Автор: Елена Косова
Уволенный из армии в 38-м году, как родственник врага народа, будущий маршал Советского Союза Иван Баграмян более полугода прожил в нищете. После чего он решился на отчанный шаг. Вместе с одним полковником, так же несправедливо уволенным из армии, он намеревался прорваться на прием к наркому обороны Ворошилову. Но их не допустили даже до двери наркома. Тогда уволенные военные уселись у Спасской башни Кремля и решили, что будут сидеть так до тех пор, пока на них не обратят внимание…
"Чтобы сфотографироваться на паспорт, дедушка попросил пальто у бабушки"
В результате оба полковника добились встречи с Ворошиловым. Вскоре по его личному приказу они были восстановлены в армии.
"А эти полгода, до возвращения дедушки в ряды Красной армии, семья жила впроголодь. Ничего другого, кроме как нести военную службу, дедушка не умел делать, - рассказывает внучка Ивана Баграмяна полковник запаса Российской армии Карина Наджарова. – У него даже не было гражданской одежды. Однажды, чтобы сфотографироваться на паспорт, он вынужден был попросить пальто у бабушки".
Для Баграмяна, воевавшего и в Первую мировую, и в Гражданскую, увольнение было тяжелым ударом. Так же, как и для семьи: жены Тамары, дочери Маргариты и приемного сына Мовсеса. Увольняли тогда без выходных пособий и помощи в дальнейшем трудоустройстве не оказывали.
Чтобы хоть как-то содержать семью, Баграмян пошел работать чертежником. Но вскоре понял, что гражданская служба совсем не для него. И, в конце концов, во что бы то ни стало, он решил добиться своего восстановления в армии.
За провал Харьковской операции в 42-м Баграмяна могли расстрелять
Начало войны Иван Баграмян встретил в должности начальника оперативного отдела и заместителя начальника штаба Юго-Западного фронта.
Весной 42-го Баграмян уже начальник штаба Юго-Западного направления разрабатывает Харьковскую наступательную операцию. Она завершилась полным провалом. Сталин назвал Баграмяна главным виновником поражения.
"Сталин возложил конкретно вину на него, но сам он, без Ставки, без Генштаба, не мог принимать никаких таких крупных решений, - говорит внук маршала Иван Баграмян. – Дед вспоминал, что приехали на фронт представители Ставки Буденный и Ворошилов, и ему открытым текстом заявили, что расстреляют".
От суда военного трибунала Баграмяна тогда спас член Ставки Верховного Главнокомандования Жуков. Он считал Баграмяна талантливым полководцем, и в ходе войны Иван Христофорович не раз это потом доказал.
Войска Баграмяна взяли Кенигсберг за три дня
В 45-м Земландской оперативной группе войск во главе с Баграмяном поставили задачу взять Кенигсберг. Этот город-крепость Гитлер называл "абсолютно неприступным бастионом немецкого духа". Но бастион пал на третий день после начала штурма.
Коменданта крепости генерала Отто Лаша за подписание акта о безоговорочной капитуляции Гитлер заочно приговорил к смертной казни.
"Об этом выигранном сражении дед любил рассказывать, - говорит внук маршала Иван Баграмян, - за эту операцию он был награждён орденом Суворова I степени".
Баграмян научил сына полка Афоню танцевать лезгинку
"Когда дед говорил о войне, наряду с рассказами о взятии Кенигсберга, этой операцией он очень гордился, непременно вспоминал и историю про сына полка Афоню, - говорит внучка маршала Баграмяна Карина Наджарова. – В 43-м дедушка командовал 11-ой гвардейской армией. В одной из деревень Калужской области солдаты нашли мальчика лет десяти, который прятался в доме".
Мальчика звали Афоня Фирсов. Его родители погибли, и солдаты привели Афоню к Баграмяну. Иван Христофорович согласился оставить мальчика при своем штабе. Афоня старательно выполнял мелкие поручения, веселил солдат "цыганочкой" и "барыней". Баграмян научил его танцевать и лезгинку. Вскоре Иван Христофорович направил Афоню на учебу в Калининское суворовское училище.
"На Параде Победы 24 июня в 1945-м они встретились, - рассказывает Карина Наджарова, - дедушка возглавлял сводный полк 1-го Прибалтийского фронта, а его бывший подопечный был в составе сводного полка лучших суворовцев".
Афанасий Фирсов стал военным, часто бывал в гостях у Баграмянов и называл маршала своим вторым отцом.
"Дед, уходя на работу, оставлял бабушке записки с признанием в любви"
У самого маршала было двое детей: приемный сын Мовсес, которого он всегда считал родным, и дочь Маргарита.
Двадцатилетний Иван Баграмян влюбился в прекрасную девушку Тамару. Они познакомились в Ленинакане, где стоял полк Баграмяна. Но Тамара была уже помолвлена с другим. Законы гор никакой надежды на личное счастье будущему маршалу не оставляли. В это же время он вынужден был уехать на службу в другое место. Однако первый брак Тамары Амаяковны был недолгим – ее муж вскоре после свадьбы погиб.
"Когда дедушка узнал об этом, это было в 1922-м году, он приехал к бабушке, она была уже на последнем месяце беременности. Но это его не остановило, они поженились, а сына, появившегося вскоре на свет, назвали Мовсесом", - говорит Карина Баграмян.
