Министр иностранных дел Пакистана госпожа Хина Раббани Кхар - одна из наиболее известных глав МИД в Азии. Она стала самым молодым министром в истории Исламской Республики Пакистан и первой женщиной-министром иностранных дел страны. На этой неделе Хина Раббани Кхар прибывает с визитом в Россию. Накануне она согласилась ответить на вопросы корреспондента РИА Новости Евгения Пахомова.
- Госпожа министр, что Вы думаете о состоянии пакистано-российских отношений и что Исламабад и Москва могут сделать для их активизации?
- Я очень позитивно настроена в плане отношений между Россией и Пакистаном. Последние примерно три года они достигли зрелости и реально вышли на уровень, которого у нас не было уже несколько десятилетий.
На фоне динамичных перемен, происходящих в мире и в регионе, наши позиции очень сходны с позициями России, по крайней мере, в большинстве случаев. Развиваются контакты и на высшем уровне - президент Пакистана Асиф Али Зардари посетил Россию с визитом в прошлом году.
Я сейчас собираюсь в Москву, и мы надеемся на продолжение диалога. У нас с Россией сложилось политическое, дипломатическое и, самое главное, экономическое взаимодействие, имеющее огромный потенциал.
Вот, например, Pakistan Steel Mills (крупнейший пакистанский сталелитейный завод, расположенный в Карачи и построенный при технической и финансовой помощи СССР - ред.) - пакистанцы до сих пор вспоминают его как важный вклад России в экономическое развитие нашей страны. И мы хотим продолжить подобное сотрудничество.
- Политические контакты между Россией и Пакистаном действительно находятся на подъеме, однако экономические связи явно отстают. Что Исламабад и Москва могут сделать для их развития?
- Мы намерены говорить о создании благоприятного климата для развития деловых контактов. В том числе об открытии банков, которые совместно работали бы в наших странах, о создании СП и инвестиционных компаний, которые дадут возможность бизнесменам инвестировать в совместные проекты.
Пакистан заинтересован в развитии крупных совместных проектов, таких, как упомянутый Steel Mills, CASA-1000 (проект строительства линий электропередачи для переброски электроэнергии из Таджикистана в Афганистан и Пакистан - ред.), ТАПИ (проект газопровода Туркмения-Афганистан-Пакистан-Индия - ред.), к участию в которых демонстрирует интерес и Россия.
- Обе наши страны озабочены проблемой международного терроризма. Что Россия и Пакистан могут вместе сделать для борьбы с этим злом?
- Россия и Пакистан имеют большой вес в регионе, и нам нужно действовать вместе, чтобы найти прагматичные, реалистичные решения региональных проблем. Причем эти проблемы нужно решать так, чтобы не создать новых в долгосрочной перспективе. И я вижу общность взглядов на решение этих вопросов у Пакистана и России.
Видите ли, что нас беспокоит: некоторые методы, которые в настоящее время используются в войне с терроризмом, могут быть действенными для достижения сиюминутных целей, однако в будущем они могут обернуться 10 новыми проблемами.
Для нашего региона основной проблемой все же остаются терроризм и экстремизм. Это вопрос выживания. Как нам бороться с этой угрозой?
Пожалуй, ответ в том, что у всех вовлеченных в борьбу с терроризмом должна быть общая основа для действий. Мы все должны научиться понимать друг друга, чтобы действовать сообща. В одиночку эту проблему не решить.
- Многие на Западе, в частности в США, обвиняют Пакистан в недостаточной борьбе с терроризмом. Как бы Вы прокомментировали такие обвинения?
- Если посмотреть, сколько Пакистан сделал за последние 10 лет для борьбы с терроризмом, то устыдиться должен не он, а любая другая страна.
После 11 сентября 2001 года Пакистан захватил больше членов "Аль-Каиды", чем кто бы то ни было. Мы начали проводить военные операции на пакистанской территории, в результате которых были и жертвы среди гражданского населения. Мы делаем это для борьбы с террористическими структурами.
И откуда взялись эти структуры? Они пришли из Афганистана после того, как тот был разбомблен. До 2001 года Пакистан был куда более безопасным - вы всегда спокойно могли отправиться, куда угодно, могли свободно ходить по улицам. Теперь посмотрите на все эти блокпосты и барьеры, перегородившие улицы повсюду - в Исламабаде, Лахоре, других городах.
Террористы-смертники взрываются здесь каждую неделю, а иногда и каждый день! За 10 лет в Пакистане погибли 36 тысяч человек гражданского населения, 6 тысяч военнослужащих и 5 тысяч сотрудников охранных структур.
Мы не думаем, что заслуживаем обвинений в недостаточной борьбе с терроризмом.
- Что означает охлаждение между Пакистаном и США? Исламабад говорит о новом курсе внешней политики, каков это курс?
- Мы полагаем, что любые взаимоотношения должны следовать определенным правилам.
