"В Южной Корее в возрасте 92 лет скончался религиозный лидер Мун Сон Мён" – это короткое сообщение всех мировых новостных агентств миллионы людей во всем мире, включая тысячи людей в России, восприняли как личную трагедию. Им этот пожилой энергичный кореец, отец 14 детей, соединивший в своем учении протестантскую страсть в вере с конфуцианской покорностью воле старшего и американским поп-мессианизмом, и вправду казался вторым земным воплощением Иисуса Христа.
Не стоит с этими верующими во всем соглашаться, но не стоит и судить их со своей колокольни, повторяя множество негативных слухов. Уходя, Мун Сон Мён оставляет свою Церковь Объединения (ЦО) с ее состоянием в два миллиарда долларов и мощной организацией, насчитывающей (правда, по ее собственным, вероятно, завышенным оценкам) три миллиона членов.
О Муне пишут много и чаще всего – критически. Иногда эта критика заслужена, а от некоторых критиков сложно ждать объективности – по причине принадлежности их к другой, более традиционной конфессии.
Можно не любить отдающий шаманизмом стиль покойного "харизматика", но стоит признать: "империя Муна" никогда не стала бы столь мощной и не имела бы последователей в 190 странах, если бы ее основатель не восполнил (или не попытался восполнить) какой-то важный дефицит в современном обществе.
В случае Муна этим дефицитом стало характерное для современного мира чувство одиночества, бессемейности, обрыва традиционных связей. Этот дефицит он – порой творя, а порой и ломая людские судьбы – предложил восполнить своей "истинной семьей" под названием Церковь Объединения.
В этой семье он сам играл роль "истинного отца", а своей жене Хан Хакча отвел роль "истинной матери". Скорее всего, именно она и возглавит дела после его смерти, а через некоторое время ее сменит сын – признанный еще в 2009 года преемником Мун Хен Джин.
Руководство такой империей – дело непростое: кроме преданной паствы, члены которой готовы за гроши продавать постеры ЦО на улицах, ей принадлежат газета "Вашингтон таймс" (не путать с качественной "Вашингтон пост"), еще много газет в разных странах, целый ряд предприятий в Южной Корее и даже автомобильный завод в Корее Северной…
Шаг в Россию
Пик влияния Церкви Объединения в России пришелся на девяностые годы прошлого века. Уже миновавший к тому времени зенит своей популярности на Западе семидесятилетний Мун действовал в бывшем СССР по схеме другого американского миллиардера, Арманда Хаммера, которому встреча с Лениным в двадцатые годы на многие десятилетия открыла все важнейшие кабинеты в Москве.
Мун встретился с Горбачевым в 1990 году – он и его жена просто подошли к Михаилу Сергеевичу и Раисе Максимовне на одном из многочисленных международных форумов, проходивших тогда в Москве. Фото "семейной" встречи Мун сделал для себя пропуском на только-только открывавшийся рынок нетрадиционных религий в России.
Уже в ближайшие два года США и Южную Корею по "мунистской" линии посетили с короткими визитами сотни студентов российских вузов, а в нескольких городах бывшего СССР прошли семинары по "божественному принципу" (основа идеологии ЦО) и школьному курсу "Мой мир и я", за которым стояли лишь слегка замаскированные идеи "преподобного".
Вплоть до "нулевых" наблюдался неуклонный рост влияния церкви Муна в России, и только более жесткое законодательство 1997 года и последовавшая за ним жесткая правоприменительная практика остановили дальнейшую распашку нашей духовной пустыни по рецептам преподобного Муна.
История его фото с Горбачевым – типичная для тех времен: так же пробирался в Россию страшноватый японский проповедник Секо Асахара (он фотографировался с вице-президентом Александром Руцким), да и другие "харизматики" тоже.
Постсоветский расцвет
В начале девяностых краткие бесплатные поездки в США стали настоящим откровением для студентов МГУ и нескольких других элитных вузов страны. Подавляющее большинство – включая ребят, которые уже через несколько лет на волне 90-х займут ключевые позиции в российском бизнесе и власти – впервые были за границей или уж во всяком случае – в США.
Мне, тогда студенту журфака МГУ, довелось участвовать в одной из таких поездок – с заездом в Нью-Йорк, Филадельфию и Вашингтон. Результат можно обобщить так: если религиозная часть презентации и не произвела впечатления на советских студентов, вместо "истинной семьи" жаждавших индивидуальной свободы плюс побольше контактов с проклятым обществом потребления, то сама по себе Америка просто поражала и валила с ног. Потребительская победа капитализма над социализмом была столь очевидной, что с антикоммунистической частью учения "преподобного" невозможно было не согласиться.
Тем более, что старец Мун знал, о чем говорил: родившийся в 1920 году на севере Кореи, после короткой отсидки в только еще зарождающейся диктатуре Ким Ир Сена конца сороковых он стал убежденным антикоммунистом и единомышленником американских консерваторов.
