На этой неделе департамент культуры Москвы решил отказаться от запланированного объединения шести столичных детских театров в рамках Московской дирекции детских театров. Почему это случилось, а также о том, какие новые проекты по интеграции школьников в театральную среду развиваются в Москве и почему в городе скоро начнется "битва за детей", рассказала РИА Новости замглавы департамента культуры, бывший театральный продюсер и директор фестивалей NET и "Территория" Евгения Шерменева. Беседовала Мария Ганиянц.
- Почему в департаменте отказались от идеи объединить детские театры?
— Те театры, о которых шла речь (Музыкально-драматический театр "А-Я", Музыкальный театр юного актера, Детский театр эстрады, Детский сказочный театр, Детский театр марионеток и "Волшебная лампа") были основаны как театры-студии и находились в подчинении ЦАО, а сейчас перешли под наше руководство. Мы хотели объединить их в общую дирекцию — укрупнение могло бы решить ряд проблем. Например, можно было бы упростить работу ряда служб — инженерных, административных, маркетинга, пригласить более профессиональный персонал. Но мы поняли, что идея не работает: против выступила часть руководителей, в том числе опасаясь, что их театры потеряют свое лицо. Раз люди не готовы, насильственное объединение ни к чему хорошему не привело бы.
Мы показали, как можно сделать. Поняли, что отклика это не нашло, давить не стали и отозвали идею обратно. На этот проект ушло много сил. Не исключаю, что театры постепенно сами придут к этой идее, начнут объединяться — может быть по два, по три. Тогда это будет естественный процесс. Если возникнет инициатива снизу, мы ее, безусловно, поддержим.
- Что департаменту хотелось бы сделать для детей?
— Очень хочется создать специальную детскую афишу, куда были бы отобраны мероприятия со знаком качества — интерактивные спектакли, что-то новое. Вроде сторителлинга, который сейчас стали регулярно делать в Центре имени Мейерхольда. (Сторителлинг — это актерский пересказ, спектакль, рождающийся из слова, без сложных декораций и аппаратуры — ред.) Постановки в этом жанре решают ряд проблем — привлекают новую аудиторию, вовлекают в проект актеров, для которых в других проектах не находится места. У нас сейчас есть классическое искусство и одновременно огромный потенциал, накопленный независимыми коллективами. Скоро должно что-нибудь благодаря этому выстрелить. И главное, уже сформировалась четкая тенденция — к детям стали поворачиваться. Руководители театров, наконец, начали осознавать, что если они не "впрыгнут в этот поезд", то опоздают. Я думаю, что сейчас начнется настоящая битва за детей, за детскую аудиторию.
- Отличается ли господдержка детских театров от того, как поддерживают театры для взрослых?
— Нет, система финансирования у детских театров, которых в Москве не так уж и много, ничем не отличается от системы поддержки театров с репертуаром для взрослых.
Другое дело, что исторически к детским коллективам более лояльное отношение. В советские годы, например, от них не требовалась выручка в том размере, в котором требовалась от других театров. Мне кажется, главный вопрос сегодня не в финансировании: мы не должны забывать о том, что родители, приводя ребенка в театр, тоже должны получить удовольствие. Спектакль должен быть либо интересен всем, либо, если он рассчитан на самых маленьких и они смотрят его отдельно, у родителей должна быть возможность провести время с пользой. Иными словами, детский театр должен предоставить и услуги для взрослых.
Еще очень важно изменить родительские установки. Потому что то, что нравится родителям ("проверенные классические постановки"), часто совершенно неинтересно детям, выросшим на других образцах — американских фильмах, где все быстро меняется. Когда школьники видят в театре "пыльную историю", то они не понимают, что им тут делать. Нужно ставить то, что ассоциируется с восприятием мира современного ребенка: с другой скоростью и с другими визуальными впечатлениями.
- Во всем мире, да и среди продвинутых отечественных театралов, давно идут разговоры о необходимости детско-семейных постановок, где взрослыми и маленькими зрителями спектакли "считывались" бы на разных уровнях. Но на практике таких постановок единицы. Почему?
— Проблема уходит корнями еще в 1990-е годы, когда театры не задумывались о тонкостях, а боролись за выживание. Сейчас все прекрасно понимают, что уходит театральное зрительское поколение и надо взращивать новое. И хороший детский репертуар может помочь в этом, ведь эти дети — завтрашний взрослый зритель.
Но на практике, даже в последние годы, мало кто серьезно задумывался о структурированном создании репертуара, который бы растил зрителя. Худрук обычно просто реализует свой план, мало заботясь при этом о формировании аудитории. Есть, конечно, исключения — РАМТ, который делает спектакли и для детей, и для подростков, и для взрослых. Работает в этом ключе и театр Терезы Дуровой, который проводит фестиваль "Гаврош" — по сути, смотр европейских достижений в области детского театра, а наиболее удачные постановки они потом переносят к себе. Стали появляться детские спектакли в тех театрах, где о детях давно не вспоминали, — например, в театре Маяковского поставили "Мама-кот".
