Ольга Галахова, театральный критик, главный редактор газеты "Дом актера" – специально для РИА Новости.
В этом сезоне "Современник" удивил публику тем, что пригласил на постановку бывшего нашего режиссера Евгения Арье, который в восьмидесятые покинул страну, уехал в Израиль, где создал один из лучших современных театров "Гешер". Режиссер предложил поставить инсценировку по роману Исаака Башевиса Зингера "Враги: история любви" (переложение романа для сцены – Евгений Арье, Рои Хэн).
Гости и варяги
Вообще-то "Современник" из сезона в сезон ведет свою последовательную репертуарную линию, которая приводит к закономерному успеху. Театр постоянно приглашает самых разных режиссеров неожиданно и вместе с тем продуманно, но умеет повести себя таким образом, что спектакли пришлых варягов становятся спектаклями именно "Современника".
Театральный гид: в мире растений и семеро в пути>>
Возможно, это происходит потому, что худрук этого театра Галина Волчек продолжает продуманно собирать труппу этого театра, и в результате уже много лет держится высокая планка: актерский состав здесь один из самых сильных. Принимаются мудрые решения, когда взвешенно выпускается немного премьер в сезон, но каждый год театр старается чем-то удивить.
То пригласят Анджея Вайду, который поставит глубокий спектакль по "Бесам" Достоевского, то вспомнят о своем Валерии Фокине, который поставит "Шинель", то пригласят к работе учеников Сергея Женовача, то дадут постановку совсем молодым режиссерам. И все это делается как-то спокойно, основательно и серьезно.
Сама идея вспомнить об Арье – креативная, как говорят сегодня, блестящая и верная. Ведь этот режиссер покидал страну на пике формы, тогда, в восьмидесятые, казалось, что его спектакль "Розенкранц и Гильденстерн мертвы", игравшийся на малой сцене Театра им. Вл. Маяковского, обещает рождение нового режиссера. Прошло почти двадцать лет, и "Современник" вспомнил о "нашем" Арье.
Что касается "Врагов", то он уже ставил этот роман в "Гешере", но в интервью уверял, что в Москве поставит совсем другой спектакль, во-первых, поскольку будет работать с другими артистами, и – во-вторых – смещать акценты. Последнее понятно. Тема Холокоста в Израиле воспринимается совсем по-другому, нежели в России. Израильтяне реагируют на это мгновенно, для них все живо и актуально. В России же мало знают о Холокосте.
Штык среди сена
Исаак Башевиц Зингер – автор, которого не только читают в современной России, этого автора ставят. Одной из первых, если не первой поставленной у нас пьесой этого знаменитого американского писателя, стала пьеса "Тойбеле и ее демон" (соавтор Ив Фридман), которую открыл режиссер Вячеслав Долгачев, осуществив постановку в МХАТе им. А.П. Чехова с Еленой Майоровой в главной роли. В той постановке нам открывался Зингер – мистик, который, впрочем, был способен совмещать непостижимым образом религиозную экзальтацию с еврейским юмором предместья, маленького местечка.
Евгений Арье взял для постановки совсем другой материал того же автора. Роман "Враги: история любви" – о евреях, которые выжили после Второй мировой войны, о тех, кто оказался после всех ужасов концлагерей в пятидесятые в США и стал заново жить.
Вот это самое "как жить" после того, как твои дети погибли в концлагере, как забыть о том, что полька прятала на сеновале, а фашисты искали его, Германа Бродера – героя романа. Он живет уже в Бруклине, но его все равно преследует один и тот же сон, что был совсем недавно явью: "Они тыкали штыками и пытались нащупать его, в то время как он все глубже и глубже зарывался в сено. Штык скользнул по его голове". Этот сон снится изо дня в день, и герой в этом месте всегда просыпается.
С таких воспоминаний начинается спектакль в "Современнике". Германа – журналиста, писателя – играет Сергей Юшкевич, который на сцене органично сосуществует в прошлом и настоящем. Война, пережитый ужас не отпускает, но ты все равно живешь, хотя, казалось бы, жить после всего невозможно. Он как бы со стороны смотрит на самого себя, отстраняясь и снова включаясь в реальность.
Любовь неубитых
Германа Брода окружают женщины, с которыми, кажется, он не может разобраться. С деревенской полькой Ядвигой, которую он увез в Америку – ее играет мастерски Алена Бабенко – Герман живет как с женой и пеняет ей, что она уже не прислуга, но Ядвига не знает другой жизни. Прислуживать Герману и есть для нее жить. Аккуратная, с польским акцентом, когда-то верная католичка, она всеми скромными силами пытается стать столь же верной иудейкой, но то и дело сбивается на вопросы о том, будет ли Крестный ход в синагоге. Бабенко играет не столько крестьянку, сколько прислугу городскую, строгую, чистоплотную, наивную, но цепкую и способную к проявлению дикого отчаяния и даже злобы.
А отчаяться ей есть отчего. У Германа в Бронксе есть другая женщина – Маша, которую играет Чулпан Хаматова, с ней он тоже живет почти как с женой, объясняя Ядвиге, что едет в книжный магазин. Маша – полный антипод тихой светловолосой Ядвиге. Рыжая красавица, женщина-стихия. Германа роднит с ней то, что она, как и он, не способна забыть опыт войны, концлагерь.
Пережив уже смерть, она не хочет мириться с положением вещей, делать вид, что ничего не произошло. Она хочет взять от жизни все: получить в мужья Германа, родить ребенка, и даже заболевает фальшивой беременностью. Такая жажда жить болезненна. Пережив концлагерь, она в мирном Нью-Йорке кончает с собой. Не только и не столько из-за Германа, сколько, как и он, не находя оправданий, чтобы жить дальше. Чулпан Хаматова играет все эти оттенки смыслов, драму глубоко чувствующей натуры, которая хочет жить и не может жить.
К двум женам Германа прибавляется еще одна, первая законная жена Тамара, которая, как он думал, погибла вместе с их детьми, но Тамара выжила и появилась в доме у своего мужа и уже беременной Ядвиги. Тамару играет приглашенная в спектакль актриса Театра им. Вл. Маяковского Евгения Симонова.
С ней в жизнь Германа входит мудрость и покой. Вернувшись из царства теней, потеряв в лагере своих детей, она, как и Герман, находит не столько новый смысл, сколько оправдание продолжить жить. И тут уже неважно, кто кому муж и жена, важно, что ими прожита общая беда, которую им не забыть, беда, которая их сблизила окончательно навсегда, поэтому Тамара останется жить у Германа с Ядвигой и нянчить будущего малыша.
Евгения Симонова мастерски играет эту роль. Под стать своей героине актриса предельно скупа в игре. Ничего лишнего: сухой, сдержанный рисунок роли, мужественная стать. Кажется, с континента в Новый Свет она шла пешком. Для нее нет никаких преград и препятствий, она ничего не боится, потому что все самое страшное, что могло случиться, случилось. Теперь надо жить после смерти.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
