Палестинское движение ХАМАС уверено, что сможет разбить израильскую армию, проводящую наземную операцию в секторе Газа, но готово на мирные переговоры в случае удовлетворения его требований. О планах ХАМАС, количестве убитых и раненых с обеих сторон и том, почему действия международных посредников так и не привели к перемирию между палестинцами и израильтянами, в эксклюзивном интервью РИА Новости рассказал замглавы политбюро ХАМАС, второй номер в иерархии этой организации Муса Абу Марзук. Беседовал Рафаэль Даминов.
— Скажите, какова сейчас обстановка в секторе Газа? Сколько человек погибло, сколько получили ранения, какие разрушения уже принесла эта война?
— Газа подвергается непрекращающейся и жестокой агрессии с воздуха, земли и моря. Количество погибших среди местного населения превысило 1050 человек. От прямого попадания снарядов разрушено 2000 домов. Количество же частично разрушенных зданий, но непригодных для жилья, перевалило за 12 тысяч. Значительным и беспрецедентным бомбардировкам подвергаются мечети, школы, больницы.
— Тем не менее вы продолжаете боевые действия. На что вы рассчитываете, ведь израильская армия считается лучшей в регионе?
— Да, соотношение сил несопоставимо, но у нас есть мужчины, которым под силу остановить и уничтожить агрессора. Теперь в самом секторе Газа у нас появилось много законных целей. Так что само сопротивление сейчас станет другим.
Что касается обстановки на поле боя, то здесь мы побеждаем. Сейчас они надеются взять верх в этой войне в политической плоскости, чтобы компенсировать то, что происходит на земле, ведь убийства гражданского населения и разрушение домов — это позор для любой армии.
Впервые (в противостоянии между Израилем и ХАМАС) убито более 83 (израильских) солдат. В то же время ХАМАС не лишил жизни ни одного мирного жителя. Все погибшие — солдаты на поле битвы. Сотни их раненых находятся в больницах.
— Как вы дальше собираетесь вести эту войну, до каких пор она будет идти, каков ваш план?
— Единственный наш план — разбить израильскую армию в Газе. Наша молодежь денно и нощно старается пленить как можно больше израильских солдат. Мы намерены достичь требований сопротивления посредством обмена пленными, а не призывами Израиля и давлением на него. Даст бог, и у нас будет больше пленных для обмена.
— Есть ли сейчас израильские солдаты в плену у ХАМАС?
— Только один. Его зовут Шауль Арон. Он находится у ХАМАС в Газе.
— Каким образом и на каких условиях будет осуществляться обмен пленными?
— Пока не знаю. Все после войны. По крайней мере, когда у нас их будет два или три, мы поговорим на эту тему.
— Есть ли политическое решение конфликта в Газе?
— Конечно. Война не может продолжаться вечно. Через какое-то время она закончится. Но политическим ли будет это разрешение, при помощи международного участия или военных, одному Аллаху известно.
— Многие как в регионе, так и в мире полагали, что решением, способным остановить этот конфликт, может стать инициатива мирного урегулирования, выдвинутая Каиром. Тель-Авив на нее согласился, а вы отказались. Можете рассказать поподробнее?
— Были выдвинуты несколько инициатив, важнейшей из которых была египетская, однако она провалилась, так как оказалась нежизнеспособной. Ее текст предполагал приостановку боевых действий, после чего должны были начаться переговоры об условиях прекращения огня. Сопротивление отказалось пойти на это, Израиль ее принял. Что касается инициативы господина Керри… Ее сразу же отказался принимать Израиль, и случилось это еще до того, как ХАМАС успел на нее ответить. Эта инициатива была лучше, чем египетская.
— Означает ли ваш отказ от египетской инициативы то, что движение ХАМАС более не хочет видеть Каир в качестве посредника, роль которого он традиционно выполнял, примиряя воюющих палестинцев и израильтян последние несколько десятков лет?
— Нет, отказ от египетской инициативы не является отрицанием роли Египта. Каир занимает центральное место в палестинской проблематике, его никто не может исключить. Но находящееся на авансцене движение не согласилось с этой инициативой, даже несмотря на то, что ее поддержали многие международные игроки. Она не может быть претворена в жизнь, пока одна из основных сторон конфликта отвергает ее. Поэтому необходимо внести поправки в этот документ либо просто его заменить. Необходимы переговоры и уважительное отношение к ХАМАС, тогда роль Египта станет полноценной.
— Какие именно пункты вы хотите внести в этот документ?
— Здесь должны быть понятными две вещи: первое, переговоры должны начаться еще до прекращения огня. Второе, эта инициатива должна включать условия, выдвинутые сопротивлением, а именно: открытие погранпереходов и свободное перемещение лиц и товаров, зона рыболовства (у берегов Газы) должны вернуться к 12 милям. Должна быть снята буферная зона и блокада сектора Газа, освобождены арестованные 12 июня на Западном берегу реки Иордан (повторно задержанные после освобождения по соглашению об обмене пленными от 2011 года (сделка Шалита), воссоздана инфраструктура сектора Газа и должны быть предоставлены гарантии выполнения всех этих требований. Мы требуем, чтобы эти темы стали предметом переговоров еще до прекращения огня. Соглашение на них и приведет к остановке боевых действий.
