КЕНДЗЕЖИН-КОЗЛЕ, 4 сен — РИА Новости, Андрей Золотов. С цветами, свечой-фонариком и коробочкой привезенной из России земли пенсионерка из Подмосковья Надежда Васильевна Любавина и ее дочь, преподаватель танцев Анна Любавина, приехали в конце лета в этот южно-польский, а до 1945 года немецкий город, чтобы поклониться могиле своего отца и деда.
"Вот мы и добрались", — сказала Надежда Васильевна, окидывая взглядом советское военное кладбище: ряды опрятных, если не сказать казенных, братских могил c красными звездами и скупыми номерами без имен, высокие деревья и обелиск с надписью на польском языке "Слава героям советской армии, павшим при защите нашей свободы".
Семья Любавиных — одна из тысяч российских семей, которые за последние годы стали интересоваться местами захоронения своих погибших на войне отцов, дедов и прадедов и, при наличии средств, посещать эти места, ставить там личные памятные знаки. По словам российских представителей в центрально-европейских странах, число таких семей особенно выросло за последние три года и количество запросов от российских граждан, получаемых только представительствами Министерства обороны РФ и посольствами РФ — а многие пишут в Красный Крест или местные государственные органы — составляет от нескольких десятков до более сотни в месяц на каждую страну.
Однако на этом пути ищущих ожидает много сложностей. Несмотря на оцифровку и публикацию гигантского массива архивных документов о смерти и захоронениях военнослужащих в Обобщенном банке данных (ОБД) "Мемориал", которая радикально упростила поиск и в значительной степени побудила нынешнюю волну интереса, несмотря на открытие в некоторых странах специальных представительств Министерства обороны РФ по военно-мемориальной работе, плохо задокументированные массовые перезахоронения 1950-х годов и недостаточные человеческие силы в официальных органах разных стран, занимающихся этим вопросом, делают официальное подтверждение места захоронения делом длительным и не лишенным ошибок. В то же время, благодаря Интернету, организовались сообщества добровольцев, которые помогают семьям погибших в их поисках.
Неизвестные солдаты
Путь Любавиных лежал сначала в село Польска Церкевь — бывшее немецкое Гросс Нойкирх, где в марте 1945 года погиб и был первоначально похоронен их отец и дед Василий Георгиевич Климов. А оттуда еще 10 километров сюда, в Кендзежин-Козле, где, по всей вероятности, он был перезахоронен в 1950-е годы.
У входа на кладбище написано: "Здесь, на кладбище, построенном в 1952-56 годах, похоронены 18186 солдат Красной Армии и 182 военнопленных неизвестной национальности. Их останки свезены сюда с территории нескольких повятов Опольского воеводства".
Согласно паспорту этого захоронения, подписанному в 1996 году представителями российских и польских властей и выложенному в Обобщенном банке данных (ОБД) "Мемориал", здесь на тот момент считались захороненными 17413 военнослужащих. Из них были известны имена лишь 2299 человек.
И даже если за последние годы число известных имен похороненных здесь возросло, общее соотношение известных и неизвестных в Центральной Европе примерно одинаково по всем крупным захоронениям. Известны имена лишь 5-20 процентов похороненных.
По данным посольства РФ в Австрии, например, всего лишь несколько лет назад из 17219 солдат и офицеров Советской Армии, погребенных на территории Австрийской Республики, неизвестными оставались фамилии 13723 человек. А из 64844 погибших здесь советских военнопленных были неизвестны имена 58564 человек. В 2010 году вышла фундаментальная книга памяти, в которой австрийский исследователь-подвижник Петер Сиксль опубликовал имена и места захоронения уже около 60 тыс. советских граждан, похороненных в австрийской земле. Но имена десятков тысяч по-прежнему неизвестны.
"С нашей улицы никто не вернулся"
В семье Климовых-Любавиных, как и во многих других семьях погибших солдат, разные члены семьи в разное время предпринимали те или иные попытки поиска. Мать Надежды Васильевны однажды сожгла все письма мужа с фронта и почти все фотографии, кроме одной. Слишком горько было их видеть. Для детей и внуков это ощущается как потеря, которую надо постараться восстановить — хоть Надежда Любавина, например, и не помнит отца. В 1941 году ей было три года и главное место в ее воспоминаниях занимает военный и послевоенный голод в городе Вольск в Саратовской области.
