В Европе в настоящее время происходят непростые процессы, меняется партийный ландшафт и появился сильный блок евроскептиков. Директор третьего европейского департамента МИД России Сергей Нечаев полагает, что народ устал от диктата Брюсселя, Вашингтона и бесполезных санкций против России. О непростых отношениях с Германией и выборах в этой стране, перспективе проекта "Северный поток-2" и обвинениях Польши в милитаризации Калининградской области высокопоставленный дипломат рассказал в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Татьяне Калмыковой.
— Посол Польши в Москве заявил, что размещение в Калининградской области систем вооружения, в том числе "Искандеров", является милитаризацией региона, создает угрозу для страны, и эти шаги России "опасны для большого круга стран". Как бы вы могли это прокомментировать?
— Варшава также указывает на "милитаризацию" Калининграда как на одну из причин приостановки соглашения о приграничном передвижении…
— Изначально, когда польские власти прекращали действие соглашения о местном приграничном передвижении, то мотивировали это проведением саммита НАТО и посещением папой Римским Кракова. Потом они продлили это решение, сославшись на вопросы безопасности и экономические факторы. Польша сама создала проблему на ровном месте и не проводила с нами консультаций. Варшава объявила о приостановке действия соглашения буквально за три дня до того, как это решение вступило в силу. Мы были вынуждены реагировать зеркально. Но до сих пор этот односторонний шаг Варшавы у нас понимания не вызывает.
— А ждем ли мы, что они отменят это решение?
— Нет, не ждем. Мы не можем дождаться ни одного конструктивного движения на польском треке в плане реализации тех обещаний, которые нам здесь давали высокопоставленные представители МИД Польши о размораживании диалоговых форматов, о возобновлении сотрудничества. Ничего из того, что было обещано, не реализуется. Становится только хуже.
— А что касается контактов между нашими заместителями министров иностранных дел?
— Поездка первого заместителя министра иностранных дел в Польшу должна быть тщательно подготовлена. От этого контакта должна быть добавленная стоимость. Мы ожидаем конкретных осязаемых шагов по реализации тех обещаний, которые были даны господином Жулковским в этом году. Но ничего нет. По-прежнему продолжается вакханалия вокруг советских памятников, необоснованные претензии по вопросам безопасности… Не видим никаких позитивных сдвигов.
— Ранее в Берлине заявляли о возможности вмешательства России в выборы. Что мы можем на это ответить?
— То есть заявления о российском вмешательстве — попытка использовать это в своей предвыборной риторике?
— К сожалению, часть политического истеблишмента Германии завязана на чистой воды русофобии, но далеко не все в широких слоях населения подвержены антироссийским настроениям. В Европе происходят непростые процессы на политической сцене. Видно, что меняется партийный ландшафт, появилась сильная когорта евроскептиков. Это касается и Германии. Народ в ФРГ, в целом в Европе устал от диктата Брюсселя, Вашингтона и бесполезных санкций против России, с которой немецкий народ десятилетиями после Второй мировой войны налаживал двустороннее сотрудничество и историческое примирение. Но в одночасье немецкие партнеры начали это все разрушать. Мы ни один формат сами не разрушили ни с поляками, ни с немцами. Это была их инициатива.
— Могут ли, по вашему мнению, как-то измениться в позитивную сторону отношения Москвы и Берлина после предполагаемого назначения на пост президента Германии Франка-Вальтера Штайнмайера?
— Во-первых, сначала все же должно состояться избрание нового президента ФРГ. Во-вторых, в Германии федеральный президент выполняет преимущественно представительские функции и не оказывает решающего влияния на выработку как внутри-, так и внешнеполитического курса. Будет ли роль нового федерального президента иной — не нам решать. Мы в процесс выбора не вмешиваемся.
Разумеется, мы не будем забывать, что в своей деятельности министра Штайнмайер проявлял высокую заинтересованность в диалоге с Россией, координации внешнеполитических подходов наших стран. Позитивно оцениваем личный вклад германского министерства иностранных дел в реализацию ряда совместных проектов в историко-мемориальной и гуманитарной сферах, направленных в том числе на сохранение памяти о событиях Второй мировой войны, помощь остающимся в живых ветеранам, историческое примирение народов наших стран. Эти усилия мы, разумеется, поддерживали и поддерживаем.
Если же смотреть на ситуацию шире, то мы, конечно, заинтересованы в нормализации отношений с ФРГ. Однако убеждены, что происходить это должно на встречных курсах, с учетом наших принципиальных интересов, а не фрагментарно или только там, где это устраивает германских партнеров. Диалог должен строиться на доверии, равноправии и взаимном уважении. Если Берлин будет к этому готов, то протянутую нам руку отталкивать не собираемся.
В этой связи хотел бы отметить, что, несмотря на известные проблемы, которые — не по вине России — отягощают российско-германские отношения, в них, тем не менее, удается сохранять определенную позитивную динамику по целому ряду направлений. Продолжает развиваться политический диалог, поддерживаются интенсивные межпарламентские, межведомственные и межрегиональные контакты. Осуществляются активные связи по линии гражданского общества и молодежных обменов, успешно реализуются многочисленные проекты в культурно-гуманитарной сфере. Эти позитивные моменты необходимо закреплять и развивать, на что мы постоянно настраиваем немецких коллег.
— Поднимается ли в ходе контактов с германскими коллегами вопрос о размещении в ФРГ американского ядерного оружия? Не высказывают ли германские политики мнение о том, что его надо бы вывести с территории ФРГ?