Это не были иррациональные откровения – все было основано на его собственных впечатлениях от "чучхейского рая" в КНДР. Так что с "мунистскими" утверждениями о сатанинской природе Сталина и Ким Ир Сена спорить было невозможно. Да и сейчас не хочется: хоть выучившийся в юности в Японии на элетротехника Мун и бывал излишне педантичен в полярном разделении окружающих нас явлений на "плюсовые" и "минусовые", но полюс зла двадцатого века он определил точно.
Провидец дурного вкуса
Это вообще было характерной чертой покойного: часто ошибавшийся в деталях и не страдавший избытком хорошего вкуса, Мун почти всегда точно определял главный недуг эпохи и предлагал для него самое очевидное лечение.
Правда, лечение это по законам поп-культуры отдавало какой-то концертно-шаманской массовостью – вроде коллективных многотысячных свадеб по его рекомендациям, проводившихся им то в Мэдисон Сквер Гарден в Нью-Йорке, то на Олимпийском стадионе в Сеуле.
Во время нашей поездки в США нам, тогдашним студентам, довелось увидеть участников тех знаменитых бракосочетаний вблизи. Внешне – обычные американцы, с некоторым преобладанием выходцев из Юго-Восточной Азии и повышенной чувствительностью к вечным вопросам (запомнилось, как они плакали навзрыд на премьере культового фильма "Призрак" с его несколько прямолинейным, но вполне христианским посылом о бессмертии души).
В памяти рельефнее всего отпечатались двое: молодая американская японка Миюки и иммигрант из Южной Кореи, которому мы дали кличку Гуджок (от английского good joke – "хорошая шутка": этот немного грустный молодой человек часто восхищался нашим советским юмором).
Впрочем, однажды Гуджок посерьезнел: кто-то из нас на обсуждении теорий "преподобного" назвал себя индивидуалистом. "Если вы будете индивидуалистом, вы никогда не будете счастливым человеком и никогда нас не поймете",- сказал Гуджок.
Судьба послушников
Не знаю, как насчет счастья, а вот насчет понимания – Гуджок был точно прав. Было даже забавно наблюдать, как "послушники" Церкви Объединения – часто дети разведенных родителей или сироты – старательно создают вокруг себя подобие семьи.
Интересно, что даже отколовшиеся от "церкви" (как говорят в Америке, депрограммированные) мунисты сохраняют привычку благодарить за свои успехи других и винить в своих неудачах самих себя – очень христианское и весьма полезное в семье качество.
Вот вам пример. Уже в конце "нулевых" я наткнулся в американской газете на исповедь, как я понял, вышедшей вскоре после нашей поездки замуж Миюки. Исповедь, в которой она подытоживала прожитые с "рекомендованным" ей Муном мужем годы.
После 18 лет брака, рождения троих детей и явного дистанцирования от "церкви" она приняла решение о разводе. Но при этом все упреки Миюки высказывала только в свой адрес: "Не нужно становиться мунистом, чтобы потерять собственную личность: почти каждый закрытый клуб, политическая партия или организованная религиозная организация имеют все ингредиенты, необходимые для такой потери. Во всем виновата я сама: моя религия учила меня возлюбить ближнего как самого себя, а я себя не любила".
Не знаю, может, Миюки и ошиблась в семейной тактике – не стоило выбирать мужа по чужой рекомендации, основанной, как и любые массовые брачные советы, на анкетных данных и фото. Но что-то мне подсказывает, что детей своих она по-прежнему любит и никогда не бросит, да и вообще случай ее – совсем не такой безнадежный, как у некоторых особ, у которых с любовью к самим себе все в порядке.
Проверка временем и смертью
И сегодня, когда множество бывших единоверцев Миюки в скорби, не будем над этой скорбью иронизировать. Ведь в главном лозунге Церкви Объединения – "Живи для других!" – есть большая правда, которую не должно заслонять множество частных несчастий, хотя и их игнорировать ни в коем случае нельзя.
Вот что, например, думает об этой ситуации читатель "Нью-Йорк таймс", подписавшийся псевдонимом Steam Times: "Семидесятые годы были временем множества мессианских лидеров… И сегодня, когда "преподобного" критикуют, стоит вспомнить, например, пророка Авраама, который наверняка оставил в своем родном городе Ур пару недовольных, когда презрел старых богов во имя таинственного ветхозаветного Бога. Наверняка был недоволен и кое-кто из выведенных Моисеем из египетского плена иудеев, если жить им пришлось в пустыне на одной манне небесной. А давайте еще вспомним, что случилось с некоторыми последователями Иисуса Христа, считавшегося большинством знавших его людей всего лишь еретиком от иудаизма. (…) Смогут ли последователи "преподобного" развить из его церкви долговечную религиозную традицию после его смерти? Не будем забывать – последователь иной религиозной традиции, основанной первым мормоном Смитом в 1844 году, сегодня идет в Белый дом. Смита, кстати, убила разбушевавшаяся толпа".
Сегодня эта толпа, наверное, сидела бы в "Фейсбуке"…
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
