорошая история, то к вам пойдут все. История - это основа. А "Нотр-Дам" - великий роман. Я сам полюбил его, когда прочел, и люди его знают. Люк проделал огромную работу, преобразуя его в мюзикл, и музыка Риккардо необыкновенная. На самом деле, это тайна творчества - что-то работает, а что-то нет. Если бы все это было легко и предсказуемо, мы могли бы каждый год повторять этот успех. Думаю, разгадка кроется в эмоциях, которые зритель выносит с шоу. По крайне мере, недавно мы с Риккардо во время обеда встретили людей, которые видели шоу по 50 раз. Они подошли к нам, чтобы сфотографироваться и взять автографы, а Риккардо спросил их, что им так нравится в "Нотр-Даме". И мужчина ответил: "Я не знаю... Эмоции...". Эмоции - самое главное, что дает шоу. Ужасно трогательно было это услышать.
- Премьера мюзикла состоялась почти 15 лет назад. С высоты прожитых лет никогда не хотелось ничего изменить в этой постановке?
- Хотелось. В первые два года мы кое-что меняли, какие-то песни, я менял что-то в постановке. Это были мелочи, небольшие изменения. И в Лондоне мы представляли финальный вариант, как раз тот, который вы увидите в России. После этого не было никаких изменений. Конечно, как режиссер, я смотрю на шоу, смотрю, что происходит, и понимаю, что могу сделать его лучше, потому что все меняется, есть новые технологии. Но я вижу реакцию на тот вариант, который у нас есть, и понимаю - шоу работает. Это шоу вне времени, думаю, в этом его сила. Спустя 15 лет у нас те же самые ощущения, и мы так же чувствуем связь между зрителем и происходящим на сцене. Можно все прекратить и сделать новое шоу с нуля, но зачем что-то менять, когда и так все отлично? От добра добра не ищут.
- Но сейчас, например, в костюмах есть современные детали, которых 15 лет назад еще просто не существовало в природе...
- Да, в шоу есть современные элементы, но это лишь атрибутика. Мы привносим со временем какие-то новые вещи, а что-то остается современным до сих пор. Поэтому мы и не хотели относить шоу к какому-то конкретному времени, эпохе. Это история вне времени, даже если была бы создана не 15 лет назад, а в 15 веке. Там есть вечные вещи, которые понимают все в любом возрасте. Это был наш выбор в самом начале процесса. К примеру, брейк-данс был и 15 лет назад, сейчас он очень популярен, а тогда он только появился. Изначально акробаты были членами группы "Ямакаси", они были очень популярны во Франции, а после это движение распространилось по миру. Люди прыгают с одного здания на другое. Сейчас это есть и в России, но 15 лет назад это были бедные люди, экспериментирующие в поисках экстрима. Я привел их на сцену, и это сделало их звездами. Сейчас паркуристов можно увидеть даже в фильмах, но тогда было только пять человек, умевших подобное. Они занимались этим два года. Я увидел, как они прыгали с высоты, с крыш, на пол без каких-то приспособлений, как животные. Это было потрясающе. Поэтому мы сделали перекладины на стенах, чтобы они опирались на них и прыгали с перекладины на перекладину. Этого больше нет в шоу, потому что место тех ребят заняли акробаты, для которых это опасно, но я никогда не забуду, как здорово выглядело то, что делали они.
- Мюзикл ставился по всему миру на разных языках. Какая из постановок вам наиболее дорога?
- Самая любимая, конечно, французская - просто потому, что это был дебют: творчество, волнение, успех. Процесс создания - это же самое интересное. А вот самая проблематичная была в Лас-Вегасе, поскольку особенность этого города в том, что шоу там идут без антракта, а значит - надо было укорачивать постановку на полчаса, и это было безумно трудно. Но из всех шоу, что я видел, больше всего мне понравилась постановка в Вероне - страстность итальянского языка, темперамент артистов вкупе с антуражем античного амфитеатра Arena di Verona, добавляющего зрелищности и мощи всему шоу. Правда, я не видел русского варианта. И хотя в этот раз мюзикл будет проходить у вас в Москве не на русском языке, а на английском, я хочу приехать и посмотреть, как ваша публика встретит наше шоу - в конце концов, мы впервые привезем его в Россию и именно в том виде, который любим сами.
