Автор: Елена Косова
В тот год, когда сварщик Заречный перестал летать во сне, врачи обнаружили у него неизлечимую болезнь – лимфосаркому. Рак лимфы стремительно разрушает иммунную систему человека. Врачам Заречный сказал, что хочет знать правду. Они не стали ничего утаивать: жить пациенту оставалось немного. И тогда Заречный решил, что проживет последние месяцы так, как мечтал прожить жизнь ещё мальчишкой.
"Таких не берут в космонавты"
Когда Юрий Гагарин полетел в космос, Володе Заречному было 12 лет. Мальчишка грезил небом, он думал - ну если не космонавтом, так уж летчиком, когда вырастет, станет точно.
Он целыми днями пропадал в авиамодельном кружке, мастерил планеры, и когда планер взмывал в небо, от избытка переживаний ему хотелось плакать. Но впервые в жизни Заречный заплакал по-настоящему, когда перед ним захлопнулись двери парашютной секции - не приняли из-за маленького веса.
А потом дорожка, которая, как ему казалось, прямиком вела в "небо", и вовсе свернула в сторону.
Заречный рос в бедной семье, и после восьмого класса ему как будущему кормильцу пришлось пойти в ученики к сварщику.
Володя перестал смотреть в небо, закрыл лицо маской и склонился над сварочной дугой.
Когда спустя 25 лет врачи сообщат Заречному о смертельном диагнозе, окажется, что именно профессия сварщика даст ему шанс исполнить мечту всей жизни – построить самолет и подняться на нем в небо.
Крылья от списанного Ан-2, колеса от телеги, мотор от лодки
"Когда мне сказали, что у меня рак, я, конечно, растерялся - не ожидал от судьбы такого подвоха - и сник, - вспоминает Владимир Заречный. – А потом подумал: ну что расстраиваться, хоть об стенку бетонную головой бейся, сколько Богом отпущено, столько и проживу. Главное, успеть самолет построить да хотя бы один раз его в небо поднять".
Заречный тогда вместе с семьей - женой Любой и двумя сыновьями Сергеем и Владимиром - жил в Джамбуле, в Казахстане.
Смертельно больной сварщик дал согласие на операцию, вытерпел курс облучения и химиотерапии и прямиком из больницы, полуживой, отправился на свалку, где стояли списанные самолеты местного авиаполка. Там, на свалке, Заречный нашел для свого первого летательного аппарата все – от гаек до крыльев. Крылья приладил от самолета Ан-2, колеса – от телеги. Правда, двигатель пришлось купить – денег хватило на подвесной лодочный мотор. Под бензобак приспособил канистру.
"Начал собирать, как говорят, путем "тыка". Там, там, где-то спросишь кого-то, где-то сам додумаешь. Ну, цель была сделать как можно проще, легче и надежнее. За основу взял схему "утки" – братья Райт когда-то на такой поднялись", - показывая фотографии своего первого самолета, рассказывает Заречный.
Жена Люба, когда Заречный построил свою "утку", всполошилась: вдруг взлетит супруг – и бросится вниз! Кто знает, о чем думает безнадежно больной человек? Но Заречный строил самолет для того, чтобы жить, а не умирать.
"Летучесть потерял – и все!"
Таких энтузиастов, как Владимир Заречный, профессиональные авиаконструкторы называют "самодельщиками". По статистике только один из ста самолетов, сделанных в сарае, взлетает. Да и удачи, в основном, добиваются люди с высшим авиационно-техническим образованием.
"Мне все говорили, что это пустяшная идея. Мол, ничего не выйдет, даже не надейся – не взлетишь. Но я настырный, и ничего с этим не поделаешь", - говорит Заречный.
И тот день, когда Владимир поднял в небо самолет, настал: разбег, отрыв, набор высоты… полет нормальный.