"С нашей улицы никто не вернулся. У меня всегда было чувство обиды — почему на четвертого ребенка пенсию не давали. Ты — нахлебница. Тем, кто вернулся — им почести, они победители, их дети — дети победителей, и главное — отец в семье есть. А нам — ничего. Пенсия 5 рублей", — говорит она.
Еще в 1970-е годы Надежда Васильевна писала в Вольский военкомат, откуда был призван ее отец. А ее племянник обращался в Центральный архив Министерства обороны в Подольске. В ответ они получали клочки информации или отписки, и желание искать дальше терялось.
"Мне и в голову не приходило, что дед где-то похоронен. Для нас означало, что если он погиб на войне, значит, он куда-то ушел и все. Тем более за границей — это нереально было", — говорит Анна Любавина.
Фактор интернета
Ситуация изменилась, когда стали доступны интернет и база данных "Мемориал". Двоюродный брат Анны Алексей Куликов рассказывает по телефону из Стерлитамака, что начал он поиск, вывесив объявление в "Одноклассниках", но неправильно расшифровал название места гибели деда из плохо читаемой копии похоронки. Затем в мае этого года его сестра из Смоленской области вдруг обнаружила этот населенный пункт на форуме авиации Северной группы войск, расквартированной до 1993 года в Польше. Это была золотая жила — форум десятков энтузиастов-специалистов поиска, которые, казалось, знали все о Второй мировой войне в Польше и советских захоронениях на ее территории, и в меньшей степени, но многое — о захоронениях в других странах Центральной Европы. На форуме есть темы по каждой стране. "Я написал туда, и буквально на следующий день мне ответили. Люди сутками сидят в интернете и помогают таким, как мы", — вспоминает Куликов.
Действительно, судя по пересланной Куликовым РИА Новости переписке, активисты форума в течение буквально нескольких дней нашли в ОБД "Мемориал" и прислали Алексею карту первоначального захоронения в Гросс-Нойкирхе, фото кладбища в Кендзежин-Козле, где, по всей вероятности, перезахоронили Василия Климова, копии его наградных листов. А он, в свою очередь, разослал эти документы всем своим родственникам, в том числе и Любавиным — единственным наследникам красноармейца, которые могли себе позволить, не откладывая, поехать в Польшу.
Место и время
Лишь накануне поездки Любавины связались по телефону с руководителем представительства минобороны РФ по военно-мемориальной работе в Польше Вячеславом Половинкиным, который принял их заявление. После первичной проверки представительства МО РФ переправляют такие запросы в местные органы стран пребывания, занимающиеся поисками захоронений — в данном случае это Польский Красный Крест.
"Только Польский Красный Крест может установить место захоронения", — рассказывает в телефонном интервью РИА Новости заместитель Половинкина Валерий Попчук. Но силы их очень ограничены, а количество запросов огромно. К сожалению, сегодня они отвечают в течение 9-12 месяцев".
Но даже там, где эти представительства есть, число их работников исчисляется единицами и их главная работа — все же не розыск судеб, а каталогизация захоронений, организация их ремонта, контакты с местными властями по этим вопросам. В местных организациях Красного Креста или, как в случае с Австрией, Черного Креста — специальной общественной организации, занимающейся уходом за военными могилами безотносительно национальной или религиозной принадлежности, людей не намного больше. А задачи, которые стоят перед ними — необъятны. По оценкам представительства МО РФ в Польше, на территории только этой страны похоронено более 1 млн. 300 тыс. советских граждан, погибших и умерших в ходе Второй мировой войны.
"На документы не смотрели, не считали"
"Там страшно, что происходило в 1950-60-е годы. Быстро, не особо вдаваясь в то, кто и где похоронен, создавали помпезные по тем временам мемориальные кладбища. На документы не смотрели, не считали", — говорит один из энтузиастов поиска с форума авиации Северной группы войск, психолог из Москвы Александр Махнач. На западе и юге страны, на территориях, отошедших от Германии к Польше по итогам войны, ситуация усугублена тем, что перезахоронения происходили в период, когда немецкое население, знавшее что-то о могилах, было уже депортировано, а новоприезжие поляки — в основном из восточных, отошедших к СССР, регионов довоенной Польши — ничего о них не знали.
В 2006 году Александр нашел могилу своего деда в Рацибуже, хотя он числился похороненным в Кендзежин-Козле. С тех пор Махнач занялся исследованием этих кладбищ. Оказалось, что на кладбище в Рацибуже, где считались похороненными 285 человек, на самом деле лежит более 1000 советских солдат. Такие ситуации встречаются повсеместно, говорит он: "Цифры, не имеющие никакого отношения к реальности".
