Президент Франции Франсуа Олланд пригласил президента РФ Владимира Путина принять участие в церемонии, посвященной 70-летию высадки союзнических войск в Нормандии ("День Д"). Ожидается, что в этих торжествах будут принимать участие президент США Барак Обама, немецкий канцлер Ангела Меркель и другие европейские лидеры.
Накануне годовщины вице-президент Российской лиги военных дипломатов Владимир Винокуров рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости Екатерине Згировской о сложностях Нормандской операции, о параллели событий семидесятилетней давности с сегодняшней ситуацией вокруг Украины и о шансе для России наладить отношения с мировым сообществом по итогам встречи лидеров во Франции.
— Владимир Иванович, приближается так называемый "День Д", 70-летний юбилей Дня высадки союзных войск в Нормандии и открытия Второго фронта. Насколько действительно это событие было масштабно?
— Это событие очень важно с исторической точки зрения, поскольку каждый раз, когда возникают какие-то международные проблемы, в разной степени схожие с событиями Второй мировой в целом и Великой Отечественной войны в частности, они заставляют нас еще раз подумать над способами недопущения возникновения подобных ситуаций. Если такие события происходят, то как сделать совместно так, чтобы они развивались в нужном для мирового сообщества направлении.
Сегодня, говоря о событии 70-летней давности, именуемом в истории "Днем Д", 6 июня 1944 года, мы вспоминаем ту страшную войну, поставившую перед союзниками по Антигитлеровской коалиции общую задачу — вместе разгромить фашистскую Германию и побороть страшное явление "коричневой чумы".
Напрашивается параллель с тем, что происходит сегодня рядом в братской Украине, поскольку нацисты, сегодня их называют "неонацистами", появляются не только в странах Запада.
На Западе в результате выборов в Европарламент сделан большой прорыв в сторону "поправения" Европы — выиграли не только популистские партии, но и националистические, такие как Национальный фронт во главе с Марин Ле Пен во Франции, Партия независимости, которую возглавляет Найджел Фарадж в Великобритании и др.
— Но ведь та же самая Ле Пен в определенной части своих высказываний поддерживает Россию и не уподобляется захватившей Запад антироссийской лихорадке?
— Рациональное зерно в ее высказываниях есть. Это примета сегодняшнего времени — конечно, партия Марин Ле Пен не является фашистской организацией, нужно отличать националистические партии от нацистских. Названия схожи, но содержание разное. Она недавно была в России, поддержала наши усилия, направленные на урегулирование кризиса вокруг Украины и отказалась от моральной поддержки людей Майдана, которые воспользовались чисто нацистскими лозунгами. Понятно, что с бандеровцами, фашистами и реваншистами Европа не хочет иметь ничего общего.
— Французское сообщество не приемлет подобные направления. Это потому, что Европа не до конца оправилась еще от фашистских ужасов Второй мировой войны?
— Французы это прочувствовали на себе очень сильно. Было два правительства: "Сражающаяся Франция" во главе с де Голлем и режим Виши — коллаборационистское правительство в Южной Франции. Франция была одной из первых оккупированных стран, практически бастионом на пути продвижения немцев в Европе, когда Вторая война только начиналась. Никто не ожидал, что Гитлеру и его войскам так легко удастся справиться с Францией.
То, что сегодня мы видим такое возрождение нацизма, настораживает, но, к сожалению, наши коллеги в США и Европе этого пока не замечают. Сказывается близорукость и попытка решать политические задачи без учета того, какие движущие силы стоят за этим. События в Украине четко и ясно показывают, что на этом пути проблем еще будет много и все они в какой-то степени могут быть связаны с теми событиями, которые произошли 70 лет назад.
— Вернемся на 70 лет назад, ко Дню высадки союзников в Нормандии. Насколько судьбоносно было это мероприятие и насколько сильно оно повлияло на ход Второй мировой войны?
— Совместные действия — это всегда эффективнее, результативнее, чем в одиночку. Для нас фактор открытия второго фронта имел огромное моральное и стратегическое значение. Моральное он сохранял до самого последнего момента. Со стратегической точки зрения открытие второго фронта нашими союзниками нужно рассматривать как запоздалую реакцию.
Речь об открытии второго фронта велась с первых дней начала Великой Отечественной войны. В ходе встреч с представителями США, Великобритании и других государств Иосиф Сталин постоянно ставил вопрос о необходимости оказания помощи со стороны союзников. Все помнят знаменитую речь Уинстона Черчилля, которую он произнес по радио вечером 22 июня 1941 года. Говоря о нападении Германии на СССР, он подчеркнул, что не отрекается от своей негативной оценки коммунизма, но считает Гитлера главным общим врагом, и потому от имени Великобритании пообещал СССР всемерную помощь и поддержку. С моральной точки зрения это чувство причастности не только нашей страны, но и партнеров по антигитлеровской коалиции, вдохновляло, и требовалось только окончательное решение руководства США и Великобритании относительно открытия второго фронта. Нам очень долго обещали сделать это, речь шла и о южном направлении, и о западном, но фактически открытие состоялось только лишь через три года.
— Обещанного три года ждут! Фактически это произошло за год до окончания Второй мировой войны.
— Можно сказать и так. Но это тоже очень важно, потому что параллельно с операцией "Оверлорд", которая имела целью открытие второго фронта и разгром фашистской Германии с западного направления, на территории нашей страны проводилась заключительная стратегическая операция "Багратион". Она началась в конце июня в Белоруссии с выходом за пределы СССР. В этом смысле очень важно было чисто стратегически иметь поддержку с Запада. Союзники отвлекали войска противника. Сама операция "Оверлорд" состояла из нескольких этапов, в том числе высадки воздушного и морского десантов. Нормандская морская десантная операция имела кодовое название "Нептун". В этой операции участвовали более шести тысяч кораблей и судов, их прикрывали порядка трех тысяч единиц авиации, всего высаживалось 156 тысяч человек. В воздушно-десантной операции участвовали 24 тысячи британских, американских, канадских и французских парашютистов.
