Всеволод Коробов — украинский дайв-инструктор и специалист по погружениям в пещерах, работающий на тайском курортном острове Пхукет. Вместе с несколькими товарищами-дайверами он участвовал в поисках пропавших в пещере на севере Таиланда подростков из местной футбольной команды и их тренера. Корреспондент РИА Новости в Бангкоке Евгений Беленький побеседовал с участником этой уникальной сложнейшей операции.
— Всеволод, как получилось, что вы приняли участие в этой операции, ведь там были в основном таиландские военные дайверы и всего несколько иностранных специалистов?
— Я работаю на Пхукете инструктором по дайвингу уже восемь лет. В Чианграе (провинция, где находится пещера — ред.) оказался, можно сказать, случайно. У нас есть группа в Facebook, в которую входят инструкторы по кейв-дайвингу — это дайвинг в пещерах. Я тоже инструктор по погружениям в пещерах, и наши коллеги-тайцы написали в группе, что возникла такая ситуация. Мы спросили, нужна ли наша помощь. Нам сказали, что, скорее всего, нет, поскольку там находится элитное подразделение спецназа таиландских военно-морских сил, "морские котики", армейские рейнджеры, спасатели, все возможные коммунальные службы, специалисты из департамента природных ресурсов, то есть, скорее всего, спасателей там хватает.
Но потом выяснилось, что та зона, где, скорее всего, находятся дети, расположена достаточно далеко от входа и, к сожалению, те подразделения тайских военных, которые прибыли участвовать в спасательной операции, не имеют должного опыта и должной подготовки, чтобы пройти в это место. Фактически такой подготовкой обладают очень немногие. У нас в группе несколько человек инструкторов с нужной подготовкой было, вот мы туда и поехали.
— Расскажите, пожалуйста, как это было? На каком участке вы и ваши товарищи работали?
— Я лично не принимал участия в самых дальних заплывах, я был в группе, которая осуществляла в основном поддержку для "морских котиков", поскольку в самой пещере руководили всей операцией военные. А вот еще два наших инструктора — Бен Рейменантс из Бельгии, он тоже много лет здесь на Пхукете работает, и Максим Полежака, сейчас французский гражданин, но тоже с Украины, родился и вырос в Киеве, — вот они как раз делали самые дальние дайвы (погружения — ред.), ставили все ходовики (веревки, которые закрепляют на стенах пещеры и используют в пещерных погружениях для ориентации и сопротивления течению — ред.), по которым потом шли военные дайверы. Благодаря этим ходовикам сейчас они могут занести в дальние коридоры пещеры провиант и прочее необходимое для спасенных — то, что они, собственно, сейчас и делают.
Также там участвовали и британские специалисты, которые исследовали в прошлом эту пещеру в сухой сезон, когда она полностью сухая. Они пещеру хорошо знают и они, собственно, в конечном итоге и нашли детей.
Но если бы не Максим и Бен, самые опытные среди нас специалисты по дайвингу в пещерах, операция была бы практически невозможна. Они вдвоем выполняли все самые трудные задачи, а мы — остальные члены нашей волонтерской группы, вместе с тайскими военными больше носили запасные баллоны вглубь пещеры, где они работали. Это тоже тяжелая работа: нам приходилось проходить множество раз трехкилометровый комбинированный маршрут, местами проныривать через сифоны с очень сильным течением (камеры и коридоры, полностью залитые водой до потолка — ред.), местами — карабкаться по скользким склонам, и все это — с 30-50 килограммами снаряжения на человека. На себе это тащишь… Такая непростая задача, скажем так…
В один из дней Бен сделал дайв, который можно считать просто безумным. Это был наш первый день, когда уровень воды в пещере был на метр выше, чем сейчас, многие помещения и коридоры пещеры были залиты до потолка, и было очень сильное встречное течение при нулевой видимости. Помимо темноты, еще и сама вода была мутной. Бен сделал 240-минутный дайв и снял в таких условиях видео, с помощью которого потом планировались все дальнейшие действия. Тайские военные дайверы высоко оценили его работу. А на следующий день он пошел на установку ходовика на полностью затопленный участок, на прохождение которого тайские боевые пловцы отводили не меньше двух часов, и сделал все за 20 минут. Вот тогда тайские военные нас еще больше зауважали. А то сначала посматривали на нас так, удивленно и с непониманием — дескать, что это тут за гражданские крутятся? Да еще такие, по сравнению с ними, жирдяи! Да они сдохнут через 20 минут! Нас сначала вообще не хотели допускать к работам под водой, и разрешили работать только тогда, когда тайские инструкторы по кейв-дайвингу за нас поручились. Но после того, как Бен проложил ходовик за 20 минут, отношение резко изменилось. А ведь тут все просто: Бен — профессионал пещерных погружений, он делал привычную работу, которую никто из присутствовавших военных просто никогда раньше не делал.