- В Германии, где очень сильный современный театр, есть госзаказ на современные пьесы для детей и подростков. Их специально создают на темы, интересующие школьников, на них ходят целыми классами, и затем увиденное обсуждают в школах.
— У нас есть такой проект — мы его начали в прошлом году. Цикл "Шедевры мировой литературы на сцене для школьников" делает драматург Елена Гремина. В его рамках актеры и режиссеры "Театра.doc" во главе с Греминой вместе со школьниками ставят спектакли и изучают, как молодое поколение воспринимает классические произведения. Для эксперимента выбрали четыре московские школы: элитную гимназию, обычную общеобразовательную, учреждение с преобладанием детей мигрантов и коррекционное учебное заведение для детей с интеллектуальными нарушениями. По итогам в прошлом году были созданы пьесы, авторами которых стали Наталья Ворожбит, Михаил Угаров, Максим Курочкин. Все это было сделано на деньги, выделенные департаментом культуры. Сейчас мы думаем о том, чтобы на средства департамента в следующем году издать сборник этих пьес. И тогда мы сможем разослать их в театры, чтобы по ним можно было работать.
- Примерно в этом же ключе действует "Классная драма", спецпроект фестиваля "Большая перемена"?
— Да, именно так. Это пример того, как к идее приходят постепенно, сами. Люди сами пришли к мысли, что с детьми надо работать, а департамент помог финансово в поисках пути. Это не очень много, но по сравнению с тем, что было два-три года назад, — огромный прорыв.
- Есть в Москве театры, которые не имеют своего дома — "Снарк", "Ученый медведь". У них есть идеи, репертуар, они работают на детскую аудиторию, делают интересные проекты — те самые семейные спектакли. Но полностью без господдержки реализоваться не могут — не хватает денег на хорошие декорации, свет. Вы предполагаете как-то помогать таким уже сложившимся интересным коллективам?
— Это негосударственные театры, хорошо, что они появляются. Существование таких независимых театров параллельно с государственными — нормальная мировая практика, более того, именно таких театров в Европе — большинство. Для Москвы их появление особенно важно. Ведь система пожизненных контрактов, которая сегодня существует в театре, не дает возможности обновлять труппы выпускниками театральных ВУЗов. Поэтому у нас масса молодых людей, талантливых, творческих, которым просто некуда деваться. Им надо как-то реализовываться, поэтому они объединяются и делают самостоятельные проекты. Нам это нравится, и сейчас департамент начал поддерживать такие объединения.
Каким образом?
Например, приглашаем участвовать в Днях города, фестивалях, выступать в столичных парках — даем те возможности, которые у нас есть сейчас. У нас существует грант — "Открытая сцена", на который ежегодно выделяется 25 миллионов рублей. Эти деньги мы даем молодым независимым коллективам на постановки музыкальных и театральных спектаклей. Теперь там есть еще и отдельная строчка, по которой детские проекты тоже могут финансироваться. Но мы не можем взять независимые детские театры на постоянное субсидирование, так как наше законодательство нам пока таких возможностей не дает.
- А как, по вашему мнению, должна выглядеть идеальная господдержка театров для детей?
— Конечно, необходимо сохранить господдержку тем театрам, которым она уже оказывается. Но при этом изыскать возможность поддерживать и негосударственные театры, хотя бы в течение года-двух. Мне бы хотелось, чтобы была возможность выделять театрам гранты и давать государственный заказ. Но с учетом того, что в Москве нет свободных площадок, мы не можем предоставить им место, где они могли бы работать. Во всем мире, где существуют независимые театры, они путешествуют по стране. Давая деньги на постановку спектакля в Лондоне, государство понимает, что этот спектакль увидит потом остальная Британия — и не только в крупных городах, но и отдаленной провинции. То же самое и во Франции. А в России — еще очень сильно разлажена инфраструктура, в Москве в частности. Но мы начали этим сейчас заниматься.
Например, вот грядет первый фестиваль "Октябрьский переворот в ДК "Москвич", там будет специальный детский день. Он устроен именно для того, чтобы независимые театры смогли там поработать на государственные деньги, смогли привлечь к себе внимание.
- А в чем конкретно заключается господдержка, что именно вы оплачиваете?
— Мы не даем независимым коллективам гонораров, но даем возможность себя показать: оплачиваем площадку, свет, звук, организацию, информацию. Все делается для того, чтобы об этих коллективах узнали, чтобы они были более востребованными.
