МОСКВА, 28 авг - РИА Новости. Российские судьи крайне редко назначают по уголовным делам наказания строже, чем просило гособвинение, но это не противоречит букве закона, считают адвокаты, опрошенные во вторник РАПСИ.
Вместе с тем, собеседники агентства расценили такую позицию суда как карательную.
Заднепровский суд Смоленска во вторник приговорил к восьми годам лишения свободы активистку "Другой России" Таисию Осипову, которой вменялся сбыт наркотиков. Ранее гособвинение требовало для Осиповой четыре года лишения свободы, адвокаты подсудимой настаивали на ее невиновности и ожидали оправдательный приговор.
Рекомендательная точка зрения
"По моей практике, число приговоров с наказанием, более строгим, чем просила прокуратура, составляет около 10%. То есть, такие ситуации не часто, но случаются. Судью при назначении наказания позиция прокуратуры ничем не ограничивает, обвинение просто высказывает свое мнение, а суд принимает решение, исходя из всего спектра доказательств. Точка зрения прокурора носит для судьи рекомендательный характер", - сообщил РАПСИ адвокат Игорь Трунов.
При этом, по мнению собеседника агентства, наказание, которое просит прокуратура, зависит еще и от отношений ведомства со Следственным комитетом. "У каждой организации - свое видение ситуации, свои интересы, что может сыграть роль при поддержке обвинения", - сказал он.
Трунов добавил, что назначение более строгого наказания, чем просило обвинение, само по себе не может быть доводом при обжаловании приговора в кассационной инстанции. "Здесь адвокатам надо смотреть на процессуальные нарушения, нормы российского и международного права", - считает адвокат.
Прокуратура может встать на сторону защиты
Его коллега Игорь Михеев отметил, что сам он в первый раз встречается с тем, что суд назначает наказание в два раза большее, чем просил гособвинитель.
По его словам, "обычно судья добавляет год-два больше, и это не редкость" и хотя в рамках обвинения закон не ограничивает судью в сроках, служитель Фемиды может не учитывать, например, смягчающие, по мнению гособвинения, обстоятельства, что в результате отражается на сроке наказания.
"Если обвинение не переквалифицировано или прокурор вообще отказался от обвинения, то у судьи развязаны руки", - сказал Михеев.
По его мнению, кассационная инстанция скорее всего снизит Татьяне Осиповой наказание до четырех лет заключения. В этой ситуации прокуратура имеет право оспорить приговор ввиду его излишней жестокости наравне с адвокатами Осиповой, заключил защитник.
Суд как карательный орган
По словам адвоката Станислава Акимова, он впервые слышит о том, чтобы суд назначил человеку наказание выше, чем просило обвинение.
"Я первый раз такое слышу. Просьба обвинения должна судом выполняться. А в противном случае, когда запрашиваемый прокурором срок судом увеличивается, суд теряет функцию независимого арбитра и выполняет роль обвинения. Этого быть не должно", - говорит Акимов, отмечая, что подобные ситуации грубо нарушают принцип состязательности сторон.
В свою очередь его коллега Александр Арутюнов признает, что подобные случаи редко, но встречаются.
"Хотя не должны. Судья ведь слушает все со стороны, и если обвинение просит четыре года, а судья дает восемь, то он превращается в карательный орган. Он не имеет права назначать большее наказание", - уверен Арутюнов. Адвокат в подтверждение своих слов напоминает, что есть соответствующее постановление пленума Верховного Суда, где этот вопрос разрешен.
"В законе об этом нигде не говорится, но есть постановление пленума ВС, где этот вопрос разрешен и говорится, что суд не может назначить наказание больше, чем просит обвинение", - утверждает адвокат. Арутюнов отмечает, что вышестоящая инстанция в таких случаях, как правило, "почему-то не реагирует, хотя должна".
Былое ужесточение
В практике российских судов уже бывало назначение наказания выше, чем требовало гособвинение.
Так, в апреле 2006 года Симоновский суд Москвы приговорил к семи годам лишения свободы заместителя начальника правового управления "ЮКОС-Москва" Светлану Бахмину, определив местом отбывания наказания колонию строгого режима, хотя закон не предполагает такой режим для женщин.
Кассация затем снизила ей срок наказания на полгода, а избранный первой инстанцией режим признан технической ошибкой.
Мосгорсуд в 2010 году назначил три года реального лишения свободы бывшему заместителю начальника отдела по расследованию особо важных дел Московского межрегионального следственного управления на транспорте (ММСУТ) СК РФ Григорию Домовцу по делу о вымогательстве взятки в 1,5 миллиона долларов, хотя прокурор просил для него условного наказания. Об этом напомнила защита при обжаловании приговора в Верховном суде, и лишение свободы Домовца было изменено на условное.
Этим летом Московский окружной военный суд приговорил полковника ФСБ России в отставке Валерия Михайлова к 18 годам лишения свободы за совершение государственной измены, хотя прокурор рассчитывал, что обвиняемый может исправиться за 13 лет в изоляции от общества. Ни экс-полковник, ни его защита приговор не обжаловали и он вступил в силу.
При этом, согласно статье 360 Уголовно-процессуального кодекса РФ, при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке суд вправе смягчить осужденному наказание или применить уголовный закон о менее тяжком преступлении, но не вправе усилить наказание, а равно применить уголовный закон о более тяжком преступлении. Отмена приговора для назначения более строгого наказания возможна вследствие его несправедливости, то есть если он был чрезмерно мягким или слишком суровым.