Ходовик, прочная альпинистская веревка, протянутая вдоль маршрута погружения и закрепленная на стенах пещеры — это единственное при погружениях в пещере, что связывает тебя с выходом. Там полная темнота. Даже ярко светящиеся приборы на кисти видишь только тогда, когда подносишь руку близко к глазам. Никакой ориентации в пространстве. Если ты потерял ходовик — все, ты в этой пещере навсегда и останешься.
— Ваши впечатления от организации операции, в которой, по данным СМИ, участвовали более полутора тысяч человек только на основных участках, о том, как все, кто мог, помогали спасателям?
— Надо отдать должное тайским военным — тем же "котикам", рейнджерам: они сделали колоссальную работу. И коммунальные службы тоже. Я такого масштаба поисково-спасательных спецопераций никогда не видел. В общей сложности в самой операции и ее обеспечении участвуют от двух до трех тысяч человек, которые постоянно ротируются, чтобы работа шла непрерывно. Тайцы постоянно всеми средствами откачивают воду не только из пещеры, но и из всех окружающих ее водоемов, откуда вода может проникать в пещеру. Они вертолетом забросили бульдозеры на гору и расчистили участок для бурения, и с горы бурят скважины, отводя воду и пытаясь оборудовать альтернативные пути доставки провианта и медикаментов детям и последующего вывода их на поверхность.
Это колоссально, весь Таиланд участвует в этом! Еще приехали полицейские спасатели из Австралии, боевые пловцы из США, китайские специалисты-спасатели, все помогают, чем могут. Производители дайверского снаряжения предоставили кучу оборудования: прислали, например, 500 комплектов баллонов со сжатым воздухом и регуляторов. Вчера это была живая очередь, это все затаскивали в пещеру. Мы шли с первой партией "котиков" в самый дальний конец пещеры, там ребята дальше проныривали, а мы готовили и подавали им снаряжение, и когда уже шли обратно после погружения, после того, как наши ребята поставили очередную партию ходовика, по которому потом британцы прошли и нашли детей, так вот — когда мы шли обратно, вся пещера, вся сухая часть, была уставлена снаряжением — баллонами, регуляторами. Каждый заправленный баллон весит 16 килограммов. Это все нужно было протащить через затопленную часть, карабкаясь по веревке против сильнейшего течения, в нулевой видимости…
Мы все это в первые дни таскали на себе, поскальзывались, падали. В последний день, когда в пещеру заносилось больше всего снаряжения, благодаря китайским спасателям эту работу удалось частично механизировать. Они поставили навесное оборудование, и теперь все это по веревкам с системой блоков протаскивается от входа пещеры почти до самых дальних точек. Австралийские полицейские спасатели тоже были на высоте. Прекрасно подготовленные, высокие, мощные, с обхватом мышц руки размером, наверно, с мою голову. Настоящие монстры! Они, конечно, там тоже очень здорово помогли… Ну и американские военные с Окинавы тоже прилетели и сразу подключились к работе. Все помогают, все выкладываются по полной, молодцы!
— Вы закончили работу и вернулись на Пхукет. А что сейчас происходит в пещере, вы ведь наверняка связываетесь с дайверами, с которыми вам там пришлось работать? Как они будут выводить детей из пещеры, ведь в горных районах Таиланда люди обычно не то что под водой, а просто, на поверхности, плавать не умеют?
