Подготовлено редакцией ИноСМИ для проекта "Weekend РИА Новости"
На фоне предстоящего появления на экранах фильма по роману Джона Ле Карре "Шпион, выйди вон! ("Tinker Tailor Soldier Spy") имеет смысл поговорить о таком своеобразном явлении как "шпионский шик".
На первый взгляд, это выражение выглядит абсурдным: предполагается, что шпионы должны не выделяться из толпы, чтобы оставаться незамеченными. Откуда здесь может взяться эстетика, настолько характерная, что дизайнер Пол Смит (Paul Smith) даже решил приурочить к выходу фильма выпуск коллекции одежды?
Как автора романа "Ребенок-44" ("Child 44"), действие которого разворачивается в мире советского внутреннего шпионажа, меня особенно впечатляет специфически британский характер шпионской моды в фильме. В России разведчики предпочитали фотографироваться в простой военной форме, потому что считали себя солдатами, а те, кто занимался внутренним шпионажем, старались не носить дорогих вещей, которые могли бы указывать на их высокий статус в советской системе. Внимание к фасону считалось признаком распущенности и мещанства. Политический климат поощрял ношение уродливой и функциональной одежды.
Тот особенный, по-британски ненавязчивый шпионский шик, который демонстрирует новый фильм – это не прокатный смокинг и темные очки, не расстегнутая рубашка и гаванская сигара, и не прочая дешевая роскошь а-ля Джеймс Бонд в исполнении Пирса Броснана или Дэниеля Крейга.
Скорее, следует вспомнить исконного Джеймса Бонда из книг Яна Флеминга. В опубликованном в 1962 год "Шпионе, который меня любил" ("The Spy Who Loved Me") Бонд носит черный узкий галстук и темный однобортный костюм из альпаки. Это сдержанный стиль, пришедший из прошлого, из 1940-х и 1950-х годов, стиль "оксбриджский", академический, но с оттенком опасности. В нем видны интеллект и своего рода вдумчивая убийственная эффективность. Однобортные костюмы, неяркие цвета, никакой вычурности, практичность, придирчивое внимание к деталям от носок до очков.
Неправильный подбор аксессуаров – признак человека, способного упустить улику, не умеющего быть внимательным. Хотя шпионский шик несовместим с безвкусной демонстрацией богатства, подобный вид стоит недешево. Костюм должен быть строгим и лучшего британского пошива – никакого привкуса новых денег, никаких золотых запонок, блестящих шелковых платков в кармане и прочих примет разбогатевшего выскочки, только здравомыслие, которое ассоциируется со старыми деньгами и еще более старыми институтами. Ткань костюма, даже если он только что сшит на "Сэвил Роу", должна выглядеть пропитанной клубным дымом.
На деле новый костюм следует обносить, прежде чем выходить в нем на люди, чтобы смягчилась четкость линий. Это позволяет замаскировать неподобающий процесс приобретения одежды, недостойный внимания тех, кто занят вопросами национальной безопасности. Шпионский стиль для этих людей – не игра тщеславия, а код, набор сигналов, посылать и принимать которые необходимо, чтобы получить доступ к обширным хранилищам мрачных тайн.
Корни этой эстетики лежат в характерной в то время для британского шпионажа ментальности частного клуба. В систему не могли попасть те, кто был сделан не из того теста, учился не в тех местах, не дружил с теми, с кем следовало. Она не терпела причуд и проявлений индивидуальности, ошибочно считая, что это обеспечивает ее заслуживающими доверия кадрами. Однако, разумеется, любые коды можно взломать, и этот стилистический код не оказался исключением – предатели его быстро поняли и расшифровали.
Ирония ситуации заключалась в том, что шпионам из "Кембриджской пятерки" подобное внимание к формальным интеллектуальным и стилистическим требованиям играло только на руку. Достаточно взглянуть на фотографии франтоватого Дональда Маклэйна (Donald Maclean) с его черными водолазками или Гая Берджесса (Guy Burgess), который в своих серых рубашках и фланелевых пиджаках – разумеется, однобортных – напоминал меланхоличного университетского преподавателя латыни.
Характерен и образ Энтони Бланта (Anthony Blunt), действительно бывшего университетским преподавателем, с его безупречными свитерами, темными галстуками и крахмальными воротниками белых рубашек, вполне подходящими для визита в Букингемский дворец, в котором его в какой-то момент посвятили в рыцари. Позднее его пришлось лишать рыцарского звания, когда стало известно, что он передавал Советскому Союзу важнейшие сведения. На деле он был таким крупным предателем и передавал настолько ценную информацию, что русские даже подозревали его в том, что он – тройной агент. Он был слишком хорош, чтобы быть настоящим – и это неплохо характеризует его сконструированную личность в целом, вплоть до одежды.
Костюмы в новой экранизации Ле Карре представляют собой ряд кодированных сигналов. В фильме нетрудно заметить осознанные и красноречивые отклонения от шпионского шика. Гэри Олдман (Gary Oldman) в роли виртуоза шпионажа Джорджа Смайли (George Smiley) служит полным олицетворением этого стиля. Даже его двусторонний макинтош – это любимое одеяние Грэма Грина, одного из литературных мэтров шпионского мира, в "Нашем человеке в Гаване" ("Our Man In Havana") перенесшего шпионский шик в тропики, заменив темные шерстяные костюмы на кремовые льняные. Эта одежда рассчитана не на то, чтобы хорошо выглядеть, а на то, чтобы характеризовать персонажей. Чтобы не сомневаться, что наш герой именно Смайли, достаточно посмотреть на покрой его костюма и на его темные носки, отчетливо контрастирующие с яркими носками другого персонажа. Стиль одежды здесь настолько важен, что я не могу обсуждать одежду других шпионов, не пересказывая сюжет, однако могу сказать, что следить за ним крайне увлекательно.
Не упускайте из виду человека в ярко-синем галстуке и человека в двубортном пиджаке. Обратите внимание на персонажа, который пренебрегает шпионским шиком и одевается как профсоюзный лидер – невозможное поведение для Смайли. Подобные вещи в фильме всегда имеют значение. Играя в эту игру, вы пользуетесь той же системой оценки, что и шпионы на экране. Как я понял, изучая жизнь в России, вопросы моды, которые многие считают сугубо внешними и не заслуживающими внимания, могут означать жизнь или смерть, успех задания, или его провал.
При этом не стоит думать, что шпионы в то время выглядели шикарно. Шпионский шик - это целиком ретроспективное понятие, а те люди, о которых идет речь, абсолютно не интересовались капризами моды. Однако, если Смайли не выглядел шикарно тогда, то сейчас он выглядит именно так. Но почему этот стиль продолжает нас очаровывать, хотя мы помним о стоящих за ним сомнительных классовых предрассудках и устаревшей идее классовой общности? Дело в том, что британский шпионский шик – это благоразумная мода. Это стиль, который не кричит о себе. Он подает тонкие сигналы, требующие внимательного взгляда, что льстит обеим сторонам. Уметь оценить вид собеседника - значит быть членом клуба. То, что могло бы показаться непривлекательным жеманством и привередливостью, на деле означает определенный уровень мысли.
В конечном итоге, эта элегантная простота указывает на человека, который работает, а не стремится вызывать восхищение. Тот факт, что его одежда делает его привлекательным – лишь побочное обстоятельство. Между тем это как раз тот эффект, к которому всегда будут стремиться модная индустрия - сделать тщеславие незаметным, не выставлять его напоказ.
Оригинал публикации: Cracking the dress code