— На территории ФРГ американское ядерное оружие впервые появилось в 1953 году и с тех пор присутствует там постоянно. Его размещение было одобрено бундестагом только в 1958 году, по сути, задним числом. Все соответствующие вопросы регулируются в контексте обязательств немцев в рамках НАТО. Поскольку в их решении Берлин не обладает полной суверенностью, данная тема не является предметом наших переговоров с германской стороной.
Проблематика размещения американских ядерных сил периодически оказывается в фокусе внутриполитической дискуссии в Германии. В марте 2010 года бундестаг большинством голосов принял решение призвать правительство ФРГ "настойчиво работать с американскими союзниками в направлении обеспечения вывода американского ядерного арсенала из страны". Аналогичный по смыслу пассаж был зафиксирован в коалиционном соглашении о формировании германского правительства с участием ХДС/ХСС и СвДП в 2009 году. Последний раз внимание общественности к факту наличия американского атомного оружия в ФРГ было привлечено в сентябре прошлого года, когда Вашингтон принял решение модернизировать 20 боеголовок, находящихся на базе в Бюхеле (земля Рейнланд-Пфальц).
Наиболее последовательно против размещения американских атомных вооружений в ФРГ выступают Левая партия, либеральная СвДП, а также новая партия "Альтернатива для Германии". Эту позицию разделяют и многие представители правящих партий. Однако инициативно ставить данный вопрос перед Вашингтоном нынешние германские власти не решаются.
Со своей стороны убеждены, что американское атомное оружие в ФРГ является пережитком "холодной войны", давно не служит выполнению каких-либо практических задач и подлежит списанию в утиль истории.
— Ведутся ли переговоры с Варшавой по поводу "Северного потока-2"? Может ли позиция Польши сорвать реализацию проекта?
К сожалению, в очередной раз дает о себе знать выбранный руководством Польши курс на "преодоление энергетической зависимости" от России. Курс этот надуманный, ничем не мотивирован, так как Россия никогда не давала повода усомниться в нашей надежности как поставщика, несмотря на политическую конъюнктуру. Ранее польская нефтегазовая компания ПГНиГ объявила, что по истечении в 2022 году контракта с ПАО "Газпром" не намерена его продлевать, а планирует в будущем закупать "голубое топливо" у альтернативных поставщиков, в том числе используя построенный специально для этих целей терминал по приему сжиженного газа в порту Свиноуйсьце. Попутно насаждается тезис, будто сооружение "Северного потока-2" в обход польской территории представляет собой чуть ли не попытку принизить значение транзитной газотранспортной инфраструктуры Польши. В условиях такой риторики и титанических стараний польских коллег торпедировать проект через Брюссель вести с Варшавой переговоры о прокладке дополнительной нитки газопровода по дну Балтики из России в Западную Европу представляется малоперспективным занятием.
Для успешной реализации "Северного потока-2" важным видится прежде всего мнение Еврокомиссии и регуляторов тех стран, через территориальные воды которых будет проложен газопровод, а также Германии — как основного покупателя российского природного газа. Рассчитываем, что здравый смысл в итоге возобладает и наши европейские партнеры не будут действовать в ущерб собственным интересам в энергетической сфере.
— Почему затягивается вопрос с возвращением Польше обломков самолета президента Качиньского? В расследовании еще остались невыясненные моменты? Запрашивала ли снова Варшава доступ к фрагментам самолета в связи с возобновлением польского расследования?
— Мы неоднократно доводили до сведения и российской общественности, и польской стороны, что обломки самолета являются вещественными доказательствами по уголовному делу об авиакатастрофе под Смоленском 10 апреля 2010 года, расследованием которой занимается Следственный комитет России. Их нельзя вернуть в Польшу до завершения всех необходимых следственных и процессуальных действий. В настоящее время следствие продлено до 10 апреля 2017 года. На рассмотрении российской стороны по-прежнему находятся поступившие из Варшавы запросы об оказании правовой помощи, а это нередко предполагает проведение сложных и длительных экспертиз. Их результаты также приобщаются к материалам нашего следствия.
До сих пор не было выявлено никаких новых обстоятельств катастрофы, которые бы опровергли либо поставили под сомнение выводы Межгосударственного авиационного комитета от 12 января 2011 года о причинах крушения авиалайнера президента Леха Качиньского. Подчеркну, что МАК сделал свои заключения по результатам разбирательства, к которому были допущены представители компетентных органов Польши.
Что касается фрагментов разбившегося самолета, то в соответствии с положениями Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующими порядок признания и хранения вещественных доказательств, они помещены в специально оборудованное хранилище. Доступ туда посторонних лиц без согласования со следствием исключен, польская сторона хорошо осведомлена о процедуре оформления допуска к обломкам через запрос о правовой помощи по линии правоохранительных органов.
— Избранный вице-президент США Майк Пенс ранее заявил, что Вашингтон должен добиваться размещения системы ПРО в Чехии. Обсуждались ли риски этого в ходе контактов представителей России и Чехии? Как это может отразиться на двусторонних отношениях?
— Ранее МИД России заявил, что работает с властями Чехии с тем, чтобы не допустить экстрадиции российского гражданина Евгения Никулина в США. Запросила ли уже российская сторона власти Чехии о выдаче россиянина?
— Действительно, посольство России в Праге держит этот вопрос на постоянном контроле, поддерживает контакт с адвокатами россиянина и чешскими ведомствами. Могу подтвердить, что чешским властям был передан официальный запрос о выдаче Никулина в Россию. Предстоит долгая юридическая процедура. МИД России принимает все возможные меры для того, чтобы права и интересы нашего гражданина были соблюдены, а юридическая и консульская помощь обеспечена.