— Сейчас там работает, пожалуй, самая подготовленная группа "котиков", они работают с ребризерами, это такие аппараты, с которыми можно пройти очень далеко под водой, и они как раз доставляют детям в дальнюю часть пещеры провиант, медикаменты и прочее необходимое. Они же будут детей и выводить. Они сейчас обучат детей дышать в акваланге и потом поведут их к выходу из пещеры тем же путем, которым пришли к ним. Сейчас, с уже установленными ходовиками и расставленными запасными баллонами, весь путь от входа в пещеру до места, где находятся дети, занимает примерно три часа. Но это — против течения. А обратный путь при нынешнем, сниженном постоянным откачиванием уровнем воды, тренированный дайвер может пройти минут за пятьдесят. Но, конечно, когда они будут выводить детей, это будет гораздо дольше, там массу мер предосторожности надо принимать, часто давать детям возможность отдохнуть.
К сожалению, уже сегодня утром начался дождь, и, по прогнозам, дожди усиливаются. Если за день-два не удастся детей оттуда вытащить, то все опять зальет, и ребятам вместе с теми военными и врачами, которые сейчас там с ними, придется почти три месяца еще там оставаться, пока не наступит сухой сезон и пещера сама собой не высохнет. Вывести детей через все затопленные участки и сейчас непростая задача, но дети в очень хорошей форме на удивление остались, видимо, благодаря тренеру, которому удалось их сплотить. Вообще, этот поход в пещеру был у них некой формой тимбилдинга, им надо было дойти до конца и написать в конце пути на стенах пещеры свои имена. Это помимо того, что они еще и собирались там отпраздновать день рождения одного из членов команды.
— Но есть ведь еще и запасной вариант: вывод детей через шахту, которую сейчас бурят сверху, с горы, к потолку пещеры?
— Сегодня утром, когда я вместе с товарищами готовился покинуть лагерь спасателей, чтобы вернуться на Пхукет, стало известно, что группа, бурившая двухсотметровую расщелину, которую пытаются продлить до потолка пещеры и сделать шахту, через которую можно на канатах вытащить из пещеры найденных детей, наткнулась на слой гранита. Это может значить, что бурить дальше невозможно и этот вариант вывода детей отпадет. Гранит бурить невозможно, а если попытаться пробить его микровзрывами, можно либо случайно обрушить потолок пещеры на детей, либо, тоже случайно, вскрыть какую-нибудь жилу с водой и залить то место, где они сейчас находятся. Значит, надо их по возможности скорее выводить тем же путем, которым заходили и возвращались дайверы.
— Как вы стали специалистом по погружениям в пещерах, ведь это очень редкая специальность в дайвинге?
— Изначально я занимался альпинизмом, очень давно, и в том числе мы ходили в пещеры. Еще в школе мы этим занимались и общались тогда с польскими спелеологами. А в 1999 году я начал заниматься дайвингом. Так получилось, что ныряли мы достаточно много, в разные места и в том числе ныряли в пещерах, совершенно без какой-либо подготовки. Потом у нас случилась неприятная ситуация в пещере, мы потерялись и были вынуждены выходить вслепую, при нулевой видимости. После этого было принято решение, что либо нужно этим заниматься нормально, а значит учиться этому, либо не заниматься вообще. Тогда я и начал проходить курсы пещерного дайвинга.
Наша работа в пещере была бы невозможна без тех людей, которые нам помогали на месте и обеспечивали нашу работу. Хочу воспользоваться случаем поблагодарить и перечислить еще не названных сегодня членов нашей интернациональной команды: это инструктор по кейв-дайвингу и спелеолог из Бангкока Парасу Комарадат, американец Брюс Конефе, тоже давно живущий в Таиланде, и наш тайский координатор, дайв-инструктор и кейв-дайвер Рыангрит Чангкуангъюан, без поручительства которого военные не разрешили бы нам работать.