"Одиннадцать минут пролетел… Ощущение, конечно, было – ни рассказать, ни передать невозможно. Первые секунды – просто какой-то провал в сознании получается. Эйфория какая-то, или как ее назвать, не знаю, - вспоминает Заречный и, кажется, до сих пор волнуется. – Потихонечку на разворот пошел, высоту набрал метров семьдесят. Не знаю, сколько я пролетел, но далеко улетел. Решил садиться. Газ убрал, подсос убрал, и тут думаю: нет, еще кружок сделаю. Газ добавил, а подсос забыл, летучесть потерял – и все!"
Приземлился Заречный так: на теле – ни единой царапины, а от самолета только одно крыло и уцелело, все остальное – всмятку.
300 кг металлолома на КамАЗе из Казахстана - на берег Волги
Шел 1992 год. Миновал отмеренный врачами срок жизни Заречного. О болезни он не думал, страна на глазах разваливалась - тут не до собственных болячек. Из Казахстана, где тогда жили Заречные, в Россию хлынул поток беженцев. Щепкой в этот водоворот затянуло и семью Заречных и выбросило на берег под Саратовом – в селе Царевщина.
Присмотрели домик-развалюху, главным образом из-за того, что к дому примыкало большое картофельное поле в один гектар – хороший домашний аэродром. Выгрузили из КамАЗа все, что привезли с собой: две железные кровати, шифоньер, разобранный на детали самолет и еще 300 килограммов металлолома для нового летательного аппарата. Перевели дух и стали с женой Любой обустраиваться.
Когда у мужа на уме одни самолеты, то на жене все хозяйство
Даже свою будущую жену Заречный повстречал "на высоте" – в кабине башенного крана.
Они работали на одной стройплощадке: тут-то и заприметил Заречный девушку-крановщицу. Напросился он к Любе в кабину под предлогом город с высоты птичьего полета посмотреть.
"Я ей говорю: что вечером делаете, девушка? Приходите на речку купаться, - рассказывает Заречный. – Пришла. Вот с тех пор 35 лет вместе. Двое сыновей у нас, внуки. Все ничего, и яду в ней – не больше, чем в лекарстве, но ревнивая – спасу нет".
"А для чего люди в ЗАГС расписываться идут? Чтобы потом головой по сторонам уже не крутить, - вставляет свой веский супружеский аргумент Люба. – А то сейчас моду взяли, слово-то какое придумали "свободная любовь". Свобода на крылечке ЗАГСа остается. Думать надо, когда расписываться идешь, потом уже поздно".
В общем-то, Люба, по словам мужа, - женщина незлобивая и несуетливая - Заречному жизнь никогда не усложняла и "куда не надо" не лезла.
Да и некогда ей: если у мужа одни самолеты на уме, то на жене все хозяйство деревенское держится.
"Он в небе летает, а я как сено для скотины домой везу, так обязательно со стога и свалюсь – тоже летаю, - говорит Люба. – К деревенской жизни мы до сих пор не совсем приспособились. Я же крановщицей работала, а потом за токарным станком стояла.
А от мужа моего толку в хозяйстве немного. Руки-то золотые, да все по чужим дворам помогает: там что "сварит", здесь приладит. Я подсчитала, пять бань уже на деревне выстроил".
Собственную же баню Заречный лет пятнадцать строит. Как-то Люба попросила его траву скосить. Заречный на просьбу охотно откликнулся. Правда, скосил вместе с травой взошедшие морковь и свеклу. Впрочем, он этого даже не заметил.
Яблоню высадил - так ее тут же козы всю обглодали, забыл ограждение сделать. Одним словом – в облаках витает.
Подснежники для ракового корпуса
Ежегодно Заречный ездит на обследование в соседний с Саратовом город Энгельс, в онкологический диспансер.
Однажды, перед тем как туда поехать, это было 8 марта, он нарвал в лесу подснежников. Потом прошел по палатам и на каждой тумбочке поставил в стаканчики по цветку.
"Ну, такое ощущение, конечно, не дай бог! Женщины плакали – к кому-то и родственники даже не приезжают, а тут вот с цветами, - вспоминает Заречный. - Здоровья им желал и сам плакал. А на душе-то светло. Что пожелаешь, то тебе вернется. Может быть, поэтому мне Бог, как говорится, здоровья дает еще".