— В минувшую субботу в Париже состоялась конференция, собравшая международных посредников. Как вы отнеслись к ее результатам, почему она не повлияла на решимость сторон прекратить боевые действия и перейти к переговорам?
— Конференция призвала к прекращению огня, после которого должны были бы пройти переговоры. Это то же самое, на чем основывалась и египетская инициатива. Прекращение огня, а потом переговоры по подвешенным проблемам. Этот вариант отвергается сопротивлением.
Мы обязаны предъявить нашему народу что-то сопоставимое с тем количеством крови, которое им было пролито, с размером разрушений, которые произошли. Нельзя прийти к нашему народу и просто сказать: давайте вот сейчас остановим боевые действия. Мы отказались их прекращать на седьмой день войны, ну а теперь уж положение сильно изменилось. Нельзя людям возвращаться в ту жизнь, которая была до этой войны. Потому что каждые два года Израиль развязывает агрессивную войну против Газы, разрушает, то что было построено, и убивает. После заключается перемирие о прекращении огня. Это не должно повториться еще раз.
— Что послужило вашему отказу от 24-часового гуманитарного перемирия, предложенного ООН?
— Мы отвергли перемирие из-за того, что израильтяне не удовлетворили наши требования, заключавшиеся в отводе войск из ряда районов, в которых находятся тела большого количества убитых и раненых. Мы надеялись их спасти, но израильтяне отказались от этого предложения.
— Повлияли ли на ХАМАС и его позицию обострившиеся отношения между Катаром и Турцией, с одной стороны, и Египтом, с другой?
— Да, это так. Думаю, что над этими разногласиями между странами должна преобладать палестинская проблема. Все это не должно отражаться на ней отрицательно. Вне сомнений, противоречия между странами повлияли на нас. Мы призываем эти государства помочь палестинскому народу, а не к разногласиям из-за палестинской проблемы.
— В СМИ появлялись публикации, что и Катар, и Турция пытались выступить со своим текстом проекта об урегулировании между Израилем и Палестиной. Так ли это?
— Нет, не было ни катарской, ни турецкой инициатив, только египетская. Но Доха и Анкара встали на сторону палестинского народа для того, чтобы помочь ему. Мы благодарны им за то содействие, которое они оказали народу Палестины в политической, дипломатической и экономической сферах. У Катара есть проекты (в секторе Газа), также имеются и большие турецкие вложения. Поэтому и их политическая позиция не должна отвергаться. Однако ряд государств не хотят видеть, как эта помощь поступает палестинскому народу, только из-за того, чтобы у них (Турции и Катара) не было своей позиции по поддержке народа Палестины. Это неправильно, они, наоборот, должны этому радоваться.
— На ваш взгляд, могла бы Россия выступить посредником в этом конфликте и выдвинуть свою инициативу, учитывая, что у нее есть отношения как с Израилем, так и с ХАМАС, а вдобавок и прекрасные связи, которые сложились с новым египетским руководством?
— Конечно! К России мы испытываем доверие и уважение. Мы приветствуем роль России, к ней больше доверия, чем к США.
— Ряд наблюдателей выдвигают версию, что появлявшиеся в СМИ заявления о возможности ХАМАС принять временное гуманитарное перемирие, а затем их опровержение являются следствием внутренних противоречий в самой палестинской группировке, что военное руководство отрядами в анклаве не всегда прислушивается к приказам руководства политбюро организации.
— Никаких противоречий. У военных нет никакой политической роли. Политикой занимается политическое руководство.
— Глава ПНА Махмуд Аббас совершенно четко обозначил свою позицию о поддержке мирной инициативы, выдвинутой Египтом. Вы ее отвергли. Значит ли это, что трения между Администрацией и вашей организацией все же продолжаются, несмотря на недавнее примирение ФАТХ и ХАМАС?
— Мы встречались с нашими братьями из автономии (ПНА) несколько раз. Виделись с Абу Мазеном здесь и в Дохе. Между нами большое взаимопонимание. Мы сходимся в том, что мы противостоим оккупации, в том, что весь палестинский народ поддерживает Газу, и мы стоим с ним вместе. Мы сходны в том, что израильская агрессия должна прекратиться, а также, что палестинский народ заслуживает многого, чего нет, но должно было бы быть. Наша позиция почти одинакова. Разногласие лишь в том, что должно начаться раньше — соглашение или прекращение огня. С их точки зрения, сначала должны быть остановлены боевые действия, а уж потом переговоры. Это то, что сопротивление, которое непосредственно участвует в боестолкновениях, отвергло.
— Лидер ливанской шиитской партии "Хезболлах" несколько дней назад заявил, что группировка намерена открыть второй фронт, чтобы оказать поддержку палестинским движениям, воюющим в секторе Газа. Когда может открыться этот фронт?
— Спросите его самого… Мы надеемся, что ливанский фронт откроется и мы будем вместе противостоять этому образованию (Израиль). Бесспорно, сопротивление в Ливане может сделать многое.
— Как вы прокомментируете появившееся в СМИ заявление главы разведывательного управления министерства обороны США Майкла Флинна, считающего, что уничтожение ХАМАС приведет к тому, что на его место придет новая, более опасная группировка.
— Он сказал правильно. На нашем месте может появиться и ИГИШ из Ирака ("Исламское государство Ирака и Леванта"). Он все правильно сказал.