Мы говорим, что мы союзники, партнеры в Афганистане. Но если мы работаем вместе, чтобы искоренить терроризм в этом регионе, а вы начинаете проводить политику, противоречащую интересам Пакистана, угрожающую безопасности его жителей, то какую поддержку от нас вы можете ожидать?
Мы почувствовали, что необходимо определить "красную линию" - предельную границу в отношениях между Пакистаном и США. Наш парламент должен в ближайшее время сформулировать рекомендации, определяющие вопросы отношений с США.
Но позвольте мне разрушить миф о том, что Пакистан проводит какую-то иную, кроме дружеской, политику по отношению к США. История дружественных связей Пакистана и США насчитывает уже 60 лет, и мы надеемся еще на многие годы таких же отношений. Но мы должны четко определить, что приемлемо и что неприемлемо для нас. В этом случае у нас будут гораздо более устойчивые связи с США.
- И когда Пакистан может, например, открыть маршруты доставки грузов для войск международного контингента в Афганистане?
- Как только будет решение парламента.
- Какова позиция Пакистана по вопросу урегулирования в Афганистане?
- Сначала я хочу сказать о том, в чем главная ошибка, которую делают многие, говоря об афганской проблеме. Все говорят: Пакистан должен сделать то-то и то-то, США - то-то, Германия то-то и т.п. Мы уверены, что никто не должен играть в Афганистане в собственную игру - должна быть одна общая игра. И кто должен быть в ней центральной фигурой? Пакистанцы? Американцы? Международные войска? Нет. Только афганцы.
Выбор должны сделать сами граждане Афганистана. А все страны-соседи по региону и мировое сообщество должны решительно их поддержать.
Я только что вернулась из Афганистана, где провела очень хорошую встречу с президентом Хамидом Карзаем, с министром иностранных дел Афганистана Залмаем Расулом, встречалась и с рядом известных лидеров - Абдуллой Абдуллой, Юнусом Кануни, Хаджи Мохакиком, другими политиками.
Мне представляется, что сегодня в Афганистане между различными силами сложился консенсус по вопросу о том, что лучшее решение афганской проблемы не военное, а политическое.
- Как развивается диалог между Пакистаном и Индией? Когда две соседние страны смогут прийти к полной нормализации отношений?
- Отношения с Индией крайне важны для Пакистана, после отношений с Кабулом они, наверное, самые важные для нас.
Для каждой страны важна стабильность. Одна из главных проблем Пакистана в том, что у нас нет стабильного окружения. Мы имеем нестабильное окружение с западной стороны и нестабильное окружение и три войны в прошлом - с восточной. Чтобы двигаться вперед и иметь возможность сконцентрироваться на развитии страны, мы должны решить эти проблемы.
Поэтому крайне важно, что сегодня мы вышли с Индией на устойчивый диалог, который я бы назвала непрерывным диалогом, направленным на решение двусторонних проблем. Ведь если мы бросим наши проблемы нерешенными, то с обеих сторон границы найдутся те, кто будет продолжать засорять умы и сеять ненависть.
И мы, и Индия стремимся развивать диалог. Но нам предстоит пройти долгий путь.
- Вы - министр иностранных дел Пакистана, и Вы - женщина. Трудно ли быть женщиной-министром в мусульманской стране?
- Вовсе нет. Легче. И я говорила об этом на недавнем форуме в Давосе. Настоящий ислам поддерживает женщину, и в настоящем исламе отношение к женщине более уважительное, чем где бы то ни было.
- Вы сказали - в настоящем исламе?
- Настоящий ислам - это тот, что основан на Коране и Сунне. Тот, о котором говорят настоящие, знающие ученые, улемы. Но иногда ислам интерпретируют люди, имеющие недостаточно образования.
- Вы говорите о талибах?
- Я не хочу сейчас никого называть. Но ислам иногда получает неверные интерпретации, в том числе и в западных СМИ.
Пакистанское общество относится к женщинам с уважением. И поверьте мне, за семь, уже почти восемь лет, что я в политике, мне ни разу не помешало то, что я женщина.
Кстати, про Партию пакистанского народа, членом которой я являюсь, даже шутят, что женщины имеют в ней больше возможностей, чем мужчины. Вы, конечно, знаете, что нашим лидером была знаменитая женщина-политик Беназир Бхутто. Спикер Национальной Ассамблеи у нас сейчас женщина, министр информации - женщина. Женщины у нас очень активны.
- Вам предстоит первый визит в Россию в качестве главы МИД Пакистана. Вы бывали в России раньше?
- Да, я была дважды. Я думаю, что это одна из наиболее загадочных, интересных культур. Я не могу сказать, что я знаю о ней достаточно. Я бы хотела узнать больше.
Кстати, меня часто спрашивают, какой мой любимый город в мире. Знаете, что я отвечаю? Санкт-Петербург.
Когда я оказалась там, это было настоящее открытие, настоящий сюрприз. Этот город - истинный живой музей. И после того, как я побывала там, я стала больше интересоваться историей и культурой России.