Морская десантная операция началась 6 июня, но подготовка к ней фактически началась раньше.
— Ведь проводилась большая работа по запутыванию немцев и дезинформированию их относительно места и времени начала операции?
— Да, так же как и в случае с нападением Германии на СССР, когда была разработана "Директива по дезинформации противника", цель которой заключалась в том, чтобы скрыть подготовку к операции "Барбаросса". И эта германская директива, к сожалению, сработала. Свои директивы по дезинформации были и в случае с операцией "Нептун" — под кодовыми наименованиями "Глиммер" и "Таксабл". Их целью было отвлечь внимание командования вермахта относительно действительного направления сосредоточения основных сил во время вторжения союзных войск в Нормандию.
Было несколько вариантов по времени и месту. Дезинформационные мероприятия проводились вплоть до того, что имитировалась дислокация и концентрация войск в различных районах Франции, в том числе с высадкой морского десанта на побережье в районе Па-де-Кале.
Высадка же состоялась на участке побережья шириной 80 километров между устьем реки Орн и коммуной Озвиль. Было пять секторов вторжения — "Юта", "Омаха", "Голд", "Джуно" и "Сорд".
Сама операция "Оверлорд" началась гораздо раньше — 1 июня начальника советской военной миссии в Великобритании контр-адмирала Николая Харламова пригласили на заседание комитета начальников штабов. Во время собрания ему объявили, что принято решение о начале этой операции. Переброска сил из Портсмута через Ла-Манш осуществлялась фактически в течение трех-четырех дней.
— Какие были подводные камни у этой операции, все ли прошло так, как задумывали?
— Не все был так гладко, как говорят, как планировали на бумаге. Была плохая погода, поэтому в первые часы переброски не могла быть использована авиация, и высадку морского десанта отложили на сутки. Фактически операция началась не 5 числа, как планировалось, а 6 июня в 6 часов 30 минут. Из-за плохой погоды немцы до последнего не верили, что такая операция вообще возможна.
Задачей морского десанта было закрепиться на побережье и создать стратегический плацдарм для продвижения в глубь территории Германии. Готовили к высадке 156 тысяч, а фактически высадились 100 тысяч.
— С чем была связана такая разница?
— Частично с тем, что некоторые десантные суда из-за непогоды не дошли до места назначения, а большей частью потери обуславливались упорным сопротивлением немецко-фашистских войск.
Линия сопротивления, так называемый Атлантический вал, была очень мощной: противотанковые ежи, за ними бетонные ДОТы с пулеметами и орудиями, бункеры для живой силы и так далее. Вокруг этих огневых точек сосредоточения немецкой пехоты все предполье было заминировано.
Поэтому из названных выше пяти секторов вторжения фактически только к концу 7 июня, как говорят свидетели этих событий, удалось закрепиться только на одном участке "Омаха".
— В последнее время складывается впечатление, что Запад старается умалить роль Советского Союза в истории Второй мировой войны, вам так не кажется?
— Нашим союзникам было нелегко, и они запросили помощь со стороны наших войск в виде нанесения удара с Востока. Успешному проведению операции "Оверлорд" благоприятствовало грандиозное летнее наступление советских вооруженных сил, которое вынудило немецко-фашистское командование бросить свои основные резервы на восточный фронт.
А с их стороны мы ждали открытия второго фронта целых три года. Уже на этом примере мы видим насколько ответственно и по союзнически относилось советское руководство к просьбам Запада и какими разными были подходы у той и другой стороны в истории Второй мировой войны. Но лучше поздно, чем никогда. В апреле 1945 года состоялась встреча на Эльбе, союзники соединились — это был большой праздник.
В этом году с учетом происходящих ныне событий это все подвергается забвению. Кроме того, мы наблюдаем попытки, особенно со стороны США, умалить значение победы Советского Союза в Великой Отечественной войне и вклад советского народа в общее дело победы над фашистской Германией во Второй мировой войне.
Сегодня, независимо от того, какой вклад внесла каждая страна-участница антигитлеровской коалиции в общую победу, мы вправе утверждать, что сотрудничество в годы Второй мировой войны не было виртуальным, несбыточным явлением и что оно реально в наше время.
— Как вы считаете, намечается ли какой-то положительный поворот в нынешней геополитической ситуации, учитывая, что президента Владимира Путина пригласили на годовщину "Дня Д" во Францию?
— Возвращаясь к актуальности обсуждаемого события, и в связи с этим международного военного сотрудничества, я думаю, что именно этим и руководствовался наш президент, когда принимал решение, несмотря на сложности международной обстановки, связанные с событиями на Украине, принять приглашение на празднование по случаю 70-летия высадки союзных войск. Уверен, что президент Франции Франсуа Олланд предварительно заручился согласием американцев и англичан, пригласили даже немцев. Говорят, позвали Петра Порошенко, хотя официально это не прозвучало. Украина в составе СССР участвовала в войне, очень сильно пострадала, поэтому никто не имеет никаких возражений против его участия в праздновании, он как-никак избранный президент.
Мы должны использовать малейшую возможность для того, чтобы не допустить возрождения неонацизма. Во время этой поездки надо еще раз заставить наших партнеров трезво посмотреть на ситуацию, которую мир пережил 70 лет назад, чтобы события не развивались по подобному сценарию. Я думаю, что визит нашего президента во Францию будет очень полезным и мы станем свидетелями новых импульсов в направлении объединения усилий ведущих государств в борьбе с "коричневым злом".