Через год – в 1923-м году – у Ивана Христофоровича и Тамары Амаяковны родилась дочь Маргарита. Она и стала матерью Ивана и Карины.
"У них были такие светлые чувства! Даже в старости дедушка и бабушка сохранили романтизм отношений. Я никогда не забуду, как дед, уходя на работу, оставлял для бабушки записки с признанием в любви", - рассказывает Карина.
Когда Тамара Амаяковна умерла, она долго и тяжело болела, Баграмян из московской квартиры перебрался на дачу и жил там до конца своих дней. Ему было нужно одиночество. Жену маршал пережил на 9 лет.
"Он, кажется, сильно винил себя. Потому что именно он настоял на том, чтобы бабушка согласилась на операцию. Она поддалась его уговорам. Операцию сделали, но после нее бабушке стало еще хуже, и вскоре она умерла. Дед, конечно здесь ни при чем, но вот ему самому все казалось иначе", - рассказывает внук маршала Иван Баграмян.
После войны Баграмяна называли "пионерско-комсомольским" маршалом
После войны Иван Баграмян до 54 года командовал войсками Прибалтийского Военного Округа, занимал должность заместителя Министра обороны СССР. Но в послевоенный период его все чаще называли "пионерско-комсомольским" маршалом.
Баграмян долгое время руководил военно-патриотической игрой "Зарница" и "Вахтой памяти".
Иван Христофорович возглавлял Центральный штаб похода комсомольцев по местам революционной и боевой и трудовой славы.
Ипподром, "Арарат" и шашлыки
Иван Баграмян говорит, что как только у маршала появлялось свободное время, он любил проводить его на ипподроме. На бега, так же, как и на футбол, Иван Христофорович часто брал с собой внука.
"У нас в семье был вечный спор. Мы с моим отцом болели за "Спартак",- говорит Иван Баграмян, - а дедушка вечно разрывался. С одной стороны, он как военный должен был болеть за ЦСКА, но душой он все же переживал за "Арарат".
Еще одно занятие, которое бесспорно было Баграмяну по душе, – приготовление шашлыков. По сути это был целый ритуал.
С утра маршал сам ехал на рынок, долго выбирал мясо. Затем замачивал баранину по собственному рецепту. Иногда это делали в ресторане "Арарат", с шеф-поваром которого Баграмян был дружен. Потом колдовал над ними.
Искусству приготовления шашлыка он обучил и внука Ивана. На шашлыки "от маршала Баграмяна" семья собиралась на даче в Баковке. Баграмяны славились своим радушием, на их даче всегда было много гостей.
"Бери шашку, поедем выручать внуков"
Соседями Баграмянов по даче в Баковке была семья Буденного: вдова Семена Михайловича Мария Васильевна и его внуки Алексей и Маша. По словам Карины Наджаровой, калитка между двумя дачными участками не закрывались.
Когда Карина Сергеевна училась на первом курсе, то они с внуком Буденного Алексеем решили, без спроса, освоить машину отца Карины.
Сначала молодые люди покатались на "Жигулях" по Баковке, потом поехали в Переделкино, а когда совсем осмелели – выбрались на МКАД. Вот тут-то их и принял пост ГАИ. Сотрудники автоинспекции заподозрили молодых людей в угоне, ни водительских прав, ни документов на машину, разумеется, у них не было.
Карина позвонила деду, а Баграмян пошел к вдове Буденного и сказал: "Ну, что, Мария Васильевна, бери шашку Семена Михайловича, поедем внуков выручать".
Когда маршал Баграмян приехал, то, конечно, все легко уладил.
"Дома нам, разумеется, влетело так, что мы еще долго обходили гараж за версту стороной", - вспоминает Карина Сергеевна.
Шашки Ивана Баграмяна, мундир и коньяк от маршала Жукова
Внуки маршала Баграмяна бережно хранят личные вещи деда. Это и письма Ивана Христофоровича Тамаре Амаяковне, и его шашки. Среди них есть та, с которой маршал был на Параде Победы в 45-ом.
Сохранился маршальский мундир для повседневной службы, а также коллекция коньяка и вин, которые привозили Ивану Христофоровичу большей частью из Армении. Среди подарков есть такой, который Баграмян очень ценил – коньяк от маршала Жукова
Из всех потомков маршала военную династию продолжила только внучка
Иван Баграмян окончил Московский государственный институт международных отношений по специальности экономист-международник.
"Я никогда не хотел быть военным, всегда увлекался географией, историей государств мира. Дед не давил на меня и никогда не упрекал в выборе профессии", - сказал Иван Баграмян.
Карина Сергеевна Наджарова после школы поступила в Военный Краснознаменный институт (теперь это Московский военный университет) на факультет переводчиков, изучала испанский язык. А после окончания института ее оставили при кафедре романских языков. 25 лет Карина Сергеевна преподавала в нем.
Примечательно то, что из всех потомков маршала только Карина Наджарова продолжила военную династию. Она полковник запаса Российской армии.
"К сожалению, дедушка, пока был жив, застал меня лишь в чине лейтенанта. Я помню, сфотографировалась в военной форме и подарила ему свою фотографию с подписью "от молодого лейтенантика", - сказала внучка маршала