"Володя-летчик"
Когда Заречный в первый раз в небо над Царевщиной поднялся, так, считай, всех окрестных кур до икоты, а коров до инфаркта довел. Да и сами селяне напряглись, в диковинку им - летит самолет в метрах ста от земли, а пилот ногами болтает да рукой с неба машет.
В Царевщине Заречного так и зовут "Володя-летчик". Даже продавщица местного сельмага, когда деревенский авиатор продукты в долг берет, в тетрадке так и пишет "летчик" должен "столько-то".
Однажды из соседней деревни Сосновки в дом Заречного наряд милиции приехал.
"Я подумал: ну точно разнюхали, что самолет мой нигде не зарегистрирован и разрешения на полеты у меня нет и пилотского удостоверения тоже", - вспоминает Заречный.
Оказалось, что в соседнем колхозе кто-то стадо коров угнал, а увидеть их среди холмов да косогоров можно только сверху.
Буренок Владимир отыскал, и благодарный колхоз привез Заречному тонну овса – для его лошади. А ГАИ – бензин для самолета, А-92-й. Именно такой для "небесного тихохода" Заречного и подходит.
"Он чувствует самолет спинным мозгом"
Помочь с регистрацией самолета Заречному пообещали на Саратовском авиазаводе. Когда он там был, то долго рассматривал в цехах большие лайнеры, трогал рычаги, восхищался, а потом показал дипломированным коллегам фотографии своего шедевра.
"Большой самолет – хорошо, - говорит Заречный, - но Земля с такой высоты похожа на карту. Я же летаю на сверхнизких высотах. Чтоб видно было, как трава под ветром стелется, как внук в школу идет или Люба чай под яблоней пьет".
В прошлом летчик-инструктор, а в настоящем сосед Заречного Вячеслав Брюханов считает, что летчик-самоучка самолет спинным мозгом чувствует - все эти виражи да наклоны.
Сам Брюханов 26 лет авиации отдал – летал на истребителе МиГ-17.
"Вот я с ним общаюсь, всю эту историю про его страсть к самолетам знаю, - говорит Брюханов. – Но у меня до сих пор в голове не укладывается, как можно без намека на авиационное образование самолет чуть ли не из водосточных труб сварить, в небо его поднять и шею себе при первом же полете не свернуть".
Выйдя на пенсию, бывший летчик-инструктор Брюханов по небу затосковал и тоже решил самодельный летательный аппарат соорудить. Сварщик Заречный у него в главных консультантах.
270 часов счастья, или Лекарство от рака
Заречный налетал на своей «утке» 270 часов. Мог бы больше, да как-то дал другу свой "небесный тихоход" полетать, уж сильно просил, вот и сломался самолет. Но Заречный не унывает, его душа давно нового самолета требует – двухместного. Этот новый летательный аппарат он и мастерит днями напролет.
"Без самолета я не проживу", - говорит Заречный. Для него эти 270 "налетанных" часов были часами счастья.
Через три года после того, как ему поставили смертельный диагноз, во время очередного медицинского обследования врачи с удивлением констатировали, что у пациента Владимира Заречного больше нет никакой лимфосаркомы.
Кто-то из них разводил руками, а кто-то предположил, что во время полетов организм летчика от удовольствия усиленно вырабатывал адреналин; тот вбрасывался в кровь и вылечил больного.
"Мы сняли ему инвалидность по онкологии. У нас нет оснований ему ее продлять. Ежегодно он проходит обследование, из раза в раз анализы подтверждают: все у него хорошо, - говорит врач-онколог Балтайской райбольницы Сергей Тома. – Я лично считаю, что его спасла огромная любовь к жизни".
А сам Заречный говорит, что с тех пор, когда он стал с небом на "ты", он понял одну простую истину: ни при каких обстоятельствах нельзя предавать свою мечту, потому что такое предательство может разрушить человека.