Но если в Польше хоть какие-то протоколы перезахоронений можно найти, то в Германии они отсутствуют полностью. По словам руководителя представительства Минобороны РФ по военно-мемориальной работе в Германии Владимира Кукина, здесь при наличии сведений о том, что тот или иной человек погиб и был первоначально похоронен в той или иной области, по представлению российских или германских органов осуществляется процедура увековечения памяти — Verehrung. То есть имя солдата заносят в список ближайшего захоронения, и все.
Персонализированная память
В каком-то смысле сегодняшняя ситуация совершенно новая, и к ней мало кто оказался готов. Об этом немножко разными словами говорят и активисты поиска, и чиновники, для которых военно-мемориальная работа входит в их служебные обязанности. Появление интернета, облегчение поиска, превращение памяти о Великой Отечественной войне в важнейший и едва ли не единственный элемент государственной идеологии России в сочетании с увеличившимися возможностями поездок за границу для большого числа россиян создали "спрос" на персонализированную память о павших в войне. А когда сотни тысяч, миллионы павших солдат хоронили и перезахоранивали 50-70 лет назад, эта память виделась в лучшем случае коллективной, достойной более или менее помпезного монумента с красной звездой, но без имен или с именами, имеющими главным образом декоративное значение.
Соединить одно с другим — проблема, для разрешения которой нет сегодня адекватных ресурсов. "Вы даже не представляете себе, насколько необъятна эта задача!" — говорит Махнач.
Именно волонтеры являются сегодня главной движущей силой этой новой персонализированной памяти.
Не чужая страна
Люди, собравшиеся вокруг форума авиации СГВ, например, занялись изучением могил в Польше, потому что многие из них служили в этой стране до 1993 года, когда из Польши были выведены последние советские военнослужащие. "Польша для нас не чужая страна, мы видели все мемориалы, возлагали 9 мая на них венки, поэтому, когда к нам начали обращаться родственники с просьбой помочь найти мемориал, мы не смогли отказать", — написал в письменном интервью администратор форума Александр Ваничкин, военный пенсионер из Калининградской области. Сегодня, по его словам, специалисты поиска — а среди них люди из Красноярска, Минска, Калининграда, Германии, Румынии, владеющие иностранными языками или умеющие читать старые документы готическим шрифтом — работают "на опережение", то есть изучают какие-то районы боевых действий или захоронения задолго до того, как получают запрос по нему. "В разделах по военнопленным нами проделана огромная многолетняя работа по поиску захоронений и восстановлению имен, но во многих темах еще нет ни одного сообщения от родственников, хотя мы готовы их встретить достойной информацией и с удовольствием поможем найти захоронение!" — написал Ваничкин.
Кроме того, поиск — увлекательное дело. "Люди в сети устают от простого чтения или просмотров роликов, появляется желание заняться делом. А поиск — это дело, которое захватывает не меньше какой-нибудь игры: тот же азарт и тот же адреналин от удачно проведенного поиска", — считает Ваничкин.
Есть на этом форуме и разделы, посвященные другим странам, не только Польше. Но и по Польше это не единственный форум — есть и Генеалогический форум ВГД, и польскоязычный форум. Другие сообщества лучше ориентируются в "своих" странах. Существует большой Форум поисковых движений, где можно найти сообщества по разным странам.
Махнач советует родственникам погибших, начавшим искать могилу своего деда или прадеда, обращаться к активистам в форумы специалистов поиска. "Не надо стесняться обращаться за помощью, — говорит он, — мы сами прошли все и знаем, как это делается. Мы и подскажем, в какой момент и с чем будет пора обращаться к чиновникам".
…Надежда Васильевна и Анна Любавины направили свой официальный запрос в польский Красный Крест при посредничестве варшавского представительства МО РФ по военно-мемориальной работе всего лишь за несколько дней до того, как они приехали в Кендзежин-Козле. Теперь они будут год ждать ответа — здесь ли, действительно, лежит их отец и дед Василий Климов, и если здесь, то в какой могиле. Тогда они закажут плиту с его именем, приедут и установят ее на одном из сотен захоронений. А пока они молчали, молились, утирали слезу, сыпали родной волжский песок и ставили свечу у могилы № 416 недалеко от центрального обелиска. Просто потому, что им ошибочно вспомнилось, что кто-то из помогавших в их поиске добровольцев определил для их отца и деда, которого всего-то одна фотография и сохранилась в семье, именно это захоронение. Потому что живая и персонализированная память волей-неволей начинает искать свое место почитания.
