Михаил Демурин, для МИА "Россия сегодня"
Партийная политика в России себя исчерпала, нужны новые смысловые подходы, новые формы общественно-политической жизни, способствующие сплочению народа, — эту тему я уже затрагивал в статье "Какие партии нужны России".
В этом контексте я предложил понятие "народоначалие", в котором вижу важное объединительное основание, призванное умерять разделительные последствия межпартийной борьбы. Речь идёт о восстановлении и развитии мировоззрения народности, или, что близко по смыслу, национальной самобытности.
Не идеология, а мировоззрение
Здесь нужно небольшое отступление. Мне очень хотелось бы, чтобы слово "мировоззрение" вновь обрело в нашем лексиконе прочные права и как минимум потеснило бы слово "идеология". Мировоззрение и идеология, конечно же, не одно и то же.
Идеология — это явление преимущественно общественное, хотя определенной идеологии может придерживаться и отдельная личность, а мировоззрение — дело более личное, хотя вполне обоснованно было бы говорить о мировоззрении тех или иных слоёв населения, тех или иных поколений.
Сегодня я ставлю на первое место важность формирования именно правильного мировоззрения, потому что главный фронт борьбы за выживание стран и народов в конце XX века сместился из плоскости общественно-политической борьбы на уровень борьбы за человека, против его расчеловечивания. Не будет человека в изначальном смысле этого слова, не из кого будет собирать коллективных субъектов идеологий в виде тех же, например, партий.
Тенденцию к деградации человека европейской культуры, в том числе "русских европейцев", наши философы подметили ещё во второй половине XIX века. Так, русский философ Николай Страхов писал по этому поводу: "Все протестуют против современного строя общества, против дурных сторон современной жизни, но сами нисколько не думают отказываться от тех дурных начал, против которых протестуют. Во все времена… высокие требования нравственности бессознательно вступали в сделку со страстями и потребностями человека. Но никогда эта сделка не была искуснее и не достигала такого блистательного и полного соглашения, как в наше время".
Помимо Страхова, среди этой плеяды русских философов я хочу упомянуть Данилевского, Хомякова, Киреевского, Григорьева, Несмелова и Лопатина. Они выявили основу мировоззрения свободной и, главное, нравственно и умственно самостоятельной личности — родную традицию и национальное, народное самосознание.
Невозможность народовластия и насущность сплочения
В чём принципиальное отличие народоначалия от народовластия, которое стало у нас синонимом демократии?
Первое и главное здесь то, что значение русского понятия "народ" шире и глубже значения греческого "demos" и вообще того значения, которое сегодня закладывается в это слово.
Народ — это не просто сообщество, основанное на единстве происхождения, общности языка, культуры, веры, исторического опыта, типического восприятия жизни, желания совместно жить и трудиться, творить историю. Народ для русского человека существует не только здесь и сейчас. И уж тем более народ — это не просто совокупность подданных определенного государства. Народ — это и мы, и наши предки, и те, кто будет жить после нас. Такое понимание делает народ цельным, позволяет ему формулировать правильные цели, мобилизовываться для их достижения.
Соответственно, мы не можем говорить о демократии, или народовластии, как лучшем политическом инструменте выражения воли народа. Ни один из существующих "демократических механизмов" не способен сформировать народную власть в истинном смысле этого слова. Этими механизмами с одинаковым успехом пользуются и ответственные политики, и популисты, которым удобны охлократия, или власть толпы; и олигархи, и революционеры-леваки.
В этом контексте важно также отдавать себе отчёт в том, что для большинства наших соотечественников, придерживающихся либеральных взглядов, причем как оппозиционеров, так и работающих в государственных структурах, народа как целого просто не существует. Есть некий "передовой слой" граждан России — "наиболее образованный", "состоятельный", "думающий", "успешный", который по сравнению с остальным "простым народом" имеет особое право определять будущее нашей страны. Не менее вредоносно и достаточно широко распространённое в современной российской политике разделение и противопоставление общества, с одной стороны, и государства (власти) — с другой.
Да, само по себе наше современное общество ещё далеко от состояния сплочённости, и межпартийная борьба достижению этого состояния скорее препятствует, чем способствует, но даже не это главное.
Главное заключается в том, что общество, народ в целом на долгий срок не сплотишь никаким "общим интересом" или "общим делом", сколь бы актуальными они ни казались. Их можно сплотить только тем, что является действительно общим для всех людей — почитанием предков, любовью к Родине, уважением к её истории, к обычаям и традициям своего народа или к культурно-исторической памяти более высокой межэтнической общности, в которую они объединены.
Народ и власть
В контексте обсуждения так называемых демократических механизмов даже само русское слово "власть" звучит не очень уместно.
По большому счету власть нельзя "выбрать", а потом "отправить в отставку". Так можно поступить с "наемным менеджером", "управленцем", а власть — категория объективная, она является одной из форм самовыражения народа, народ ее чувствует и формирует своим собственным состоянием и своими посылами, передаваемыми субъектам власти (и воспринимаемыми от них) по тысячам внутренних нитей.
Выборы здесь — только одна из форм этой связи, а её содержание должно составлять некое абсолютное общее. Именно оно призвано обеспечить, чтобы Россия всегда оставалась страной своего народа, а не внешних хозяев или своих же внутренних ненавистников.
С учётом сказанного сегодня главное — не просто заставить российскую "элиту" перестать считать народ толпою, не просто усилить контроль народа за государственным аппаратом и тем, насколько интересам народа отвечает деятельность частного капитала, СМИ, высшей школы и так далее, но заставить их видеть себя частью народа и действовать исходя из этого понимания. А тех, кто не хочет этого делать, заменить людьми с другим мировоззрением.
Конечно, демократия, раз уж в настоящий момент это наша форма общественно-политического устройства, должна совершенствоваться. В то же время, если говорить о скрепляющих факторах в жизни России, о единении страны и общества, то сейчас, повторю ещё раз, нужно нечто иное.
Выход из тупика политического дробления и конкуренции, в который все более загоняет нашу страну многопартийная система, лежит на пути упрочения народного начала в жизни российского общества. Оно должно быть присуще всем без исключения партиям, и каждая из них, исходя из своих политических оснований, должна стремиться к его проведению в жизнь.
Право существования той или иной партии в российском политическом поле должно быть прямо пропорционально её способности (в силу программных установок) и готовности (в силу субъектного фактора) делать это. Будем надеяться, что на этом пути партийная политика в нашей стране, во всяком случае, в её нынешнем виде, сама себя изживет.
И последнее. Если мы действительно хотим суверенного будущего в современном быстро меняющемся мире, то главное — это понимать, что нам не надо ни с кем соревноваться и ни перед кем отчитываться в насаждении в нашей стране неких "общечеловеческих" норм, неких "лучших", "наиболее конкурентоспособных" с внешней точки зрения условий жизни. В том числе политической жизни. Это химера.
Надо не устраивать соревнование в похожести, а создавать свои, органичные для нашего народа и нашей страны условия, и они, естественно, окажутся лучшими для русского и других коренных народов России. Так мы с большей долей вероятности обеспечим внутреннюю политическую и экономическую стабильность и удержим себя в рамках своей культурной традиции.
А она, напомню, хранит многое из того, что уже растеряно западной цивилизацией: приоритет высшего перед низшим, ценностей над интересами, служения стране и народу над своим частным делом, основание закона на справедливости и главное — неразрывную взаимосвязь личности со своим народом.
